Послушай мое сердце - Питцорно Бьянка (читаем книги онлайн бесплатно .txt) 📗
Всем ученицам синьоры Сфорцы захотелось перещеголять Анджелу. Вдруг стало модным приносить учительнице цветы. И дня не проходило без того, чтобы на учительском столе не появлялось два-три букетика. Их приносили, как водится, Подлизы просто по привычке заискивать. А еще потому, что их матери говорили:
— Мы в долгу перед синьорой Сфорцей. Обычно учительницы в государственных школах готовят учениц только к экзаменам за пятый класс. А для вступительных экзаменов в среднюю школу приходится нанимать репетиторов и грохать на эту кучу денег.
Конечно, они не думали отделаться только цветами. Они уже обсуждали между собой, как еще ее отблагодарить. Но пока они могли таким приятным способом выразить свою признательность.
Многие Сорванцы тоже приносили цветы, чтобы Подлизы не обзывали их голодранцами.
И Кролики приносили, просто чтобы не отставать от других.
Синьора Сфорца часто выходила из ворот школы с полной охапкой всевозможных цветов.
Приска, которая шпионила за ней, заметила, что если поблизости оказывалась мама кого-то из Подлиз или Сорванцов, которая приходила забирать свою дочку, букеты Кроликов шли по рукам. Бывало, что букет доставался той же синьоре, которая утром всучила его своей дочери. Тогда они обе хихикали, как девчонки, когда обмениваются вкладышами.
Кролики очень страдали из-за этого, но продолжали приносить свои букетики в надежде, что на этот раз синьора Сфорца оставит их себе.
Приска это не переваривала, и Элиза тоже. В Элизином журнале цветы, переданные знатным мамам, записывались в колонку «Несправедливостей». Сами они ни за что не хотели подражать одноклассницам. Опять повторялась та же история, что с рождественскими подарками для бедных. Тех, кто еще не возложил цветы на учительский стол, остались единицы. Среди них были Приска, Элиза, Розальба и Аделаиде.
И Звева, которая, видимо, считала ниже своего достоинства дарить учительнице подарки. Зато ее мама у школьных ворот получила уже три букета, принесенных Кроликами.
Глава третья,
в которой Элиза обнаруживает кое-что и очень расстраивается
Однажды в воскресенье после обеда Приска пошла делать уроки к Элизе и застала подругу с красными, распухшими от слез глазами.
— Может, ты сможешь узнать у нее, что случилось, — сказала бабушка Мариучча. — Мы не смогли вытянуть из нее ни слова.
Но Элиза только молча хлюпала носом. Когда бабушка и няня вышли из комнаты, она закрыла дверь на ключ.
Приска принесла в портфеле Динозавру, которая только что вышла из спячки. Черепаха сверкала красотой и чистотой. Утром Приска искупала ее в теплой воде, чтобы смыть пыль, и надо было видеть, как черепаха потягивается в воде, с каким наслаждением высовывает из панциря лапы и умную головку. Приска дала ей немного поплавать в тазике, потом вытерла и натерла панцирь каплей оливкового масла.
Динозавра очень проголодалась после долгого зимнего поста, и когда Приска положила ее на стол, сразу набросилась на листья примулы, которая стояла у Элизы в горшке.
— Кыш, дурында! — засмеялась Приска.
Но Элиза и ухом не повела.
— Можно узнать, что с тобой случилось? — потеряв терпение, спросила Приска.
— Я решила уйти из дома, — ответила Элиза.
Она приподняла край покрывала и показала собранный чемодан…
— Что они тебе сделали?
— Дядя Леопольдо меня больше не любит.
— Да ладно!
— Да, не любит! Он хочет взять другую девочку. А меня, наверное, отправит в детский дом.
— Чепуха какая-то! Как это другую девочку? Ты же его племянница.
— Пойдем, я тебе кое-что покажу, — сказала Элиза. — Разуйся, а то бабушка с няней услышат.
Так, босиком, на цыпочках они прошли по коридору к комнате дяди Леопольдо, где царила полутьма.
