Боцман знает всё - Шманкевич Андрей Павлович (книги онлайн бесплатно серия TXT) 📗
Когда Клаве удалось немного сбить температуру, Николай Сергеевич пришёл в себя.
— А где же Большая Медведица? — спросил он громким, срывающимся голосом.
— Бог с тобой, Сергеевич… Какая ведмедица? У нас и волчишки паршивого здесь не встретишь. Видится тебе это с жару, — начала успокаивать его хозяйка.
Даже сильный жар не сжёг весёлой улыбки у этого человека. Он показал глазами на окно:
— А под окном кто стоит?
— Да ребята там, ребята… Я их сейчас вот пугну рогачом, чтоб тебе не мерещилось невесть что!
— Гнать не надо. Сюда зовите. Всех, всю Медведицу, — попросил больной.
Тётке Марфе не пришлось звать ребят. Разве могли они, следившие через окно за каждым вздохом лётчика, пропустить тот жест, каким он позвал их к себе!
— А вы говорите, что у вас медведиц не водится, — шутил Николай Сергеевич. — Вот она…
Но тут же взгляд лётчика беспокойно забегал по лицам ребят. Он даже приподнял голову.
— Не все? — удивился он.
— Прогнали мы Алёшку, — чужим голосом сказал Костик, — Из-за него всё вышло… Хапуга он! Лески аж две у вас хапнул…
— И крючков нахапал. Вся подкладка в кепке была ими утыкана, — добавил Никита. — На рыбу жадный. Поймает судачонка в палец — ни за что не выпустит! Не нужен нам такой…
— Не нужен? Так… Он вам не нужен… А вы ему? Ну, как думаете, вы ему нужны? — спросил Николай Сергеевич, закрыл глаза и отвернулся к стене.
Хозяйка замахала на ребят полотенцем, точно хотела их, как мух, выгнать за порог.
— Надо разыскать Алёшку, — сказал Костик. — Дома, наверно.
Алёшкина мать сказала, что сына нет уже с самого утра.
Обошли ребята весь посёлок, лазили через дыру в заборе на причал рыбцеха, думали — может быть, он там бычков ловит. Не нашли. Наконец кто-то сказал, что Алёшка вроде как за посёлок подался. Там его и увидели ребята на берегу моря. Сидит на мокром песке, голову ниже колен опустил.
— Видали? — сказал Никита. — Его Николай Сергеевич спрашивает, а он по бережку разгуливает!
— Ври! — не поверил Алёшка.
— Спрашивал, — подтвердил Костик. — Только имей в виду: мы тебя теперь воспитывать будем.
Алёшка вскочил и побежал следом за ребятами. На бегу он крикнул:
— Ребята, а вы знаете, что Николай Сергеевич настоящий герой?
— Ещё бы не герой! Пропали бы мы без него.
— Да я не про то. Китель его на стене видел, звёздочка золотая на кителе…
Ребята остановились. Тут уж Алёшка не мог соврать. Вот это человек — Николай Сергеевич! Чуть ли не месяц прожил в посёлке и ни разу кителя с Золотой Звездой не надел!
— Эх! — вырвалось у Костика. — Дать бы тебе по шее…
— А тебе? А всем нам? — вступился кто-то за Алёшку.
Ребята только было собрались снова бежать в посёлок, как над головами их раздался необычный шум мотора. Огромная красная стрекоза медленно опускалась с неба на краю посёлка.
— Вертолёт! За ним прилетели! Надо показать хату! — крикнул Костик.
Первым из вертолёта вышел высокий полковник с чемоданом в руке. Под шинелью у него ребята заметили белый халат. За полковником вышли два лётчика. Они вынесли носилки и резиновые подушки.
— Мы покажем дорогу, — еле выговорил запыхавшийся Алёшка.
Ребята и не пытались войти в хату. Они уселись стайкой на камышовых снопах во дворе и нахохлились, как воробьи в непогоду. Сидели, молчали и не спускали глаз с окон, вздрагивали при каждом лязге щеколды. К вечеру на снопах уже не осталось ни одного местечка, и все, кто приходил потом, устраивались кто где мог.
Из хаты выбежала Клава. Все подались к ней с немым вопросом. Она только покрутила головой и бросила на бегу:
— Нельзя сейчас везти… Нетранспортабельный…
Слово это показалось таким страшным, что ребята ещё теснее прижались друг к другу.
