Дневник Трейси Бикер - Уилсон Жаклин (первая книга txt) 📗
Фу! Задрипанные! Скучные! Нудные!
Ах, если бы только я могла зарабатывать! Я бы покупала себе все, что нужно. Несправедливо, что детям не разрешают работать. Я бы классно торговала на рынке, или продавала мороженое, или работала в детском саду. Если бы у меня была работа, я могла бы есть биг-маки и жареную картошку каждый день и была бы одета с ног до головы в одежду от дизайнеров. Да и, конечно, у меня была бы самая модная обувь. А уж сколько бы я всего себе накупила: видеофильмы, компьютерные игры, путешествие в Диснейленд!
Мама обязательно возьмет меня в Диснейленд, если я ее об этом попрошу. И все кончится, как в сказке. Буду всю оставшуюся жизнь жить счастливо. Обязательно буду! Даже если Футболист в это не верит. Терпеть его не могу!
Я сказала неправду. Мне он даже нравится, не пойму только чем. И я за него беспокоюсь. Уж он-то не будет жить счастливо.
Перед отъездом к маме я отправилась в наш дом, чтобы попрощаться с Футболистом и Александром.
Александра там не было. Думаю, и Футболиста тоже. Я вошла в дом, а их и след простыл. Никаких продуктов в картонном холодильнике. Я проверила наверху и выглянула в окно. На елке все так же висели мои трусы. Как далеко от окна она растет!
Мы все тогда будто с ума посходили. Посмотрела вниз, и сердце сжалось при мысли об Александре.
Вдруг я вскрикнула. Кто-то лежал на матрасе, широко раскинув ноги. Кто-то в футбольной форме и больше Александра.
— Футболист!
Я заорала, кинулась вниз, выскочила через боковое окно прямо в заросший сад и побежала к матрасу.
— Футболист! Футболист! — кричала я, стоя над его распростертым телом.
Он открыл глаза и уставился на меня:
— Трейси?
— Футболист! Ты жив! — вскрикнула я, опустившись перед ним на колени.
— Ух, Трейси! Не знал, что тебе не все равно! — захихикав, воскликнул он.
Я быстро щелкнула его по носу:
— Хватит, идиот! Ты что, упал?
— Нет, просто лежу себе, отдыхаю.
Я дотронулась до его руки. Она была ужасно холодной, а рубашка мокрой.
— Ты что, здесь всю ночь пролежал? С ума сошел!
— Ага. Это про меня. Сумасшедший, чокнутый. Все про меня.
— Ты и вправду такой, — сказала я. — А теперь еще заболеешь.
— И что тогда будет?
— В футбол не сможешь играть!
— Нет, смогу!
Он дотянулся до футбольного мяча, который лежал рядом с матрасом, и подбросил его в воздух. Попробовал поймать, но мяч выскользнул у него из рук и закатился в густую траву. Футболист выругался, но даже не подумал встать. Он продолжал лежать и щелкать у себя над головой папиной зажигалкой. Руки его не слушались.
— Уронишь зажигалку и еще подожжешь себя, чокнутый! Кончай!
— Я пытаюсь согреться.
— Сейчас я тебя согрею.
Я стала растирать его ледяные посиневшие пальцы. Он схватил меня за руки и потянул к себе.
— Во что ты играешь?
— Составь мне компанию! А, Трейси?
— Почему нельзя пойти в дом?
— Мне нравится, когда холодно. Я тогда почти ничего не чувствую.
— Ага, ты настоящий тупица, — сказала я, но легла рядом с ним на вонючий и старый матрас. Было так сыро, что, казалось, сквозь спину меня заполнили доверху водой.
— Кажется, будто меня тащат все глубже и глубже в землю, — заерзав, сказала я.
— Ага. Давай так вместе и останемся здесь. Ты и я в нашем собственном маленьком мире.
Что, если нам остаться в этом саду навсегда? Мы с Футболистом лежали бы на этом матрасе, как мраморные статуи на надгробной плите. Пусть бы по нашим телам полз плющ, скакали белки, а в волосах птицы свили гнезда. Ни один мускул у нас не дрогнет, как будто нам все равно.
Только мне не все равно! Я хочу добраться до счастливого конца своей сказки. Я готова теперь всю оставшуюся жизнь прожить счастливо.
— Эй! Пора вставать! Давай поиграем в футбол! — Я нашла мяч и стукнула им по голове Футболиста, чтобы привести его в чувство.
Выругавшись, Футболист вскочил на ноги. Хотел выхватить у меня мяч, но не тут-то было.
— Я Трейси Бикер Великая, быстрая как ветер. Ура, мяч у меня!