Элиза подошла к каминной полке, на которой в серебряных рамочках стояли фотографии. Бабушка Мариучча в молодости, покойный дедушка Теренций, близнецы в детстве, бабушка с дедушкой на собственной свадьбе, Бальдассаре и Казимиро в военной форме и Элиза во всех видах: совсем крошечная, постарше — на море, на плечах у дяди Леопольдо, в первой школьной форме, в костюме Тремал-Найка на карнавале, в белом платье на конфирмации…
И вот теперь среди этих семейных фотографий появилась еще одна, большая и в красивой рамке.
На ней была девочка приблизительно их возраста. Видно было только лицо и кусочек воротника.
Приска взяла фотографию в руки и поднесла к окну, чтобы разглядеть получше.
— Кто это? — спросила она шепотом.
— Я не знаю, — ответила Элиза. — Я с ней не знакома. Вот сегодня первый раз увидела.
— Ну ты у дяди Леопольдо спросила, кто это?
— Да. Но он не сказал! Сказал только: «Вот увидишь, она тебе понравится». Значит, он хочет привести ее к нам жить!
Девочка была красивая, ничего не скажешь. С венком из искусственных цветов на светлых волосах, прямым носом, серьезным ртом, хотя ямочка на правой щеке выдавала, что она еле-еле сдерживает улыбку. Глаза веселые, ясные. Может быть, немного близко посаженные, так что она смахивала на птицу. Но все равно очень симпатичная.
Приска почувствовала укол ревности. В доме Маффеи было полно ее фотографий, но дядя Леопольдо никогда не ставил их в рамку на каминной полке. Наверное, она сама виновата, она ведь так ни разу и не сказала ему про свою любовь. Приска придирчиво разглядывала незнакомую девочку. Кто она? Что ей надо? Откуда она взялась?
— Она на кого-то похожа! — воскликнула она вдруг.
Но на кого? Сходство едва уловимое. Все равно Приска ее ненавидит. Теперь она согласна с решением Элизы. Нельзя оставаться под одной крышей с этой непрошеной гостьей. Элизе пора сматываться. Но куда?
— К бабушке Лукреции?
— Она меня приведет обратно.
— Ты можешь спрятаться у нас на чердаке. Я буду каждый день приносить тебе еду, как в той книге из серии «Библиотека моих детей».
— Габриеле нас застукает. Он все время забирается на чердак, чтобы мастерить там свои изобретения.
— Тогда ты можешь убежать из города и найти какой-нибудь заброшенный пастуший шалаш. А я буду приходить тебя навещать.
Но Элиза была ужасная трусиха и даже подумать не могла о том, чтобы жить одной, особенно ночью, когда вокруг ходят бандиты, лают собаки, а под кровать заползают скорпионы или даже мыши! Надо было придумать, кто сможет ее спрятать. Кто-то надежный, кто их не выдаст.
— Придумала! — воскликнула Приска, кое-что вспомнив о ночных полях и пастухах. — Ты спрячешься у Ундины дома! Она наверняка поймет, что ты не можешь оставаться дома, и никому ничего не расскажет…
— Но она же живет с родителями!
— Ну, придумает какую-нибудь отговорку. Скажет, что ты новая ученица и тебя поселили к ней на пансион.
— Но она со мной даже не знакома…
— Зато я ей о тебе рассказывала сотни раз… Давай, пошевеливайся! Пойдем к ней скорее!
Они взяли чемодан и вынесли на лестничную клетку.
Потом Элиза заглянула на кухню:
— Бабушка! Мы пойдем погуляем!
— Хорошо. Ты хоть развеешься. Осторожнее на дороге, умоляю!
— Может быть, мы сходим в кино, — сказала Приска, чтобы выиграть еще немного времени.
— Ладно. А деньги на билеты у вас есть?
Девочки растерянно переглянулись. У них не было ни копейки, но нельзя же убегать из дома с пустыми карманами. Хорошо хоть бабушка заговорила о деньгах!
— Да-да!
Девочки решили, что разговаривать с бабушкой о деньгах слишком опасно, да и нечестно так ее обманывать, они же не собирались ни в какое кино! Так что Элиза вернулась в свою комнату, схватила копилку и велела Приске спрятать ее в портфель.
— Отдыхайте, — сказала бабушка Мариучча, провожая их до двери.
«Господи, только бы она не выглянула на лестницу и не увидела чемодан!»
Бабушка остановилась посреди коридора.
— Пожалуйста, если пойдете в кино, выбирайте места с краю, поближе к двери. И если кто-нибудь бросит на пол окурок, затопчите его скорее.
