Фрэнки, Персик и я - Маккомби Карен (хорошие книги бесплатные полностью txt) 📗
Мы с Фрэнки переглянулись и еле удержались от смеха. Не потому, что тетя В. так низко оценила папины способности приготовления бургеров на барбекю (говоря это, она улыбалась и махала ему рукой), а потому что мы знали другую причину, по которой не стоило трогать собачьи бургеры. Все утро мы были так заняты рассылкой электронной почты Нейше и остальным (сообщая, что все тайное стало явным), что не пошли вместе с папой на станцию встречать тетю В. Отправив последнее письмо, мы галопом устремились в кухню и застали там мою встревоженную маму, смывающую водой из крана прилипшие пушинки и пыль с замороженных бургеров.
— Их нашли близнецы, — объяснила нам совершенно красная мама. — Они катали их по полу наперегонки!
— И кто выиграл? — пошутила Фрэнки, еще не зная, что Джейк и Джейми вылили стакан холодного чая в одну из ее кроссовок.
— Значит, будем налегать на хот-доги! — Я улыбнулась тете В., делая вид, что ее совет для меня очень ценен.
Наверное, мне следовало тоже дать ей совет: не надевать белые брюки, если в доме есть маленький мальчик и даже целых два. Судя по всему, она еще не заметила грязных отпечатков ладошек на колене, появившихся, когда Джейк, приветствуя, ухватил ее за штанину.
— Знаешь, я ужасно люблю твоих родителей, Стелла, — снова заговорила тетя В. — Но они просто ненормальные. Кто же справляет новоселье на площадке, где главной частью пейзажа служит контейнер с мусором?
— Но они не могли убрать его в сад за домом, — стала защищать я своих родителей. — У них до него еще не дошли руки. Мне кажется, они боятся, что там могут быть медвежьи следы!
— Как я рада, что ты обладаешь чувством юмора, моя девочка. — Она улыбнулась, внимательно взглянув на меня. — Честно говоря, я боялась, что найду тебя в слезах, страдающую в этом богом забытом городишке, вдали от Фрэнки и др.
— Но мне не кажется, что они так уж далеко, ведь у нас есть Интернет и все остальное.
— И потом, Стелла может приезжать в Лондон и навещать нас! — добавила Фрэнки.
— Или ты, Нейша, Лорен и все остальные могут приезжать сюда ко мне!
— Ну да, и мы сможем поиграть в этот дурацкий «сумасшедший гольф» или во что-нибудь такое же занудное. — Фрэнки подмигнула мне.
Думаю, для того чтобы привыкнуть к Портбею, надо приехать сюда как минимум несколько раз. Как ни странно, мне совсем не хотелось сейчас спешить обратно в Кентиш-Таун — ведь я еще так мало знаю об этом таинственном месте, которое теперь стало моим домом.
— А знаешь, девочка, — внезапно проговорила тетя В., сузив глаза и потрепав рукой мои кудряшки, — похоже, морской воздух — это то, что тебе нужно. Ты говоришь... то есть ты выглядишь просто прекрасно.
«Надо сторожить правду, у нее есть странная привычка вырываться наружу, даже когда ты стараешься ей помешать!» — это было еще одно из любимых высказываний тети Эсме. Моя родная тетя успела исправиться, но я поняла, что она хотела сказать. Кстати, она была права. Я действительно стала лучше говорить. Я всегда без особых усилий болтала с родителями и Фрэнки, но с тех пор как приехала сюда, я могла спокойно болтать не только с ними. И говорила не заикаясь... или почти не заикаясь.
И мне это нравилось. Мне нравилось, что в этом городе я стала совсем другой, новой Стеллой. Я больше не была Стеллой-не-звездой, молчаливой подругой Фрэнки. Для всех интересующихся я стала новой девочкой из Лондона со слишком большим количеством веснушек, но действительно роскошными волосами.
— Смотри, тебе машет твой папа! — Фрэнки внезапно толкнула меня локтем, указывая в направлении, где папина светловолосая голова торчала среди множества голов соседей.
Я направилась к нему, сопровождаемая Фрэнки.
Получив гулкий удар головой в живот, тетя В. ринулась через подъездную аллею, истошно крича на сопровождающих ее близнецов:
— Звереныш! Гонзо! Перестаньте сейчас же!
— Стелла! — Папа лучезарно улыбнулся, помахивая вилкой для барбекю с почерневшей сосиской. — Познакомься с Мэгги, нашей ближайшей соседкой!
