Долгая зима - Уайлдер Лора Инглз (е книги .TXT) 📗
— Я могу достать ещё. Альманзо Уайлдер припрятал немного семенной пшеницы. Если надо, я схожу к ним даже и в бурю.
К вечеру, когда готовый хлеб лежал на столе, стены перестали дрожать. Ветер больше не выл, а только ровно свистел под стрехой.
— Кажется, буря прошла! — прислушался папа и вкочил с места.
Он быстро надел шубу, шарф и шапку и сказал маме, что идёт через улицу в лавку Фуллера. Лора с Кэрри потёрли замёрзшее стекло и сквозь дырочки увидели, как ветер метёт по улице снег.
— Какая благословенная тишина, — вздохнула мама, поудобнее усаживаясь на стуле.
Снег перестал. Через некоторое время Кэрри увидела небо и позвала Лору. Они смотрели на холодную бледную голубизну над головой и розовевшую в лучах заходящего солнца поземку. Пурга и в самом деле закончилась. На северо-западе открылось чистое небо.
— Хорошо бы Кэп Гарленд и молодой мистер Уайлдер были в безопасности, — сказала Кэрри.
Лора тоже надеялась, но знала, что одного желания мало.
Последняя миля
Альманзо показалось, что они уже пересекли горловину Большого Болота. Он не мог точно определить, где они находятся, и видел перед собой только Принца и медленно движущиеся нагруженные сани. А впереди — темнота, словно густым туманом окутавшая плоскую белую равнину. Далеко-далеко на самом краю этой равнины мерцали звёзды. Чёрная туча, быстро поднимаясь вверх по небу, беззвучно поглощала звёзды.
— Как ты думаешь, мы уже переехали Большое Болото? — крикнул он Кэпу, совсем забыв, что нет нужды кричать, потому что ветер утих.
— Не знаю. Почему ты думаешь, что мы его переехали?
— Мы не проваливаемся, — сказал Альманзо.
— Она идёт очень быстро, — сказал Кэп, имея в виду надвигающуюся бурю.
Обсуждать это было бесполезно. Альманзо снова подбодрил Принца и поплёлся дальше, топая на ходу ногами, но почти не чувствуя толчков, потому что ноги ниже колен совсем одеревенели. Каждый мускул его тела сжался от холода, и от этого сводило челюсти и всё внутри болело. Он хлопал себя онемевшими руками.
Принц тянул изо всех сил. Поверхность казалась ровной, но на самом деле они взбирались вверх по склону. Ямы, в которую Принц провалился на Большом Болоте утром, они так и не увидели, но болото, наверное, всё же пересекли.
Однако всё кругом казалось чужим и незнакомым. В темноте даже при бледном свете звёзд, отражавшемся от снега, различить дорогу было невозможно. А впереди сгущалась тьма и вовсе без единой звёздочки.
Мы наверняка переехали болото! — снова крикнул Альманзо, обернувшись назад.
— Пожалуй, да, — ответил Кэп.
Но Принц двигался как-то неуверенно, дрожа не столько от холода и усталости, сколько от страха, что может снова провалиться.
— Переехали! — крикнул Альманзо. Теперь он больше не сомневался. — Мы вышли на высокое место!
— А где город? — спросил Кэп.
— Где-то совсем близко, — отвечал Альманзо.
— Надо прибавить шагу, — заметил Кэп.
Альманзо и сам это знал. Он похлопал Принца по спине и сказал ему:
— Давай-ка побыстрее!
Но Принц по-прежнему едва передвигал ноги. Он устал и не хотел идти навстречу буре, а буря теперь приближалась ещё быстрее, полнеба уже затянуло чёрной тучей.
— Поторапливайся, а то нам до дому не добраться! — сказал Кэп.
Альманзо очень не хотелось бить Принца, но он забрался на сани, взял в руки вожжи и принялся стегать лошадь их узловатыми концами.
— Давай, Принц! Вперёд! — крикнул он.
Принц перепугался, потому что Альманзо никогда его не бил. Он дёрнул сани и побежал вниз по склону. Кэп тоже стегал своего Гнедого. Однако никто из них не знал, в какой стороне город.
Альманзо двигался наугад. Город должен быть где-то впереди в этой густой тьме.
— Ты что-нибудь видишь? — крикнул он.
— Ничего, но, по-моему, мы едем правильно, — отвечал Кэп.
— Уже совсем близко, — уверял Альманзо.
