Журавленок и молнии (с илл.) - Крапивин Владислав Петрович (книги онлайн полностью .TXT) 📗
— Ты слишком близко рассматриваешь. Надо отойти подальше.
— Я знаю, я издалека уже смотрел… А сейчас я разглядываю, как это сделано. Просто чудо такое: пятнышки краски намазаны, а издали взглянешь — как живое…
— Нравится? — обрадовалась Вера Вячеславовна. — Это Иринкиного папы работа. Он у нас художник.
— Я догадался, — откликнулся Журка и опять оглядел стены. А потом, почуяв скрытый вопрос Иринкиной мамы, сказал: — А мой папа — шофер.
«Надо же! — удивилась Вера Вячеславовна и тут же насмешливо одернула себя: — А ты думала, что он обязательно сын доктора наук или артиста оперы? Ну и представления о людях у тебя! Как в девятнадцатом веке…»
— Папа — водитель первого класса, он всегда на самых тяжелых грузовиках ездит, — объяснил Журка. — Для него, чем больше машина, тем лучше… К нему в кабину заберешься — будто на второй этаж…
— А мама твоя кем работает?
— Мама… — Журка мельком улыбнулся. — Она, пожалуй, художница… Только не по картинам, а по костюмам. Она училась на модельера, потом ей там что-то не понравилось, и она стала работать машинисткой. Только она все равно постоянно шьет, ей нравится придумывать всякие костюмы. Она для молодежного театра у нас в Картинске столько всего нашила…
— То-то я любуюсь твоей рубашечкой: она как по заказу. Мамина работа?
— Конечно. Она для меня все сама шьет, даже школьную форму. Или в крайнем случае магазинную подгоняет как надо.
Вера Вячеславовна вздохнула:
— Лет семь назад я бы обязательно упросила твою маму сшить рубашку для нашего Вити. А теперь он выше меня… Сейчас покажу, какой у Иринки брат.
Она принесла фотографию, с которой смотрел тонколицый симпатичный парень в больших очках и солдатской фуражке. Журка с минуту внимательно разглядывал снимок. Потом сказал доверительно и немного жалобно:
— Хороший брат… А у меня никого нет. Тоже хочется, чтобы кто-нибудь был: хоть большой, хоть маленький…
— Ну, может быть, еще будет, — осторожно утешила Вера Вячеславовна.
Журка шевельнул плечом и опять коротко сморщил переносицу.
— Мама говорит: «Вы, мужчины, лодыри, а мне одной такие хлопоты на старости лет…»
Вера Вячеславовна засмеялась:
— Да сколько же маме лет?
— Тридцать два…
— Господи, да это самая молодость! Мне бы, старухе, такие годы…
— Что вы! Вы совсем молодая, — как истинный джентльмен, заспорил Журка. Смутился и чуть порозовел.
— Ладно уж, не утешай, — усмехнулась Вера Вячеславовна. — Лучше расскажи, как вы познакомились с Иринкой.
Журка охотно поведал о встрече в парке, и его рассказ был очень похож на рассказ Иринки. Только, вспомнив про резинку, Журка признался:
— Я сначала боялся угощать. Она старая, засохшая была…
— Между прочим. Иринка терпеть не может никакую жвачку, даже самую свежую и сладкую, — улыбнулась Вера Вячеславовна.
Журка немного удивился, а потом признался с насмешливым вздохом:
— Между прочим, я тоже. Меня еще весной кто-то угостил, она и завалялась в кармане. А вчера я из-за холода влез в джинсы и наткнулся на нее… — Он подумал и вдруг проговорила. — Вот ведь какая случайность. Если бы не было резинки, мы, может, и не познакомились бы.
— Это хорошая случайность, — сказала Вера Вячеславовна. — Да и вообще здесь много счастливых совпадений. Хотя бы то, что вам обоим пришла мысль пойти в парк. Погода-то была не для прогулок.
— А я всякую погоду люблю, — откликнулся Журка. — И незнакомые места люблю. Парк от нашего дома недалеко, вот я и пошел обследовать окрестности.
— Значит, вы совсем недавно в наш город приехали?
— Три дня назад. Ира первая, с кем я тут познакомился.
— Будем надеяться, что это неплохое начало, — слегка торжественно сказала Вера Вячеславовна. — Только знаешь что, Журка… Она не выносит, как зубную боль, когда ее зовут Ирой.
— Да? А вчера сама так назвалась.
— Это от смущения… Все ее зовут Иринкой, а отец Ришкой.