Зажглась первая звезда, вторая… десятая… загорелось созвездие Большой Медведицы и указало путь к Полярной звезде. К полуночи большинство ребят разошлись, но шестеро остались на снопах. Дважды выходил из хаты полковник в белом халате. Он молча шагал по двору, никого не замечая, курил одну папиросу за другой. Один раз он остановился и долго смотрел на небо. Ребята могли побожиться, что смотрел он на Большую Медведицу.
А ковш Медведицы всё кренился и кренился, последняя его звезда, звезда Николая Сергеевича, всё ниже и ниже опускалась к земле, и от этого у ребят всё сильнее щемило сердца.
С рассветом снова на снопах было полно ребят. Они пришли уже с портфелями, чтобы прямо отсюда идти в школу. И вот по каким-то еле уловимым признакам — по блеску в глазах Клавы-фельдшерицы, по походке полковника, даже по тому, как потянулся один из лётчиков с вертолёта, хрустнув суставами, — ребята поняли, что другу стало легче.
А когда поднялось солнце, Николая Сергеевича, укутанного одеялами, вынесли на носилках из хаты. Как изменился он за этот день! Но и теперь он оставался весёлым человеком. И запавшие глаза его лучились, и на осунувшемся лице играла улыбка.
— Аркадий, подожди минутку, — попросил он. — Видишь их? Это новая Большая Медведица…
— Да? Очень интересно, — пробасил полковник. — Только почему их не семь, а семьдесят семь?
— Ничего, — улыбнулся лётчик. — Это только в небесных созвездиях старые звёзды не гаснут, новые не загораются. А наши созвездия дружбы пусть растут и светят ярче небесных… Пусть!
Золотой якорь
Наконец-то! Вот она, долгожданная чёрная, с узкими белыми кантами, с блестящим козырьком морская фуражка-капитанка! У Саньки даже дыхание перехватило, когда мастер каким-то особым приёмом надел новенькую, с иголочки, морскую фуражку ему на голову.
— Как сшито? — спросил мастер, любуясь своей работой.
— Отлично сшито, — похвалил отец. — Боюсь только, что через неделю вы её не узнаете…
Санька растерялся. Его новенькая морская фуражка станет через неделю неузнаваемой? Да отец просто не знает, что такое морская фуражка! Ведь это…
— Папа, что ты говоришь! Да она у меня сто лет будет как новенькая. Да я её знаешь как буду беречь!..
— Что-то не верится, — усмехнулся отец. — Почему же ты кепку не берёг?
— Папа, да ведь то кепка! Простая кепка. А это морская фуражка. А морская фуражка — символ…
— Символ? — спросил отец, переглядываясь с мастером. — А символ чего?
Санька растерялся:
— Как — чего? Ну, просто символ, вот и всё!..
— Нет, не всё. Слыхал ты, брат, звон, да не знаешь, где он.
— Все ребята говорят, что морская фуражка — символ. Вон Костик Чулындин хвастает: «Глядите, какая у меня символическая фуражечка!» А моя будет ещё символичней…
Он сдвинул фуражку чуть-чуть на правый бок и взглянул в зеркало. Фуражка сидела лихо. Жаль только, что чуба у Саньки не было.
— Болтаешь, а сам не знаешь, что болтаешь! — сказал отец. — Морская форма — символ чести, доблести, мужества и преданности родине. Понял?
— Понял, — сказал Санька.
Но отец усомнился в том, что его слова дошли до сознания сына.
И правда, Санька хоть и слышал, что сказал отец, но в смысле его слов не разобрался. Ему хотелось поскорее попасть в школу, чтобы похвастаться перед ребятами своей обновкой.
В школу он пришёл раньше всех. Ребята первой смены только что выходили из классов. Чтобы все видели его обновку, Санька стал у самой калитки, стараясь всем своим видом показать полное безразличие, потому что хвалиться обновками у евпаторийских ребят было не принято. Но по глазам проходивших ребят он видел, что его фуражка производила на всех большое впечатление.
Санька решил не заходить в класс, пока не придёт Костик. А тот, как нарочно, всё не шёл и появился перед калиткой, когда уже прозвенел звонок. Фуражка на нём была та же, старая, но над козырьком красовалась эмблема — золотой якорь, окружённый золотым кантиком.