Где-то впереди мелькнул огонёк. Альманзо прищурился, но в темноте ничего не смог разглядеть. Потом он снова увидел свет — огонёк ярко разгорелся и тотчас же угас. Альманзо понял, что это открылась и быстро захлопнулась дверь какого-то дома. Ему показалось, что рядом с этим местом он видит слабый свет из замёрзшего окна.
— Видишь свет? — завопил он. — Давай скорей!
Они отклонились слишком далеко к западу. Теперь они ехали прямо на север, и Альманзо убедился, что они приближаются к дому.
Принц ускорил шаг, а Гнедой не отставая шёл следом. Альманзо снова увидел мелькнувший на мгновение свет и ясно разглядел тускло освещённое окно. Это было окно лавки Лофтуса.
Когда они подъехали к дверям, сильный порыв ветра обдал их вихрем снега.
— Распрягай и беги в хлев, — распорядился Альманзо, — а я займусь пшеницей.
Кэп распустил гужи и стал распрягать Гнедого.
— Можешь один справиться? — спросил Альманзо, стараясь перекричать бурю.
— Что значит "можешь"? Должен справиться и справлюсь, — крикнул Кэп, подгоняя Гнедого через пустой участок к конюшне.
Альманзо ввалился в тепло натопленную лавку. Лофтус встал со стула у печки. В лавке больше никого не было. Он сказал:
— Вернулись, значит. А мы уже думали, что из этого дела ничего не получится.
— Мы с Кэпом знали, за что берёмся, — отвечал Альманзо.
— Вы нашли того парня, который вырастил пшеницу?
— Да, и купили у него шестьдесят бушелей. Вы мне поможете занести их в лавку?
Вдвоём они притащили мешки и поставили их вдоль стены. Буря ревела вовсю. Когда последний мешок был водворён на место, Альманзо протянул Лофтусу квитанцию с подписью Андерсона и сдачу.
— Вы дали мне восемьдесят долларов. Осталось ровно пять.
— Доллар с четвертью за бушель? Ничего лучше вы сделать не могли? — спросил Лофтус, глядя на квитанцию.
— В любое время я готов купить их у вас по той же цене, — отвечал Альманзо.
— Я никогда не отказываюсь от сделки, — тотчас спохватился лавочник. — Сколько я вам должен за доставку?
— Ни единого цента, — сказал Альманзо, выходя из лавки.
— Эй! Подождите! Сначала согрейтесь! — крикнул ему вслед Лофтус.
— А лошадь оставьте на морозе, — отозвался Альманзо, захлопнув за собою дверь.
Взяв Принца под уздцы, он повёл его по улице мимо ряда коновязей и ступенек, ведущих в лавки. Пройдя вдоль длинной стены своей фуражной лавки, они добрались до конюшни. Альманзо выпряг Принца из саней и завёл его в тихую конюшню, где его радостным ржанием приветствовала Леди. Он закрыл дверь, стащил рукавицу, засунул руку под мышки и грел её до тех пор, пока онемевшие пальцы смогли зажечь фонарь.
Потом он поставил Принца в стойло, напоил его, накормил и хорошенько вычистил скребницей и щёткой и лишь тогда постелил усталой лошади мягкую постель из чистого сена.
— Ты спас нашу семенную пшеницу, старина. — Он ласково похлопал Принца по спине.
Потом Альманзо взял ведро, с трудом вышел на мороз и наполнил ведро снегом прямо у дверей перед тем, как войти в заднюю комнату. Когда он туда ввалился, навстречу ему из пустой фуражной лавки вышел Рой.
— Ага, ты наконец вернулся, — обрадовался он. — Я всё выглядывал, не едете ли вы, но в такую пургу за фут ничего не видно. Вон она как воет! Вам повезло, что вы вовремя добрались!
— Мы привезли шестьдесят бушелей пшеницы, — сказал Альманзо.
— Здорово! А я-то думал, что это пустая затея, — отозвался Рой, подбрасывая в печку угля. — Почём заплатили?
— По доллару с четвертью, — ответил Альманзо, стаскивая сапоги.
— Ничего себе! Дешевле не могли? — присвистнул Рой.
— Нет, — коротко буркнул Альманзо, снимая один за другим носки.
Только тут Рой заметил ведро со снегом.
— На что тебе снег?
— Как зачем? Ноги оттирать! — огрызнулся Альманзо.
Ноги у него были белые-белые и, казалось, совсем одеревенели. Рой помог брату растереть замёрзшие ноги снегом в самом холодном углу комнаты. Наконец ноги так заболели, что Альманзо едва не потерял сознание.
