Белая западинка. Судьба степного орла - Колесников Гавриил Семенович (бесплатные книги полный формат txt) 📗
— Думаю, кашу им С кусочками мяса варить придётся, — сказал учитель. — Волчата — неженки. Родители им разжёванную и наполовину переваренную пищу отрыгивают… Но что?то их совсем не слышно в сарае. Притихли.
Открыли дверцу сарайчика. Под ноги хозяевам кинулась обрадованная Жучка, а волчат на месте не оказалось. Обшарили все углы — как ветром сдуло. Исчезли!
— Странно, — озадаченно сказал Пал Палыч. — Куда же они могли запропаститься? Не иголка — четыре щенка…
— А не ушли они вот через эту нору?
Коля обнаружил под одной стенкой довольно просторный лаз.
— Все ясно. Проворонил я волчат. Значит, не зря мне ночью всякая чертовщина мерещилась. Подкоп волчица под наш сарай устроила. Увела волчат в логово.
Вышли наружу. Под стеной у лаза — комки свеженарытой земли. Видно, во всю силу своих могучих лап работала волчица.
Пал Палыч спешно собрал хуторских охотников, спустился с ними в овраг, к волчьему логову. Но и там ничего обнаружить не удалось. Чуть ли не целые сутки просидели охотники в засаде. Но волчи–ца оказалась хитрее их. Она увела своих щенят в новое укромное место.
— И ведь как аккуратно жила, хитрюга! — от души восхищался Пал Палыч. — В окрестностях хутора ничего не трогала. Можно сказать, под боком у нас хоронилась… Будем считать, что волчица вела себя правильно, и поставим ей за поведение пятёрку. А вам за горицвет из волчьего логова — пять с плюсом по ботанике.
— На двоих? — спросил ехидный Колька.
— Нет, каждому в отдельности, — рассмеялся Пал Палыч.
ОПЕРАЦИЯ «СОРОКИНО ГНЕЗДО»
Стараниями Пал Палыча День птиц в нашей школе стал большим и торжественным праздником. Как приходили мы в сентябре в школу, так сразу и начинали готовиться к весенней встрече с птицами: собирали, где можно, подручный материал, мастерили скворечни и дуплянки; а они у нас делались так, что требовали немалого труда, умения и выдумки.
В положенный весенний день выстраивались мы в школьном дворе на торжественную линейку. У каждого на длинном шесте — скворечник собственной работы. Все старались перещеголять друг друга в изобретательности. На шестах высились раскрашенные избушки на курьих ножках, буденновские шлемы, крылатые мельницы, а у Коли с Васей смеялись круглыми беззубыми ртами два весёлых деда. Один — вылитый дед Щукарь, а другой — красноносый, с окладистой бородой, в тёплой шапке — явно изображал Деда Мороза. Толстые губы дедов, собранные в колечки, чётко очерчивали зияющие летки в готовые гнёзда.
В День птиц непременным гостем нашей школы бывал директор степного лесничества, друг Пал Палыча Александр Васильевич Зеленцов. Фантазёр и мечтатель, он верил, что когда?нибудь в степи и по берегам рек люди вырастят густые и тенистые леса, в которых вольно расплодятся олени, дикие кабаны, могучие лоси…
По традиции, Александр Васильевич в этот день рассказывал нам о том новом, что произошло за год в его лесу. На этот раз мы услышали «фазаньи новости».
Оказывается, в былые времена у нас на Дону водилось много фазанов. А потом они перевелись. Леса по берегам рек вырубили. Степь сплошь распахали. Удобных мест для фазаньих гнездовий совсем не осталось. Да и охотились за ними без совести — выбили драгоценную птицу. А что фазан драгоценен и красив, так это верно!..
Теперь его снова можно встретить и у нас на Дону — переселили с предгорий Кавказа, и он легко и охотно прижился во многих донских заповедьях, чему немало способствовал и Александр Васильевич Зеленцов. В своём лесничестве на полянах и опушках он вырастил много кустарников — свидины, скумпии, смородины, малины.
— Птицам на гнездовья, — объяснил он. — Да и кормятся они ягодами.
В числе первых лесничих Александр Васильевич развёл в своём лесу и фазанов, повадки которых отлично знал.
— Фазаны, — с увлечением говорил он нам, — бегуны. А на короткие дистанции — настоящие чемпионы. Головку вперёд, хвост приподнимет — и бежит вихрем. Он и летать может, но грузен и устаёт скоро. — Александр Васильевич протёр очки, щуря близорукие глаза, и весело улыбнулся: —Ну, пора нам и в лес отправляться. А то> мои птицы уже давно ждут ваших скворечен.
