Аня из Инглсайда - Монтгомери Люси Мод (бесплатная регистрация книга txt) 📗
— Сюзан, кто эта девочка, с которой Ди, судя по всему, очень подружилась? — спросила Аня однажды вечером, после того как Ди рассказала ей об «особняке», в котором живет Дженни, с белыми «деревянными кружевами» вокруг крыши, пятью эркерами, чудесной березовой рощей за ним и с красным мраморным камином в парадной гостиной. — Я никогда не слышала фамилию Пенни в Четырех Ветрах. Вы что-нибудь знаете о них?
— Они новые люди в здешних местах, миссис докторша, дорогая, — недавно поселились на старой ферме Конвеев. Говорят, мистер Пенни — плотник, который не мог прокормить семью на доходы с плотницких работ — поскольку, как я поняла, был слишком занят тем, что пытался доказать, будто Бога нет, — и решил попробовать заняться фермерством. Странное семейство, насколько я могу судить. Дети вытворяют что хотят. Отец говорит, что его в детстве замуштровали вконец, но этого не будет с его детьми. Потому-то эта самая Дженни и появилась в школе Глена. Школа в Моубрей-Нэрроузе гораздо ближе к ним, и остальные дети Пенни ходят туда, но Дженни решила учиться в Глене. Половина фермы Конвеев — в нашем округе, так что мистер Пенни платит местный налог на обе школы и, конечно, может посылать детей в обе, если захочет. Хотя эта Дженни, кажется, не дочь ему, а племянница. Ее родители умерли. Говорят, что это его сынок, Джордж Эндрю Пенни, посадил овцу в подвал баптистской церкви в Моубрей-Нэрроузе. Я не говорю, что они люди недостойные, но… они такие безалаберные, миссис докторша, дорогая, и в доме все вверх дном, и, если я могу взять на себя смелость дать вам совет, лучше бы не позволять Диане водить с ними компанию.
— Я не могу, Сюзан, помешать ей общаться с Дженни в школе. Да и ничего плохого о самой этой девочке я не знаю, хотя уверена, что она сильно преувеличивает, рассказывая о своих родственниках и приключениях. Но Ди, вероятно, скоро избавится от этого своего увлечения, и мы больше не услышим о Дженни Пенни.
Однако они продолжали слышать о ней каждый день. Дженни сказала Ди, что та нравится ей больше всех остальных девочек в школе Глена, и Ди, чувствуя, что королева снизошла до нее, отвечала поклонением и обожанием. Они стали неразлучны на переменах, они писали друг другу записочки по выходным, они дарили друг другу сосновую смолу, которую любили жевать, и обменивались пуговицами, и наконец Дженни предложила Ди пойти после школы в «особняк» и провести там весь вечер и всю ночь.
Мама очень твердо сказала «нет», и Ди проливала обильные слезы.
— Ты же разрешала мне оставаться на ночь у Персис Форд, — всхлипывала она.
— Это было… другое дело, — сказала Аня немного неуверенно. Она не хотела, чтобы Ди росла чванливой, но все слышанное ею о семействе Пенни указывало на то, что как о друзьях для инглсайдских детей о них не может быть и речи, и ее в последнее время стало заметно беспокоить то, каким очарованием обладала Дженни в глазах Дианы.
— Я не вижу никакой разницы, — хныкала Ди. — У Дженни такие же благородные манеры, как у Персис, да! Она никогда не жует покупную жвачку. У нее есть кузина, которая знает все правила этикета, и Дженни узнала их все от нее. Дженни говорит, мы даже не знаем, что такое этикет. И она попадала в такие удивительные истории.
— Кто говорит, что она в них попадала? — спросила Сюзан.
— Она сама мне рассказывала. Ее семья небогата, но у них есть очень богатые и уважаемые родственники. Дядя Дженни — судья, а кузен ее матери — капитан самого большого в мире корабля. Дженни давала имя этому кораблю, когда его спускали на воду. А у нас нет ни дяди-судьи, ни тети, которая была бы миссионеркой в колонии прожженных.
— Прокаженных, дорогая, а не прожженных.