Ах да, бывшей учительницей. Она была худой, седоволосой и подтянутой. Ну что ж, будем надеяться, что ее дружелюбная улыбка не означает, что она собирается предложить мне дополнительные занятия.
— Привет, Стелла! Твой папа сказал, что тебе хочется узнать про художника, который жил в вашем коттедже. Я подумала, что тогда могут рассеяться некоторые тайны.
Бросив взгляд на Фрэнки, я нерешительно взяла из рук пожилой дамы пожелтевшую старую газету, которую она мне протягивала.
— Я нашла это вчера у себя на чердаке, когда разбирала вещи. Она лежала на полке в старом комоде...
Фрэнки, опершись сзади подбородком о мое плечо, смотрела, как я разворачиваю хрупкие страницы. Вверху первой станицы было напечатано: «12 июля 1930 года». Я сама не знала, что ищу, но после подсказки Мэгги открыла вторую страницу — «Хроники Портбея» — и увидела черно-белое фото очень старой леди, сидевшей в красивом саду. Перед ней стоял мольберт, фетровая шляпа с обвисшими краями закрывала ее глаза от летнего солнца. На мольберте была видна знакомая неоконченная картина с феей, а на столе стояла красивая фарфоровая чашка и деревянная коробка для карандашей. Нельзя было рассмотреть буквы «Э» и «Г», вырезанные на крышке коробки, но я знала, что там находятся инициалы Элизы Грейнджер.
«Сто лет истории! Мисс Грейнджер празднует столетний юбилей за своим любимым занятием живописью, -прочла вслух Фрэнки. — Это место сильно отличается от ее бывшего роскошного дома в Сахарной бухте, но последние тридцать лет мисс
Элиза Грейнджер в высшей степени счастлива в гораздо меньшем по площади, но тем не менее очень уютном «Коттедже наперстянки».
Похоже, в те времена они никак не могли обойтись без пышных слов. Что значит «в высшей степени»?
Фрэнки еще размышляла вслух над стилем заметки, когда я, пробормотав Мэгги слова благодарности, бросилась в сад...
* * *
— Надеюсь, здесь нет этого вонючего кота?
— Нет. — Я повернулась к шедшей за мной Фрэнки. — И он совсем не вонючий. Наоборот, от него очень хорошо пахнет...
Но Фрэнки трудно было убедить. Так же, как и в случае с Портбеем, должно было пройти некоторое время, чтобы она оценила потрепанное обаяние Персика.
Войдя в садовый домик, Фрэнки подозрительно огляделась и уселась в кресло, на котором любил спать Персик (я постаралась не думать о том, что на ней новые черные брюки).
— Что это ты разглядываешь? — спросила она, указывая на выщербленную фарфоровую чашку и деревянную коробку, которые я взяла с полки.
— Вот это. — Я указала на черненую медную пуговицу, которая лежала в коробке. — Думаю, она принадлежала...
— Джозефу? Тому маленькому слуге? На портрете на нем был клевый сюртук с такими же пуговицами.
Значит, Фрэнки кое-что рассмотрела вчера в музее! К тому же сегодня утром я постаралась объяснить ей, почему дом в Сахарной бухте меня так заинтересовал.
— Наверное, она сохранила ее в память о своем старом друге! — сказала я, рассматривая пуговицу.
— Мне тоже так кажется, — кивнула Фрэнки, покачивая своими торчащими косичками. — Тебе надо поместить в рамку эту газетную заметку и то фото, которое твоя мама откопала вчера вечером.
Да, сегодня я нашла большой кусок истории этого дома, но вчера вечером, после того как мы наконец вырвались на свободу с колеса обозрения и вернулись домой, оказалось, что мама обнаружила большой кусок истории обо мне.
— Стелла, клянусь, я понятия не имела, что оно было здесь, — сказала мама, протягивая мне фото. — С детства я помню, что мама очень сильно красилась. Я всегда думала, что просто у нее такой стиль. Мне и в голову не приходило, что она делала это, чтобы скрыть свои веснушки!
Черно-белое фото Наны Джонс во всей ее семнадцатилетней веснушчатой красе теперь было прикноплено к моей пробковой доске, а завтра утром, когда откроется почта, я куплю для нее приличную рамку.
— Он классно выглядел, твой дедушка, — прокомментировала Фрэнки, наклоняясь вперед.
