Сердце Волка - Пейвер Мишель (книги бесплатно txt) 📗
— Почему ты преследуешь меня? — крикнул Торак. — Скажи наконец, чего ты от меня хочешь?
Какая-то тень скользнула по камням — Торак вздрогнул, поднял голову и увидел низко летевшую чайку. Когда же он снова опустил глаза, существо на том берегу уже исчезло.
Торак с криком бросился через ручей, разбрызгивая воду, однако никого среди валунов и кустов можжевельника так и не нашел.
Нет, эта тварь ему не почудилась! Вернувшись назад, он наклонился, чтобы осмотреть камень, за которым прятался преследователь, и сразу увидел на покрывавших валун лишайниках следы когтей.
В душе у Торака поднялась целая буря. Значит, преследователь тоже переплыл Море и теперь…
— С кем это ты разговаривал? — сказал кто-то у него за спиной. Он обернулся и увидел Бейла, который подозрительно смотрел на него. — Я слышал, ты с кем-то разговаривал. С кем?
— Ни с кем, — смутился Торак. — Я… это я сам с собой.
Почему это существо последовало за ним? И главное, КАК ему удалось перебраться через Море?
И вдруг он вспомнил, что у Асрифа пропал один из узлов со шкурками лосося. Да, конечно! Пока мальчишки занимались своим пленником, эта тварь выбросила все из одного мешка и спряталась туда сама. Торака даже затошнило, когда он представил себе, как близко был от него преследователь, когда они плыли по Морю. Свернулся себе на дне челнока…
— Я тебе не верю! — заявил Бейл. — И потом, если ты действительно разговаривал сам с собой, то с чего это у тебя такой виноватый вид?
Торак не ответил. Вид у него был виноватый, потому что он и чувствовал себя виноватым.
«Что, если ты притащил эту болезнь сюда и у нас снова начнут умирать люди?» — крикнул ему вчера Бейл.
Он, конечно, и понятия не имел о том преследователе, но все равно…
Торак перешел через ручей и, мрачно глянув на Бейла, спросил:
— Где Тенрис? Мне с ним поговорить надо.
Бейл прищурил голубые глаза:
— О чем это? Он тебе помогать не станет, не надейся.
Но Торак даже внимания не обратил на его слова: у него возникла одна идея, правда довольно опасная. Но иметь дело с колдунами всегда опасно. Зато Тенрис, возможно, поможет ему избавиться от смертельно опасной ссылки на ту скалу.
— Где он? — снова упрямо спросил Торак.
Бейл мотнул головой в сторону нависавшего над Морем утеса.
— Там. Только говорить с тобой он не станет.
— Еще как станет! — возразил Торак.
Тропа, извиваясь, вела Торака вверх по крутому плечу горы, кое-где ему приходилось даже ползти на четвереньках.
Задыхаясь, он добрался наконец до вершины и оказался на узком каменистом выступе — на том самом, который, постепенно расширяясь, нависал над Морем. Ровно посредине выступа торчал гранитный валун, превращенный в довольно грубое изображение рыбы. На валуне лежала горка Морских Яиц. Рядом сидел, скрестив ноги, колдун Тенрис и что-то шептал себе под нос.
— Послушай, Тенрис, — выпалил Торак, — мне нужно тебе кое-что сказать.
— Только не так громко, — осадил его Тенрис, не оборачиваясь. — И шагай осторожней, чтобы не наступить на линии.
Посмотрев под ноги, Торак увидел, что весь выступ, точно паутиной, опутан тонкими серебристыми линиями. Их явно никто не вырезал в камне, но тем не менее казалось, что линии эти специально выгравировали в сером граните и тщательно отполировали — такими они были гладкими и сияющими; очевидно, их не могли разрушить ни лишайники, ни непогода. Приглядевшись внимательней, Торак стал различать сотканные этими линиями изображения Охотников, разных рыб, морских орлов и тюленей: одни из них охотились, другие, помещенные один над другим, как бы поедали свою добычу, и все они танцевали вечный танец охотника и его жертвы.
Наконец колдун племени Тюленя поднялся с земли, бережно держа на ладони три Морских Яйца, и принялся раскладывать их по периметру площадки вокруг валуна, служившего, видимо, жертвенным камнем.
— Ты пришел, чтобы поторговаться насчет своей жизни? — спросил он.
— Да, — честно ответил Торак.