— Дженни сказала «прожженных». Я думаю, ей лучше знать, раз это ее тетя. А в их доме так много всего, что мне хотелось бы увидеть, в комнате Дженни обои с попугаями, а в парадной гостиной у них полно чучел сов, а еще у них вязаный ковер в передней, и на нем изображен домик, и шторы у них сплошь в розах, и настоящий домик для игр — ее дядя построил его для них, и ее Гэмми живет с ними, а она самый старый человек на земле. Дженни говорит, что Гэмми жила до потопа. Мне, может быть, никогда больше не представится случай увидеть человека, который жил до потопа.
— Их бабушке почти сто, как мне говорили, — заметила Сюзан, — но, если твоя Дженни утверждает, будто старушка жила до потопа, она завирается. Чего ты только не нахватаешься, если пойдешь в такой дом!
— Они уже давно переболели всем, чем могли, — возразила Ди. — Дженни говорит, что у них была свинка, корь, коклюш и скарлатина — все в один год.
— Не поручусь, что у них нет оспы, — пробормотала Сюзан. — Вот уж поистине человек околдован!
— Дженни должны удалить гланды, — всхлипывала Ди. — Но это ведь не заразно, правда? Одна из кузин Дженни истекла кровью, когда ей вырезали гланды, и умерла, не приходя в сознание. Так что, вероятно, с Дженни произойдет то же самое, если это у них в роду. Она очень болезненная и хрупкая — она три раза падала в обморок на прошлой неделе. Но , она готова ко всему. И отчасти именно поэтому она так хочет, чтобы я провела ночь у нее — чтобы мне было что вспомнить, когда она скончается. Пожалуйста, мама! Я обойдусь без новой шляпы с длинными лентами, которую ты мне обещала, — только отпусти меня к Дженни!
Но мама была неумолима, и Ди отправилась обливать слезами подушку. Нэн не сочувствовала ей — Нэн не выносила Дженни Пенни.
— Не знаю, что нашло на ребенка, — сказала Аня обеспокоенно. — Она никогда не вела себя так прежде. Кажется, что действительно, как вы говорите, эта Дженни Пенни ее околдовала.
— Вы совершенно правы, миссис докторша, дорогая, что не позволили ей пойти к людям, которые ей не ровня.
— О, Сюзан, я не хочу, чтобы она смотрела на кого-то свысока. Но мы должны где-то провести границу допустимого. Дело не в самой Дженни. Я думаю, она довольно безобидна, если не считать ее привычки преувеличивать, но мне говорили, что их мальчики просто ужасны. Учительница в Моубрей-Нэрроузе не знает, что с ними делать.
— Неужели, они тираничают тебя до такой степени? — высокомерно спросила Дженни, когда Ди сообщила, что ей не разрешили пойти в «особняк». — Я никому не позволила бы так обращаться со мной. Я слишком сильна духом. Да я сплю под открытым небом всю ночь, когда мне захочется. Ты, наверное, и мечтать о таком не можешь?
Ди с грустью и завистью посмотрела на эту таинственную девочку, которая «часто спит под открытым небом всю ночь». Как это чудесно!
— Ты не сердишься на меня, Дженни, за то, что я не иду к тебе? Ты же знаешь, я очень хотела бы пойти.
— Конечно, я не сержусь на тебя. Другие девочки, разумеется, не стали бы мириться с такими запретами, но ты, я полагаю, ничего не можешь поделать… А нам было бы так весело. Я рассчитывала позвать тебя ловить рыбу при луне в нашем ручье. Мы часто ходим туда поздно вечером. Я поймала там вот такую форель. А еще у нас прехорошенькие поросятки и маленький жеребенок — просто прелесть! И щенята… Может быть, я приглашу Сейди Тейлор. Ее папа и мама дают ей распоряжаться собой.
— Мои папа и мама очень хорошо ко мне относятся, — возразила Ди. — А мой папа — лучший доктор на всем нашем острове. Так все говорят.
— Задаешься, потому что у тебя есть папа и мама, а у меня нет, — сказала Дженни презрительно. — Да у моего папы есть крылья, и он всегда носит золотой венец. Но я не задираю нос из-за этого, правда? Слушай, Ди, я не хочу ссориться с тобой, но терпеть не могу, когда хвастаются родственниками. Это не итикет. А я решила во всем вести себя как подобает леди. Когда Персис Форд, о которой ты вечно толкуешь, приедет этим летом в Четыре Ветра, я с ней ощаться не буду. У нее какая-то странная мама — я слышала от тети Лины… была замужем за мертвым, а он ожил.
— Все было совсем не так, Дженни. Я знаю… Мама рассказывала мне. Тетя Лесли…
