Хайди, или Волшебная долина - Спири Йоханна (книги регистрация онлайн .TXT) 📗
И пастор ласково погладил Хайди по кудрявой голове, взял ее за руку и вышел с ней из дома. За ним появился и Горный Дядя. Они стали прощаться. Тут уж все могли видеть, как господин пастор жмет руку Горному Дяде, — долго, как лучшему другу, с которым никак не может расстаться. И едва дверь за пастором закрылась, как все обступили старика. Каждый хотел первым его поприветствовать, к нему со всех сторон тянулись руки, а он стоял в растерянности, не зная, с кем первым поздороваться. Кто-то крикнул:
— Вот здорово! Вот здорово, Дядя, что вы опять к нам пожаловали!
— Мне уж давно охота с вами покалякать, Дядя, — сказал другой.
И такие слова доносились со всех сторон. Когда, поздоровавшись со всеми, он сказал, что думает перебраться в Деревеньку в свое старое жилище и провести зиму со старыми друзьями, поднялся такой шум! Казалось, Горный Дядя — давний любимец всей деревни, насущно необходимый всем и каждому. А когда они с Хайди собрались домой, многие пошли их провожать, и, прощаясь, каждый желал убедиться, что Горный Дядя непременно навестит его, когда в следующий раз придет в Деревеньку. Наконец все простились и ушли, а старик еще долго глядел им вслед, и лицо его было словно озарено каким-то теплым светом, как будто его изнутри освещало солнце. Хайди пристально на него смотрела, а потом проговорила звенящим от радости голосом:
— Дедушка, ты сегодня такой красивый, еще красивее, чем утром, таким я тебя никогда не видела.
— Ты так считаешь? — улыбнулся дед. — Видишь ли, Хайди, я сегодня очень многое понял. Быть в мире с Господом Богом и людьми — это красит человека. И Господь Бог очень хорошо придумал, когда послал тебя ко мне на пастбище!
Дойдя до домика Козьего Петера, дед сразу же открыл дверь и вошел.
— Доброго здоровья, бабушка! — крикнул он. — Я думаю, надо нам еще кое-что подлатать, покуда осенние ветры не задули!
— Ах ты, Боже праведный! Да это же сам Горный Дядя! — в радостном удивлении воскликнула старушка. — Вот, привел Господь, наконец-то я смогу облегчить душу, поблагодарить за все, что вы для нас сделали, добрый человек! Спаси вас Бог! Спаси вас Бог!
С просветлевшим лицом она протянула дрожащую руку, и старик пожал ее, а бабушка, не отпуская его руку, продолжала:
— Есть у меня к вам еще одна сердечная просьба: если я когда-нибудь, не приведи Бог, чем-нибудь вас обижу, то не карайте меня, отослав отсюда Хайди, покуда я не упокоюсь там, внизу, у церковной ограды. О, вы даже не знаете, что значит для меня эта девочка!
И она крепко прижала к себе Хайди.
— Не волнуйтесь, бабушка, — успокоил ее старик. — Такой кары я не пожелаю ни вам, ни себе. Теперь мы все вместе. Бог даст, еще долго будем вместе.
Бригитта с несколько таинственным видом отвела в сторонку Горного Дядю и показала ему прелестную шляпку с пером, объяснив, как все с этой шляпкой получилось. Видит Бог, она ни за что не хочет отбирать у ребенка шляпу.
Однако дед, весьма одобрительно глянув на внучку, сказал:
— Шляпа есть шляпа, и ежели она не желает ее носить, то правильно делает. А раз она отдала ее тебе, то и бери ее.
Бригитта страшно обрадовалась столь неожиданному решению.
— Да ведь она наверняка больше десяти франков стоит! Вы только гляньте, красота-то какая! Сколько же всякого добра наша Хайди привезла из Франкфурта! Я уж иной раз думаю, не послать ли мне туда моего Петера, хоть ненадолго. Как вы думаете, Дядя?
Глаза старика весело сверкнули. Он ответил, что, по его мнению, Петеру это не повредит, надо только дождаться хорошей возможности.
