Брат Волк - Пейвер Мишель (книги без регистрации полные версии txt) 📗
А где же рукавичка? Наверно, он ее потерял…
Торак пошарил вокруг, светя себе свечой и роясь в вонючей жиже под ногами. У него снова сильно закружилась голова. Снова пламя свечи показалось ему черным.
Он вовремя вспомнил, что привязал рукавичку к поясу. Натянув ее на руку, потянулся к зубу.
Свет свечи высветил кусок стены за черным камнем, и в этом свете вдруг вспыхнули тысячи глаз.
Держа руку над зубом, Торак медленно повел горящей свечой вправо и влево: отовсюду на него смотрели, влажно блестя, глаза. На стенах прямо-таки кишели сторожа – так кишат черви в разлагающейся падали. Как только он дотронется до каменного зуба, сторожа бросятся на него…
Но все произошло как-то сразу, одновременно.
Он схватил зуб, и откуда-то издалека, сверху донесся истошный требовательный лай Волка и крик Ренн:
– Торак! Он идет!
И сторожа в едином порыве бросились на Торака.
И свеча его погасла.
Что-то сильно ударило его в спину, он упал лицом прямо на каменную глыбу и вновь услышал крик Ренн:
– Торак! Медведь!
Глава 20
Схватив колчан Торака, Ренн прыгнула в сторону, но тут же споткнулась о корень и рассыпала все стрелы. Ужас схватил ее за горло: что же делать? ЧТО делать?!
Всего несколько мгновений назад она напряженно ждала у входа в пещеру, а рядом на тисе стайка зеленушек клевала сочные розовые ягоды, и Волк все тянул ее в пещеру, все рвался, время от времени коротко и пронзительно взлаивая. Он явно что-то говорил на своем языке, который Торак, конечно же, понял бы, но Ренн ничего не понимала, и волчонок ей порядком надоел.
Вдруг зеленушки дружно вспорхнули и улетели трепещущим облачком, и Ренн, решив осмотреться, глянула вниз, в долину. Туман немного рассеялся, и ей удалось разглядеть ручей, стремительно несущийся мимо елей, и большой темный валун, горбившийся рядом с елями. И вдруг этот валун шевельнулся.
Застыв от ужаса, Ренн смотрела, как медведь поднимается на задние лапы, становясь выше елей. Он покачивал своей огромной башкой, словно принюхивался, а потом, видимо почуяв Ренн, опустился на четвереньки.
И тут она бросилась к пещере, громко крикнула, желая предупредить Торака, но в ответ ей донеслось только эхо.
Вскоре туман опять сгустился. Ренн ощупью пыталась собрать рассыпанные стрелы, представляя себе, как медведь карабкается по склону горы и вот-вот доберется до нее. Она знала, как быстро умеют бегать медведи! Через несколько мгновений он будет здесь, и…
Выше скала была слишком отвесной, и взобраться на нее Ренн не могла. Кроме того, она не могла бросить Волка. Оставалась, правда, пещера, но каждая клеточка ее существа вопила: не ходи туда! Там вас поймают в ловушку, как зайцев, и вы никогда уже не выйдете оттуда!
Волк отчаянно рвался с поводка, и это лишь усугубляло панику, охватившую Ренн. Но Волк тянул ее к пещере, а она идти туда боялась. И вдруг ее озарило: да ведь волчонок прав! Торак ведь там! Втроем легче будет сражаться с чудовищем!
И Ренн нырнула в пещеру, таща за собой пожитки и оружие. Тьма ослепила ее, и она в спешке налетела прямо на скалу, больно ударившись лбом.
Переведя дыхание, она ощупала стены пещеры и догадалась, что здесь проход резко сужается. Волчонок уже пролез в эту щель и тянул Ренн за собой. Она, повернувшись боком, последовала за ним. Потом опустилась на колени и подтянула к себе спальные мешки и все остальное, ощутив смутную искорку надежды. Может быть, эта щель слишком узка для медведя? Может быть, они еще сумеют продержаться?..
Бурдюк с водой, который она протаскивала в щель последним, вдруг вырвали у нее из рук. Причем вырвали с такой силой, что она отлетела назад и неуклюже грохнулась о каменную стену плечом. По всему телу тут же разлилась острая боль, в голове зашумело. Ренн отползла в сторону и вжалась в какое-то углубление в стене, обнимая Волка.
«Но ведь медведь не может двигаться с такой быстротой!» – тупо думала она.
