Девичий мирок - Мид-Смит Элизабет Томазина (книги читать бесплатно без регистрации полные .TXT) 📗
– Отд-дайте мне к-корзинку и от-тпустите меня!
– Ты можешь идти, маленький бродяга, а вот корзинку-то я тебе не отдам. В ней, видно, что-то есть. Кто это ее сюда принес?
– Б-б-бетти, – признался, заикаясь, Мозес.
– Вот пусть она ее и заберет. Миссис Виллис пока ее уберет, а тебе советую скорей убираться.
Мозес не замедлил последовать доброму совету. Получил он вишни или нет – история умалчивает.
Садовник открыл корзинку и, рассмотрев ее содержимое, покачал головой:
– Ну, будет музыка, когда узнает миссис Виллис!
Садовнику было жаль маленьких проказниц, но, ставя долг превыше всего, он со вздохом отправился к директрисе.
Глава XXXVII. Признание
На следующий день Энни проснулась с чувством безразличия и душевной усталости, столь несвойственных юности. Она видела солнечные лучи, проникавшие сквозь плотные шторы, слышала щебетание птиц, знала, как выглядит в это время мир, – прежде она частенько вставала до прихода служанки и, забравшись на подоконник, на этот мир любовалась. Рождающийся день с его мягким, неярким светом, пробуждающаяся жизнь – словом, чарующая сила природы всегда сильно влияла на впечатлительную душу девочки, и ее юная душа в немой молитве славила Бога.
Теперь же она, проснувшись, лежала с тягостным сознанием того, что начался еще один длинный день без любви и ласки, отравленный недоверием и подозрениями. Для впечатлительной души Энни такое состояние было равносильно медленному умиранию.
После звонка пришла служанка и подняла шторы. Энни встала и, одевшись, по обыкновению встала на колени. Но слова молитвы не шли ей на ум. Она собиралась уже подняться, но в эту минуту ей припомнились слова Писания: «Приидите ко мне все нуждающиеся и обремененные, и я успокою вас».
– О Сьюзи, – обратилась она к подруге. – Как бы я хотела, чтобы миссис Виллис узнала о нашей глупой прогулке на «волшебное поле». Может быть, тогда Господь Бог успокоил бы меня.
Сьюзи тупо посмотрела на нее и вспыхнула:
– Мне кажется, ты совсем лишилась рассудка, Энни Форест!
На молитве в часовне Энни очень обрадовалась, очутившись возле кроткой Сесиль. Все время у нее не выходили из головы слова Священного Писания.
Перед уроками миссис Виллис пришла в классную комнату. При ее появлении некоторых учениц охватила дрожь. Начальница остановилась около стола учительницы английского, что-то сказала ей вполголоса и затем повернулась к воспитанницам.
– Мне нужно кое-что сказать вам, мисс Драммонд, – сухо начала она. – Прошу вас встать и отвечать мне.
Филлис и Нора побледнели, остальные заговорщицы беспокойно переминались с ноги на ногу. Сьюзи Драммонд надулась и сердито смотрела на начальницу.
– Сестры Брюс были у меня вчера вечером и сообщили, что видели, как вы бежали по большой дороге к деревне. Вам известно, что покидать владения школы без разрешения вы не имеете права. Где же вы были?
Сьюзен растерялась и густо покраснела. Она не была готова к такому вопросу, поэтому солгать ей не удалось.
– Я ходила к старой Бетти.
– К торговке?
– Да, мэм.
– Зачем?
– Я слышала, что она больна.
– В самом деле? Садитесь. Мисс Гуд, потрудитесь позвать садовника.
Сердечки многих учениц учащенно забились. Дверь отворилась, и вошел садовник с корзиной для пикника в руках.
– Майкл, расскажите девочкам, где и как вы нашли корзинку. Встаньте возле меня и говорите громче.
Собравшись с духом, садовник довольно сбивчиво и с длительными паузами поведал, как было дело.
– Хорошо, Майкл, теперь можете идти, – кивнула начальница.
– Недели две тому назад, – продолжала миссис Виллис, когда садовник вышел, – я здесь же обращалась к неизвестной мне ученице, убеждая ее быть честной и снять подозрение с ее подруг. Виновная не захотела сознаться, поэтому пострадали все остальные. Я устала взывать к вашей правдивости, которой не существует, или к вашей чести, от которой не осталось и следа. Сердце мое разрывается от горя, вы приводите меня в отчаяние. В деле с корзинкой многие виноваты, но я уже потеряла надежду узнать истину. В «Лавандовом доме» воцарилась ложь…
Одна из учениц вскрикнула и быстрыми шагами подошла к начальнице.
