Пробный камень - Власов Александр Ефимович (онлайн книга без .txt) 📗
— Да пошли вы от меня!.. Откопали козла!.. Нужны вы мне очень! Я уйду, а долю от выигрыша вы мне домой на тарелочке принесете!
Кто-то засвистел.
— Заткнись! — рявкнул Ромка. — Меня не пересвистишь! Я и до суда дойти сумею — там заставят раскошелиться!
Ромка не помнил себя от злости и старался побольней задеть ребят. Он не испугался, когда его слова вызвали бурю возмущения. Вытянув шею, с набрякшими от напряжения венами, он орал что-то в ответ, пока не понял, что никто его не слышит. Погрозив ребятам кулаком, Ромка побежал к палаткам.
— Жми, жми! — неслось за ним. — Сматывай манатки!
— Убирайся поскорее!
— Дуй, пока цел!
Ромка остановился и резко повернул в другую сторону.
Борис все это время стоял с опущенной головой, как подсудимый. Но теперь он выпрямился. Ромка бежал прямо к трактору. Это и заставило Бориса забыть о собственной вине. Отбросив свисавшие на лицо мокрые волосы, он сорвался с места и тоже побежал к трактору.
— Не смей! — услышали ребята, но поняли Бориса только тогда, когда Ромка оказался рядом с «Беларусью».
— Испортить хочет! — догадалась Лида.
И вся толпа мальчишек и девчонок бросилась за Борисом. Он был впереди метров на сорок и первым оказался около Ромки. Но Ромка успел схватить какую-то деталь. Борис вцепился в него.
— Не трогай!.. Отдай!
Ромка рванулся и, оставив в пальцах Бориса кусок рукава, ринулся к реке. Путь к лодкам преграждала толпа бегущих по берегу разъяренных ребят.
— Вредитель! — долетел оттуда голос Шурки Гая. — Объявим его вне закона!
Ромка заметался у самой воды. Сзади настигал его Борис. Слыша за спиной учащенное дыхание, Ромка наклонился на бегу, сгреб горсть сухого песка и швырнул через плечо. Борис отстал — песок попал ему в глаза. А Ромка засунул деталь за пазуху и нырнул в воду.
Долго не появлялся он на поверхности — вынырнул чуть ли не на середине Стрелянки. Посмотрев назад и удостоверившись, что никто за ним не плывет, он крикнул:
— Съели?
Вода охладила его, и, выбравшись на противоположный берег, Ромка уже не испытывал ослепляющей злости. Он все-таки подразнил ребят — показал в вытянутой вверх руке снятый с топливного насоса штуцер и даже крикнул:
— Вы еще в ножки мне поклонитесь!
Но ни в жесте, ни в голосе не было прежнего злого торжества. Фальшиво хохотнув, Ромка скрылся в прибрежных кустах.
День рождения
Такого вечера еще никогда не было на острове. После сегодняшней ссоры, которая чуть не закончилась дракой, никто не знал, как восстановить прежние отношения.
Каждый переживал мучительную раздвоенность, когда не поймешь: тебя ли обидели, или ты сам обидчик. Расклеились ребята. Что-то ослабло, разладилось в их отношениях. Оттого и замкнулся каждый в себе. Казалось, скажи кто-нибудь, что хватит, наигрались в хозяев, пора и домой, — и все пошли бы к лодкам, чтобы поскорей уехать с острова, на котором стало неуютно и холодно.
Борису было хуже других. Он понимал, что все произошло из-за него. Но и он все-таки чувствовал горечь обиды, особенно на тех, с кем считался больше всех. Зоя хоть и помогла ему промыть засыпанные песком глаза, но потом отошла, ничего не сказав, и старательно избегала всякой встречи с ним. И Олег ни словом, ни взглядом не поддержал Бориса — ковырялся в тракторном моторе, хотя все уже знали, что Ромка утащил штуцер, без которого мотор не заработает, сколько ни ковыряйся в нем. Даже Колька словно забыл о Борисе — сидел около кухни как приклеенный и ни разу не повернул голову в его сторону.
Когда Катя позвала на ужин, ребята недружно, по одному, по двое подходили к столу. Молча рассаживались, молча принимались за еду. Многие вздрогнули, когда Зоя неожиданно сказала:
— Ребятушки! Нам все-таки придется провести собрание!.. Надо честно поговорить, а то развалится наше дело.