Низкий оглушительный рев разнесся по пещере. Ему вторило такое жуткое эхо, что у Ренн по спине побежали мурашки.
«Все равно он не сможет пролезть в эту щель, – уговаривала она себя. – Не двигайся. Сиди и даже не дыши».
Откуда-то из глубины пещеры до нее долетел слабый крик:
– Ренн!
Она затаила дыхание. Неужели Торак зовет на помощь? Или, наоборот, спешит на помощь к ней? Понять это было невозможно. И крикнуть в ответ она тоже не могла. Ничего она не могла – только сжаться в комок и спрятаться вместе с Волком в этой ямке, понимая, что проход совсем близко, в двух шагах, но не в силах сдвинуться с места и отползти подальше. Словно некая сила удерживала ее на месте. Она не могла оторвать глаз от узкой щели, за которой еще виден был свет дня.
И вдруг этот свет померк: его закрыла черная тень.
Сознавая, что поступает неправильно, Ренн ринулась в глубь пещеры. В висках стучала кровь, в ушах шумело. Перед глазами, точно дурное видение, стояло покрытое густой черной шерстью чудовище; шерсть его шевелил ветер, которого она не ощущала; мелькали длинные страшные когти, и на них блестела темная кровь…
От злобного рева содрогнулась вся пещера. Ренн застонала и упала на колени, зажав уши кулаками, а медведь продолжал бесноваться, сводя ее с ума своим ревом, и ей стало казаться, что череп ее сейчас лопнет, что сейчас…
И вдруг наступила тишина. Она была столь же оглушительной, как и этот рев. С трудом заставив себя оторвать кулаки от ушей, Ренн услышала, как с тихим шелестом осыпается со стен пещеры пыль. Услышала тяжелое дыхание Волка. И больше ничего!
Медленно, сама пугаясь того, что делает, она поползла ко входному отверстию, таща за собой упиравшегося волчонка.
И снова увидела свет дня. Серую поверхность скал. Тисовое дерево, осыпавшиеся на землю ягоды. Никакого медведя рядом не было.
Вдруг прямо у нее над головой вновь раздалось оглушительное рычание – так близко, что она услышала, как влажно чмокнула пасть зверя, и почувствовала смрадный запах медвежьей глотки. А потом дневной свет померк перед нею: его заслонила темная тень. И чей-то глаз уставился прямо на нее. Глаз был чернее базальта, но в нем словно горел огонь. И этот глаз притягивал ее к себе, манил…
Ренн покачнулась.
Это Волк дернул ее, потянул назад, нарушив жуткие чары, и она успела отскочить – за мгновение до того, как смертоносные когти пропороли поверхность земли там, где она только что стояла.
Медведь снова взревел, и Ренн опять вжалась в знакомое углубление в стене. И тут послышались какие-то новые звуки: стук огромных камней, стоны умирающего дерева. В бешеной ярости медведь пытался когтями расширить вход в пещеру, с корнями выдрав из земли тисовое дерево и отбросив его в сторону.
Жалобно скуля, Ренн вжалась в землю.
И вдруг скала в том месте, где Ренн прижималась к ней плечом, шевельнулась. Она с криком отпрянула.
И услышала, как у входа начали осыпаться камни под упорными ударами могучих лап. Оказывается, вход отчасти был образован каменным языком, выступавшим из земли, и не был столь прочен, как основная скала. Медведь подрылся под эти камни и теперь крушил их. Ренн понимала, что скоро он выкопает их с Волком из пещеры, как муравьев из муравейника.
Лоб и щеки Ренн покрыла испарина. Она беспомощно посмотрела на волчонка…
И испытала настоящее потрясение. Рядом с ней был уже не волчонок, а грозный молодой волк. Голова его была опущена, глаза не мигая смотрели на того, кто ломился в их последнее убежище. Черные волчьи губы были приподняты в жестокой ухмылке, обнажая великолепные белые клыки.
И Ренн вдруг тоже почувствовала прилив какой-то яростной силы. Если Волк не намерен сдаваться без боя, то и она тоже не сдастся!
– Мы тебе не какие-то муравьи! – сердито шептала она, и уже сам звук собственного голоса придал ей мужества.
Она отвязала Волка, давая ему полную свободу: возможно, он сумеет спастись, даже если это не удастся ни ей, ни Тораку. А потом ощупью нашарила свой лук, и ей сразу стало легче, как только она коснулась гладкого прохладного тисового дерева.