— Отвали, это я великий! — сказал Футболист и попробовал схватить меня. Его огромный ботинок угодил не по мячу, а прямо мне по щиколотке.
— Уууу! Больно! Верзила чокнутый! Амбал в ботинках!
— Прости. — Футболист уставился на мою ногу. — Покраснела, — озадаченно сказал он.
— Это же кровь!
— Я не нарочно, — пробормотал Футболист.
— Нет, нарочно, — ответила я, озабоченно вытирая кровь со щиколотки. — Ты никогда не следил за своей ногой, и теперь она живет по своим законам. Подумать только — целый кусок из моей ноги выдрала! Между прочим, мне больно!
— Прости меня, пожалуйста, Трейси. — Казалось, Футболист вот-вот расплачется. — Никогда в жизни тебя не трону! Ты так много для меня значишь, малышка! А, Трейси? — И он попробовал меня обнять.
Я вывернулась у него из рук:
— Отстань!
— Да ладно тебе, ты же знаешь, я тебе тоже нравлюсь.
— Особенно сейчас, когда ты мокрый и вонючий! Фу, когда ты в последний раз мылся, Футболист?
— Заговорила прямо как моя мать. Все вы одинаковые. Все пилите. Думаешь, ты и вправду мне нужна? Вот еще! И вовсе ты мне не нужна! Ты никому не нужна, Трейси Бикер!
— Я нужна своей маме! — заорала я.
От моего крика птицы взвились в воздух. Люди, которые направлялись по своим делам, прямо застыли на месте. Машины врезались друг в друга, а в небе столкнулись самолеты.
— Я НУЖНА СВОЕЙ МАМЕ!
Я НУЖНА СВОЕЙ МАМЕ!
Снова дома у мамы
На этот раз в гостях у мамы было уже по-другому. И мама тоже была другой. Даже под слоем грима ее лицо было очень бледным. На ней были темные очки, и, когда мы крепко обнялись, из-под пудры пахнуло чем-то затхлым. В доме тоже чем-то пахло. Сигаретами и выпивкой. Шторы были задернуты.
Я хотела их раздвинуть, но мама меня остановила.
— Не надо яркого света, дорогуша, — сказала она, держась за лоб.
— Ты с похмелья, мама?
— Что ты сказала? Конечно нет! Не глупи, родная. Нет, это проклятая мигрень. Меня она без конца мучает. Все на нервной почве.
Она зажгла сигарету и глубоко затянулась.
— Это не из-за меня, мама? — спросила я.
— Ну что ты, родная! Лучше посмотри, что я тебе купила.
— Еще один подарок!
Я надеялась, что это не шоколадные конфеты, потому что меня подташнивало. Тоже на нервной почве. Я пошла в маму.
Подарок был большой и мягкий. Не шоколадные конфеты.
— Это тряпичная кукла или плюшевый мишка? — осторожно поинтересовалась я, пытаясь нащупать лапу или голову сквозь красивую бумагу.
— Посмотри!
Я осторожно развернула оберточную бумагу. На этот раз чрезвычайно аккуратно. И обнаружила потрясающие штаны в военном стиле с этикеткой, от которой можно сойти с ума!
— Ура! Вот это да! — воскликнула я и завертелась на месте, прижимая к себе штаны и заставляя плясать то одну штанину, то другую.
— Тебе нравится? — спросила мама.
— Очень. Они действительно крутые! Жаль, у меня к ним нет подходящей куртки.
— Ты на что намекаешь? — улыбаясь, спросила мама.
Я решила не сдаваться.
— Конечно, и старые кроссовки к ним не подходят, — продолжала я. — Для полного счастья к этим штанам мне нужны новые, фирмы «Найк».
— Я денег не печатаю, — сказала мама. — Для меня это большая трата. Ха! Да я за тебя ни пенни не получаю, а этой Кэм столько платят!
— Но ведь я этого достойна, правда, мама? — спросила я, придвигаясь поближе.
— Ну конечно, родная. Только не топай так громко. У меня голова раскалывается.
Я сварила маме крепкий черный кофе. Она села на диван и стала его потягивать. Потом она откинулась на подушку. Она лежала очень тихо и не отвечала, когда я к ней обращалась. Казалось, она заснула, хотя из-за темных очков я не видела ее глаз.
Я медленно обошла вокруг дивана, глядя на нее и не в силах поверить в то, что она действительно моя мама и теперь мы вместе и будем вместе всегда, навеки. Я так часто представляла себе нашу встречу, что теперь не могла в это поверить. Все смотрела на нее и смотрела, пока у меня в глазах не зарябило, но мама не исчезла. Она лежала в своем блестящем свитере и леопардовых брюках. Прекрасная, особенная, добрая. И очень сонная.
