Мой добрый папа - Голявкин Виктор (хороший книги онлайн бесплатно .txt) 📗
- Ливерпуль, Ливерпуль, - говорит мама, - вы мне ребёнка калечите.
Братья Измайловы поют песни. Под мощный гром оркестра.
6. Воскресенье
В стену к нам постучали Измайловы. Мы всегда стучим к ним, а они стучат к нам. Это наша связь.
Я бегу к ним узнать, в чём дело.
Рамис, Рафис, Расим, Раис - в белых рубашках, в панамках и в синих сандалиях. Дядя Али говорит:
- Как Володя? Не хочет ли он прогуляться с детьми? Такой вечер! Вот мы все готовы.
Мой папа спал. Но он встал сейчас же.
- Да, да, да! - сказал он. - Немедленно! Мы идём прогуляться!
Это так неожиданно!
Я ищу свой костюмчик. Мой брат Боба плачет. Он сам не может одеться.
- В чём дело? - говорит мама.
- Скорей, - говорит папа, - вечер чудесный, Али ждёт нас, дети ждут, я пойду умоюсь…
Мой папа идёт умываться.
- Я не пойму, - говорит мама, - он же спал…
Папа мой одевается. Я одеваю Бобу.
- Сумасшедшие! - говорит мама.
Вот и тётя Фатьма. Она нас торопит. У них разговоры с мамой. Им гулять некогда. Им нужно поговорить. Все кругом мешают. Всегда не дают разговаривать.
Мы идём на бульвар всей компанией. У нас замечательная компания! Разве лучше бывают компании? Четыре моих лучших друга - все в белых рубашках и синих сандалиях. Я в красных сандалиях, а Боба в коричневых. Боба несёт заводной паровоз, а Рафис винтовку. У него замечательная винтовка. Её сделал дядя Али. Он всё может сделать - стул, стол, табуретку… У нас в прошлом году была ёлка огромная. Мы стали ставить её - ну никак! - ёлка всё время падает. "Крест надо, - говорит папа, - где я возьму его?" Мы опять ставим ёлку в бочонок, а ёлка всё время падает. Входит дядя Али, говорит: "У вас доски есть?" Мы говорим: "Какие доски?" - "Деревянные", - говорит он. Я принёс две дощечки. А он говорит: "Толще есть?" Я говорю: "Толще есть". Он говорит: "Тащи их". Он берёт эти доски: раз-два - и крест готов. Мы так удивились! Соседи у нас просто редкие. Мы к ним ходим. Они ходят к нам. Папа музыке учит Раиса, Рамиса, а Расим, Рафис ещё маленькие. А то папа их тоже учил бы.
Мы идём на бульвар всей компанией.
А на бульваре народу! Море как зеркало. Играет музыка. Папа держит меня крепко за руку, а я иду по барьеру. А за барьером море. Там катают на катере.
- Кто со мной? - говорит папа. Он идёт первый на пристань.
Мы садимся в катер. Мотор тарахтит, и мы едем. А я сижу с гармонистом. Он вовсю играет. И поёт здорово:
Любимый город может спать спокойно…
Я тоже пою, поют братья Измайловы. Все поют.
С моря город наш весь в огнях. Будто фейерверк. Очень красиво!
Только жалко, что мало катались.
- Ещё хотим! - кричат братья Измайловы.
Катер подходит к пристани.
Брат мой Боба схватился за поручни. Еле-еле его оторвали.
Он идёт и ревёт на весь бульвар.
- Прекрати! - кричит папа. - Мне это не нравится!
Мы заходим в тир.
Папа с дядей Али стреляют. А нам не дают. Мы стоим смотрим, даже не просим. Мы знаем: нельзя мешать, раз люди целятся.
- Все в десятку, - говорит папа.
Они снова целятся, а мы смотрим.
- А где Боба? - говорит папа.
Мы выбегаем из тира. Папа даже забыл свою премию.
Возле тира толпа.
- Что случилось? - говорит папа.
- Да вот, мальчик потерялся. А где живёт, не знает. То есть он номер дома помнит. А улицу он забыл.
- Где этот мальчик?
Да разве увидишь здесь мальчика! В такой толпе! Мы, конечно, его не видим. Зато мы слышим, как он говорит:
- Я забыл свою улицу…
Ну конечно же это Боба!
Ему говорят:
- Вспоминай, мальчик, это ведь важно.
- Сейчас, - говорит Боба, - вспомню…
Ему говорят:
- Ты не торопись. Вспоминай без волненья.
А он говорит:
- Я совсем не волнуюсь.
Ему говорят:
- Ты кушать хочешь?