– Я виновата больше всех! – заявила Энни Форест.
– Энни! – воскликнула начальница с облегчением. – Наконец-то ты образумилась!
– О, я так рада, что могу говорить правду. Прошу вас, накажите меня как можно строже, я больше всех виновата.
– Для чего вам потребовалась корзинка?
– Мы устроили пикник. Это был мой план, и я увлекла остальных.
– Где проходил этот пикник?
– На «волшебном поле».
– Когда?
– В полночь. В ту самую ночь, когда вы уехали в Лондон.
Миссис Виллис провела рукою по лицу. Она была так бледна, что казалось, вот-вот упадет в обморок.
– А я-то доверилась вам, – проговорила она дрожащим голосом. – У тебя были сообщницы в этом безобразии, – помолчав, констатировала она. – Кто они?
– Да, у меня были сообщницы, но зачинщицей была я.
– Назовите остальных, мисс Форест.
Энни подняла глаза на свою воспитательницу, а потом, обернувшись, посмотрела в сторону своего класса.
– О, будет лучше, если они сами скажут…
Филлис и Нора, рыдая, признались, что они тоже участвовали в пикнике и ужасно, ужасно раскаиваются. Ободренные их примером, все преступницы одна за другой покаялись, кроме Сьюзи Драммонд, которая смотрела в пол и упорно молчала.
– Мисс Драммонд, подойдите сюда.
Тон директрисы поразил учениц. Никогда еще она не говорила так резко.
– Я не спрашиваю вас, виновны ли вы в этом проступке, – отчеканила миссис Виллис. – Не спрашиваю потому, что не хочу, чтобы вы обременили свою совесть новой ложью. Я и так знаю, что вы виновны. Путешествие к старой Бетти достаточно свидетельствует против вас.
Сьюзи по-прежнему молчала и смотрела в сторону, а директриса продолжала, обращаясь уже ко всем неудачливым заговорщицам:
– Вы поступили бесчестно, воспользовавшись моим доверием. Я должна подумать и буду просить у Бога указания, как поступить с вами. А пока вы, как недостойные общения с другими ученицами, будете от них отделены. Прошу вас, мисс Гуд, отвести девочек в их комнаты.
Уходя из класса, Энни взглянула начальнице прямо в глаза. Несмотря на приговор, Энни была спокойна, и ее честный, открытый взгляд был отражением прекрасной души.
Глава XXXVIII. Сесиль Темпл
Вечером того же дня Сесиль Темпл постучалась к миссис Виллис.
– Ах, Сесиль. Я всегда рада видеть тебя, дорогая, но сейчас я очень занята. У тебя что-то важное?
– Я хотела поговорить с вами об Энни, миссис Виллис. Ведь вы ей теперь верите, не правда ли?
– Верю ли я ей? – с горечью проговорила начальница. – Нет, дорогая, ты слишком многого от меня требуешь. Я ей не верю.
– Может быть… – нерешительно продолжала Сесиль, – вы ее не видели с сегодняшнего утра?
– Да, я была занята. Кроме того, виновные изолированы в своих комнатах, и я не желаю их видеть.
– Вы не находите, миссис Виллис, что утром Энни вела себя очень мужественно?
– Мисс Форест действительно говорила с прежней искренностью и не старалась спрятаться за спины своих сообщниц. Только этим она и напомнила мне прежнюю Энни, которую я так любила и которой верила безгранично. Что касается ее якобы мужественного признания, не забывай, Сесиль, что она вынуждена была признаться. Она, как и все остальные, знала, что я добьюсь правды от старой Бетти.
Директриса замолчала, но было ясно, что ее мучает предательство Энни.
– Она обманула мое доверие как раз в мое отсутствие. Провожала меня цветами и милой улыбкой, а в душе лелеяла предательский план. Нет, Сесиль, боюсь, мы ошиблись в Энни. Она совершила много проступков, в которых до сих пор не созналась. Я припоминаю, что проделка с сочинением Доры совершена как раз в ту ночь, когда эти девицы устраивали свой пикник. Конечно, это дело рук Энни. Я старалась побороть сомнение, и мистер Эверад повлиял на меня в этом смысле, но больше я не могу верить. Я вижу, милая, что ты очень этим огорчена, но успокойся: мы не отвернемся от Энни. Мы будем любить ее, несмотря на ее пороки. Бедная девочка! Как горячо я за нее молилась, ведь она была мне как дочь… А теперь, дорогая, иди, мне нужно заниматься.