— Я — за, — поддержал ее Колька. — Накопилось всякого… Только не сегодня, чтоб не сгоряча… Поспим, остынем, подумаем, а завтра и обсудим, что мы тут натворили.
Наверно, так бы и закончился этот ужин, если бы не Олег.
— Не все можно переносить на завтра! — возразил он. — Собрание можно, а день рождения не перенесешь!.. Конечно, вечер сегодня неподходящий, но что делать, если я такой несчастливый: родился именно сегодня… Прошу вас, подарите мне хоть полчасика!
До этого предложения ребята сидели за столом в какой-то мрачной тягостной нерешительности. Никакой разговор не завязывался, но и расходиться не хотелось. Теперь появился повод остаться всем вместе и хоть на полчасика отвлечься от смутного сознания какой-то всеобщей вины, допущенной и каждым, и всеми вместе. И говорить теперь можно было не о том, что произошло сегодня, а о чем-то отвлеченном.
Многие вспомнили, что в моторке, в которой приплыл Олег, стояли какие-то ящики с бутылками.
— Кто поможет? — спросил Олег и взглянул на стоявшую у берега моторку. — Есть добровольцы?.. Надо принести кое-что.
Из-за стола вышел Сеня Сивцев. С готовностью вскочила и Лида Юрьева.
— Не ходи, — попросил ее Олег. — Сами принесем, а ты, если хочешь, помоги накрыть мой банкетный стол. Очень буду тебе благодарен!
— Конечно, помогу! — обрадовалась Лида.
— Второй раз выручаешь меня — третьего не миновать! — Олег пристально посмотрел на нее, потом торжественно произнес: — А всех других прошу быть моими гостями!
Сеня и Олег притащили по ящику лимонада и пепси-колы. Лида забегала вокруг стола, расставляя бутылки.
— Не вижу фужеров! — первым осмелился на шутку Шурка Гай. — Позвать сюда метрдотеля!
Олег как раз подходил к столу со связкой коробок с тортами. Передав их Лиде, он набросил на руку платок вместо салфетки и направился к Шурке.
— Чего изволите?
— Горячее будет?
— Уже было! Днем! — нашелся Олег и заставил всех виновато улыбнуться.
Лишь у Бориса так и не разошлись хмурые складки на лбу. «Сколько денег сюда вбухано! — привычно подумал он, глядя на торты, и нахмурился еще больше, но уже совсем от другой мысли: — Опять я про это!.. А ведь с этого все и началось!»
— Прошу открыть бутылки! — предложил Олег. — Но пока не пить — тост за вами!
Раньше, когда надо было выступать от имени одноклассников, это всегда делал Борис. Сегодня он не чувствовал за собой такого права. Но многие ребята, как и раньше, повернулись к нему. Их выжидательные взгляды немного ободрили Бориса: значит, не все еще потеряно и испорчено, что-то осталось у ребят от прежнего отношения к нему. И Борис встал, хотя никаких праздничных слов в голове у него не было.
— Ты прости, — сказал он. — Это я твой день испортил… Так уж вышло!.. Но мы рады, что ты с нами… Приезжай к нам и на будущий год.
Тост явно не получился. Раздались жидкие хлопки, и все, чтобы скрыть неловкость, заторопились наполнить лимонадом стаканы, потянулись за кусками торта.
— Обязательно приезжай! — раздался в тишине голос Лиды Юрьевой и скрасил своей теплой искренностью неудачный тост Бориса.
— Спасибо! — Олег поклонился ей и задумался. — Как же мне развеселить вас?
— Не получится! — возразил Васька Буркин. — Могу спорить!
— Давай! — подскочил к нему Олег. — На джинсы!
— Вернуть вздумал?
— Попробую.
— Не выйдет!
Они ударили по рукам. Но это пари мало заинтересовало ребят, а Олегу так хотелось развеять унылое настроение.
— Из школьного фольклора! — громко объявил он.
На него посмотрели без надежды услышать что-нибудь веселое на эту далекую сейчас от действительности тему. И только во взгляде Лиды чувствовалась поддержка и готовность засмеяться, если даже он и не скажет ничего остроумного.
— Ученик не выучил урок, — начал Олег. — Это живой труп… Ученика не спросили — зигзаг удачи…
Кое-кто все-таки улыбнулся.
— Ученик забыл дома дневник, — продолжал Олег более уверенно. — Старая-старая сказка… Пропал классный журнал — украли бомбу!