- Хочу, - говорит Боба.
- Сыр хочешь?
- Сыр не хочу.
- А конфету?
- Конфету хочу.
- Тебя хорошо кормят?
- Плохо.
- Товарищи! Мальчика плохо кормят! Тебя очень плохо кормят?
- Очень.
- А чем тебя кормят?
- Всем.
- Значит, ты не бываешь голодным?
- Бываю.
- Как же ты бываешь голодным, если тебя всем кормят?
- А я не бываю голодным.
- Ты же сказал, что бываешь.
- А я нарочно.
- Зачем же ты нас обманываешь?
- Просто так.
- Ты всех обманываешь?
- Всех.
- Зачем же ты это делаешь?
- Просто так.
- Смотрите какой! Просто жуть! Ну и ребёнок!
Тогда папа сказал чуть не целую речь. Он сказал:
- Товарищи! Это мой сын. Он сбежал из тира. Давайте-ка мне его сюда! Я его отец. А болтает он здорово. Это уж верно. Вы это сами заметили. И где только он научился болтать! Просто диву даёшься! Я вижу, он вам понравился. Но я вам его не оставлю. Раз уж он мой сын.
Тогда все расступились. Мой папа взял Бобу на плечи. Пожелал всем успехов в работе. И мы пошли домой.
А премия в тире осталась. Тут про всё на свете забудешь!
7. Мой папа пишет музыку
Наш папа сегодня дома. Сегодня он не идёт в музыкальную школу, где он обычно преподаёт. Сегодня у папы свободный день. Сегодня он пишет музыку. В это время у нас дома тихо. Мы с мамой ходим на цыпочках. Брат мой Боба уходит к Измайловым.
Наш папа пишет музыку!
- Тру-ру-ру! - напевает папа. - Та-та! Та-та-та!
Это правда, я не люблю Клементи. Не очень люблю я музыку. Но когда папа вот так за роялем поёт и играет и пишет ноты - мне кажется, он сочиняет марш. Музыку я не люблю, это верно. Я люблю разные песни. Те, что поют солдаты. И марши люблю, что гремят на парадах. Если бы папа мой написал такой марш! Я был бы очень доволен. Я папу просил об этом. Он мне обещал. Может быть, он сейчас пишет марш для солдат?
Может быть, я увижу когда-нибудь целый полк - все с винтовками, в касках, раз-два! раз-два! - все шагают под громкий папин марш! Как это было бы здорово!
- Ты пишешь марш? - говорю я папе.
- Марш? Какой марш?
- Самый военный, - говорю я.
- Убери его, - говорит папа.
- Марш отсюда! - говорит мама.
Я иду на балкон. Вижу девочку с бантом. Подумаешь, бант! Папа мой пишет музыку! Может быть, марш!
- Тру-ру-ру! - поёт папа.
Ага, слышит, наверное! Пусть она знает. Всё делает вид, что не слышит!
- Трам-там! - стучит папа по крышке рояля.
Это нельзя не услышать.
Она поднимает голову. Но я смотрю в сторону. Пусть она знает!
Бам! - папа стукнул по крышке рояля. С такой силой, что я даже вздрогнул.
Бам!!! Бам!!! - он стучит кулаком по крышке.
- Ага! Ну, каково?
А она только бантом махнула.
Тогда я разозлился и крикнул:
- Эй, ты! Нечего здесь проходить! Слышишь? Нечего!
Расстроенный, я ушёл с балкона. Я вижу, и папа расстроенный. Он сидит, подперев рукой щеку. Такой весь печальный.
- Мама на кухне, - говорит он.
- Зачем мне мама?
- Тогда как хочешь, - говорит он.
Вот и мама. Она говорит:
- Брось ты это… Володя…
- Что бросить-то? - говорит папа.
- Эту твою… симфонию…
- Я же чувствую… тут вот не то… тут не то… а тут - то!
- Ну и брось, раз всё не то…
- Не всё не то…
- Всё равно.
- Как это так - всё равно?!
- Я-то тут ни при чём, - говорит ему мама.
- Ты ни при чём, это верно…
- И Петя ни при чём, и Боба.
- И Петя, и Боба… - говорит папа.
Он смотрит на нас, а мы на него.
- Дайте мне отдохнуть, - просит папа.
Но ему не дают отдохнуть. К нам звонок. Это Олимпиада Васильевна. Со своим сыном Мишей. Папа будет с ним заниматься.
8. Олимпиада Васильевна и дядя Гоша
Миша кривляется, строит рожи, показывает всем язык. А папа сидит с ним рядом, считает в такт: раз - и, два - и, три - и…