А тут как раз явился и сам Петер. Он так бежал, что со всего маху ударился головой о дверь. Видать, очень спешил. Он, едва дыша, стоял посреди комнаты, сжимая в руке письмо. Это было событие из ряда вон выходящее, такого еще не случалось. Письмо было адресовано Хайди, его передали Петеру на почте в Деревеньке. Все в ожидании расселись вокруг стола, а Хайди вскрыла конверт и громко, без запинки прочитала письмо. Оно было от Клары Зеземанн. Клара писала Хайди, что с ее отъездом в доме опять воцарилась скука и долго она так не выдержит. Она умоляла отца поехать на воды в Бад Рагатц уже этой осенью, и он согласился. Бабуленька тоже поедет с ними, и они все хотят во что бы то ни стало навестить Хайди и дедушку на горном пастбище. А еще бабуленька просит передать Хайди, что очень одобряет ее за то, что Хайди взяла с собою булки для старой бабушки. А чтобы той не пришлось есть их черствыми, бабуленька высылает ей еще и кофе. Он уже отправлен. А когда они приедут, то Хайди непременно должна отвести бабуленьку к бабушке.
Все эти новости вызвали столько радости и удивления, столько разговоров и расспросов! Все предвкушали много интересного, и даже дедушка не заметил, как уже стемнело. Сколько хорошего ждет их впереди, но сегодня, наверное, было лучше всего! Они были все вместе! И бабушка вдруг сказала:
— До чего же хорошо, когда к тебе приходит старый друг и вновь протягивает руку, как в старые добрые времена. Что может быть прекраснее? Это истинное утешение для души — вновь обрести то, что было нам дорого. Вы ведь скоро еще придете, Дядя? А Хайди придет уже завтра, да?
Хайди пообещала. Пришла пора прощаться, и дед с Хайди вернулись к себе. И как утром наверх доносился звон ближних и дальних колоколов, так и сейчас, по пути домой, их сопровождал мирный вечерний звон.
Родная хижина по-воскресному нарядно выглядела в закатных лучах.
Потом, когда приедет бабуленька, для Хайди будет много радостей и сюрпризов, как, впрочем, и для самой бабуленьки. На чердаке, конечно, же, будет новая настоящая кровать, потому что там, где появляется бабуленька, все скоро приходит в порядок, как в доме, так и в душе.
Глава XV. ПРЕДСТОЯЩЕЕ ПУТЕШЕСТВИЕ
Добрый доктор, принявший решение отправить девочку по имени Хайди на родину, шел по широкой улице к дому Зеземаннов. Стояло солнечное сентябрьское утро, такое светлое и чудесное, что, казалось, все люди должны ему радоваться. Но доктор смотрел лишь на белые каменные плиты у себя под ногами и ни разу даже не взглянул на ярко-голубое небо. Лицо его было бесконечно печальным, а волосы еще больше поседели. После смерти жены у доктора никого не осталось, кроме дочери. И дочь была его единственной отрадой. Но вот несколько месяцев назад его дочь, цветущая юная девушка, умерла. С тех пор доктор утратил интерес к жизни.
На его звонок дверь с величайшей предупредительностью отворил Себастиан и сразу же отвесил доктору глубокий поклон, ибо доктор был не только лучшим другом хозяина дома и его дочки, но благодаря своему всегдашнему дружелюбию еще и добрым другом всех обитателей дома.
— Все по-старому, Себастиан? — как обычно, осведомился доктор своим мягким голосом и стал подниматься по лестнице.
Себастиан следовал за ним, не переставая отвешивать поклоны, хотя доктор не мог их видеть, ведь лакей кланялся у него за спиной.
— Вот хорошо, что ты пришел, доктор! — приветствовал старого друга господин Зеземанн. — Необходимо еще раз подробнейшим образом обсудить вопрос о поездке в Швейцарию. Я хочу услышать, по-прежнему ли ты тверд в своих рекомендациях и в том, что они решительно пойдут на пользу Клерхен.
— Дорогой мой Зеземанн, что прикажешь о тебе думать? — спросил доктор, усаживаясь рядом с хозяином дома. — Право слово, я предпочел бы, чтобы здесь была твоя матушка. С нею сразу все стало бы ясно, мгновенно дело пошло бы на лад. С тобой каши не сваришь, ты нынче уже в третий раз вызываешь меня с тем, чтобы я опять повторил все то же самое.
— Да, ты совершенно прав, такое кого угодно раздосадует, но ты же должен понять, друг мой, — и господин Зеземанн, как бы прося о снисхождении, положил руку на плечо доктора, — мне будет мучительно трудно отказать девочке в том, что я так твердо обещал и о чем она денно и нощно мечтает вот уже сколько месяцев! Даже это последнее тяжелое время Клерхен переносит так терпеливо в надежде, что путешествие в Швейцарию уже близко и она сможет наконец навестить в Альпах свою подружку Хайди. Ну как мне сказать ребенку, что все надежды и мечтания должны быть разом перечеркнуты… У меня на это попросту не хватит мужества.