— Но ты оскорбил Мать-Море!
— Я не хотел…
— Ей это безразлично. — Тенрис положил на землю очередной кремень и, не оборачиваясь, велел Тораку: — Иди-ка сюда, помоги мне. Подавай мне по одному вон те Морские Яйца.
Торак хотел было возразить, но промолчал и принялся помогать Тенрису. Они вместе продвигались по самому краю Утеса, и один раз Торак, глянув вниз, успел увидеть далекое кипение морских волн.
— Сегодня Мать-Море кажется спокойной, верно? — спросил Тенрис, проследив за его взглядом. — А ты хотя бы немного представляешь себе, сколь Она могущественна?
Торак покачал головой.
Поразительно изящным движением Тенрис нагнулся и положил на землю еще один кремень, на поясе у него тихонько звякнули разноцветные птичьи клювики.
— Тот человек из нашего племени, которому удалось убить кита — благодаря чему мы вчера так отлично попировали, — был вынужден срезать свои волосы, чтобы умилостивить Мать-Море, потому что он отнял у Нее одного из Ее детей. А теперь ему еще придется три дня прожить в полном одиночестве, поститься и не прикасаться к своей жене. И лишь когда души убитого кита вернутся в лоно Матери-Моря, сможет вернуться к людям и он. — Тенрис указал на Морские Яйца, лежавшие у его ног. — И вот сейчас я как раз и прокладываю с помощью этих камней путь, по которому души кита смогут найти свою Мать. — Тенрис помолчал и прибавил: — Тебе необходимо понять вот что, Торак: Мать-Море куда более жестока к своим обидчикам и куда менее предсказуема, чем ваш Лес.
Снизу до них донесся шум голосов. Посмотрев туда, Торак увидел, что весь лагерь просыпается. Бейл о чем-то разговаривал с двумя мужчинами, указывая на Утес.
— Тенрис, — торопливо сказал Торак, — мне совершенно необходимо…
Тенрис поднял руку, приказывая ему молчать.
— Ее чертоги — в бездонной глубине, — сказал он еле слышно. — Она сильнее всех, сильнее даже солнца. Когда Она нами довольна, то посылает нам для охоты тюленей, рыбу и морских птиц. Когда же Она разгневана, то никого из них от себя не отпускает и сердито бьет хвостом, поднимая бурю. Когда Она делает вдох, бывает отлив, когда выдох — прилив. — Тенрис помолчал, глядя на фигурки людей внизу. — Она убивает без предупреждения, но лишена и злобы, и милосердия. Много зим назад с запада пришла Великая Волна. Выжили только те, кто успел вскарабкаться на этот Утес. — Тенрис повернулся к Тораку. — Сила ветра очень велика, Торак, но сила Моря просто невообразима!
«Интересно, — думал Торак, — зачем он говорит мне все это?»
— Я рассказываю тебе об этом потому, что всякое знание есть сила, — сказал колдун, словно услышав его мысли.
Торак вздрогнул.
— Так это здесь ты готовишь свои снадобья? — оглянувшись, спросил он.
Как ни странно, но в ответ Тенрис суховато улыбнулся и сказал:
— Я все ждал, когда же ты наконец решишься об этом спросить!
Подойдя к жертвенному камню, он взял крабью клешню, лежавшую на нем, поднес ее к губам и выдул из нее тоненькую струйку голубоватого ароматного дыма.
— Что касается лекарства от той болезни, — спокойно продолжил он, окутавшись клубами голубого дыма, — важно, не где, а когда. Его можно изготовить только раз в году — ночью. Уже сама эта ночь исполнена волшебного могущества. Догадываешься, что это за ночь?
Торак, чуть запнувшись, сказал:
— Канун летнего Солнцестояния?
Тенрис быстро и пронзительно на него глянул:
— А мне казалось, ты не разбираешься в магии.
— Я и не разбираюсь. Но я родился в эту ночь, как же я могу ничего не знать о ней? Кроме того, все знают, что это ночь самых больших перемен и что магические чары в эту ночь…
— Тоже грозят большими переменами, — закончил за него Тенрис. И снова улыбнулся. — Все в жизни связано с переменами, Торак. Дерево превращается в лист. Дичь — в охотника. Мальчик — в мужчину. Ты хорошо соображаешь, Торак. Я многому мог бы научить тебя, но увы: ты приговорен к пребыванию на Одинокой Скале.