— Я запомню, — просто сказал Журка. И в это время затарахтел звонок.
— Легка на помине! — воскликнула Вера Вячеславовна.
Слегка запыхавшаяся Иринка влетела и замерла. Секунду смотрела на Журку, будто не узнавая. Потом сказала с еле заметной кокетливой ноткой:
— О! Ты уже здесь.
Повернулась к матери и с изящным реверансом протянула ей зонтик. Потом словно что-то стряхнула с себя и стала обыкновенной Иринкой. Весело спросила у Журки:
— Давно пришел?
— Пришел точно, как вы договорились, — ответила за Журку Вера Вячеславовна и легонько притянула его к себе. — И мы уже успели познакомиться. Кстати, Иринушка, этого товарища зовут не Юра, а Журка. Интересное имя, правда?
Иринка удивленно шевельнула бровями.
— Вообще-то это не имя, а прозвище, — смутившись, объяснил Журка.
Иринка серьезно спросила:
— А ты не обижаешься на прозвища?
— На это нет, — сказал он так же серьезно. — Меня первый раз так Ромка назвал…
— Кто же этот Ромка? — спросила Вера Вячеславовна.
— Это друг мой… был… — сказал Журка чуть потускневшим голосом. И тут же встрепенулся: — Ой, я ведь марки принес!
Веру Вячеславовну кольнуло беспокойство: почему «был»? Неужели у этого ясного и доверчивого мальчугана такой непрочный характер? Уехал в другой город, и, значит, оставшийся на старом месте друг — уже не друг?
Но почти сразу тревога прошла. Журка притащил папку, они с Иринкой рассыпали по столу марки, о чем-то дурашливо заспорили, сортируя марочные грудки и показывая друг другу штемпеля. Будто знали друг друга с первого класса…
Стоя у кухонной плиты, Вера Вячеславовна слышала, как Журка убеждает ее дочь:
— Да забирай все! Я эту природу все равно не собираю! Я только корабли, старинное оружие и всякие приборы: глобусы, секстаны, подзорные трубы. И еще маяки… Если у тебя появятся, ты ведь мне тоже…
Потом Иринка крикнула из комнаты:
— Мама! Знаешь, что мы надумали? В «Салюте» идут «Приключения Робин Гуда», мы хотим сходить на два тридцать!
— Прекрасная идея! Главное, очень свежая… Ты смотрела это кино два раза.
— Я тоже! — сообщил Журка. — Ну и что? Можно еще.
— А дома у тебя не подымут тревогу: куда девался ненаглядный сын?
— Не-е! Я отпросился до шести часов… И у меня есть рубль, как раз на два двухсерийных билета.
Вера Вячеславовна сказала, что, если поискать, рубль найдется и для Иринки. Тогда хватит и на кино, и на мороженое. Но, для того чтобы мороженым они не объедались, она сначала покормит их обедом. Таковы ее железные условия.
— Раз такие условия, делать нечего, — сказал в комнате Журка (и Вера Вячеславовна отчетливо представила, как он опять забавно сморщил переносицу). — Но вообще-то я могу не есть целый день.
— Охотно верю. Только сегодня этот номер не пройдет…
Через полчаса она стояла у открытого окна и смотрела сквозь надутую солнечным ветерком прозрачную штору на улицу. С третьего этажа было видно далеко. Иринка и Журка шагали в конце квартала. Они топали, слегка дурачась: взялись за руки и этими сомкнутыми руками взмахивали до отказа взад и вперед — в такт шагам. Потом остановились на углу. Иринка знала, что мама смотрит вслед, и помахала рукой. А Журка… Вере Вячеславовне очень захотелось, чтобы махнул и он. И Журка сделал это. Не так решительно, как Иринка, но поднял руку и качнул в воздухе ладошкой. Вера Вячеславовна помахала в ответ, хотя они не могли ее видеть издалека сквозь надутый пузырем тюль. И тут в передней опять позвонили.
Пришел муж. Он быстро взглянул на Веру Вячеславовну, излишне внимательно посмотрел по сторонам и оживленно сказал:
— Встретил Ришку с незнакомым отроком. Очень милая пара, шли в кино. Кто этот симпатичный кавалер?
— Вчера познакомились… Ну, как твой худсовет?
— Как нельзя лучше, приняли всю работу… А мальчуган славный! Догадалась, на кого он похож?
Вера Вячеславовна слегка нахмурилась. То, что Журка чем-то похож на Витюшку, было ее собственным открытием. Не хотелось, чтобы кто-то еще говорил об этом. Даже Игорь.