Но Пал Палыч что?то медлил, хотя такое было не в его правилах. Он с опаской поглядывал на яркую полосатую Колину рубаху. Наташа сразу разгадала причину опасений Пал Палыча.
— Вырядился! —оказала она насмешливо. — Красавец писаный..
— Пожалуй, Коля, рубашка у тебя и в самом деле не для лесных походоз, — осторожно согласился Пал Палыч.
— Всех зверей и птиц распугает, — не унималась Наташа.
— Нет, звери будут Коле только благодарны. Такая рубашка для них все равно что семафор для локомотива — предупреждение опасности. Они будут прятаться от нас, и мы просто ничего не увидим в лесу.
Николай был, конечно же, обижен, но не особенно.
— Всё, Пал Палыч, — сказал он, —уговорили. Переоденусь мигом.
Со всем птичьим снаряжением, под барабанную дробь и звуки горнов мы отправились в поход.
Николай догнал нас на краю хутора. На нем была выгоревшая рыже–зелёная отцовская гимнастёрка.
— Вот это другое дело, — одобрил Пал Палыч. — Теперь ты для лесного зверя — настоящий невидимка.
За хутором по знаку Пал Палыча горны и барабаны замолкли, и мы направились к темневшему вдали лесу.
Степной лес только пробудился к жизни. На опушках розовым цветом цвели жерделы. Деревья одевались в свежую зелень. Среди них застенчиво желтели молоденькие топольки. Пробовали голоса птицы…
Условились вечером по сигналу горна всем собраться у лесного кордона. Разбились на группы. В каждой — лесник, учитель или старшеклассник. Разбрелись в лесу по своим участкам—Александр Васильевич заранее позаботился, чтобы каждый знал своё место.
Коле, Васе и мне досталась самая глухомань лесного острова. Нам повезло — с нами пошёл Пал Палыч.
Лес для нашего учителя — что дом родной, где он заботливый! и умный хозяин. Сколько интересного, что совершенно ускользало от наших глаз, умел он разглядеть и запомнить. Для нас — трухлявый пень старой берёзы, для Пал Палыча — это дом миллионов живых, существ, арена напряжённой борьбы мельчайших капелек жизни, будь то вирусы, бактерии, микроскопические грибы или гигантские в сравнении с ними насекомые.
И нас он учил всюду видеть жизнь и оберегать её.
Ловчее всех по деревьям лазал Коля. Ему и доверили почётное и трудное дело —ставить и крепить скворечни. Вскоре на высоком тополе и вязе удобно устроились оба хохочущих деда, поджидая в гости скворцов. Нашёл место Коля и для моего скромного двускатного домика…
Хорошо в весеннем лесу! Где?то совсем близко, но невидимо глазу дразнит нас несложной песенкой какая?то птаха. На ветке клёна покачивается, балансируя длинным чёрным хвостом, шустрая белобокая сорока. Сомкнутые, но все ещё редкие кроны деревьев пронизывает ясный свет синего неба…
Вдруг сорвались откуда?то большой шумной стаей сороки и, разрывая устоявшуюся тишину леса, резко застрекотали. На полянку стремительно выбежал фазан. Как и расказывал Александр Васильевич, головка, увенчанная хохолком, — вперёд, хвост приподнят. Трудно было в подробностях разглядеть этого петуха в его стремительном беге. Перед нашими глазами мелькнуло что?то золотистое, темно–зеленое, оранжевое, фиолетовое — необычайно яркое, словно радужная молния.
Фазан скрылся в кустах, но сейчас же со страшным шумом свечкой взмыл вверх и тут же, рядом, сел на гибкую ветку ясеня.
— Сороки, что ли, его вспугнули? — спросил Вася.
— Нет, — — озабоченно проговорил Пал Палыч, — сорок он не боится. Тут другое.
А сороки словно с ума сошли. Орут на весь лес, мечутся в воздухе, припадают к земле.
— Спокойно, внимание! — негромко проговорил Пал Палыч и остановил нас движением руки.
На поляну, преследуемая сороками, выбежала лиса. На мгновение она остановилась и дала нам возможность разглядеть себя: острую мордочку, насторожённые чёрные уши, тяжёлый пушистый хвост. Бедный зверь: с тыла наседали сороки, впереди — люди. Лиса свернула направо и скрылась в кустах. Следом за ней метнулись и сороки. Через некоторое время стая вернулась и, пошумев ещё немного, угомонилась.
