Рассказы и сказки - Шим Эдуард Юрьевич (читаем книги онлайн бесплатно полностью txt) 📗
— Чем, чем ты недовольна? — кричат ласточки Старой Лошади.
— Чему тут радоваться-то? — отвечает Старая Лошадь. — Охо-хо-хо-хонюшки…
— Да разве не замечательно, разве не прекрасно кругом!!
— И ничего прекрасного, — сказала Старая Лошадь. — Просто, вы молодые и глупые. Ещё не знаете, что зима на носу. И всё тут снегом завалит, и морозы затрещат, а вам, чтобы спастись, надо за тридевять земель отправляться. Через горы, леса да моря… Подождите, ещё хлебнёте горюшка!
— Да ведь это так интересно! — закричали ласточки. — Лететь через горы! Через леса! Через далёкие моря! Скорей бы, скорее!!
И вот одни за другими стали улетать птицы. Первыми тронулись в путь золотые иволги, чечевички, перепела, вслед за ними заторопились мухоловки, соловьи, стрижи.
Настала очередь и ласточек.
Поднялись они высоко над лугами, сделали круг над голубой речкой, которая опять стала полноводной, пролетели над полями, над ярким осенним лесом.
И опять посвистывал воздух в крепких молоденьких крыльях ласточек.
А внизу, понурив голову, стояла на лугу Старая Лошадь. И дождик мочил её спину.
Дело к вечеру, солнце садится, в полях и лугах туманы сырые ползут. Холодает! Летит над поляной Комар-пискун, тоненьким голосишкой плачется:
— И-и-их, гореваньице! Нет у меня, Комара, ни кола ни двора, осенней ночью погреться негде!..
Вдруг видит: среди жёлтой травы стоит голубой колокольчик. Да такой большой, такой ладный — что твой дом! Вот где приютиться-то можно!
Подлетел Комар поближе, спрашивает:
— Терем-теремок, кто в тереме живёт?
Не отвечают Комару. Пусто в теремке.
Забрался Комар в колокольчик, сел, огляделся. Хорошо! Крыша толстая, стены крепкие — и от ветра, и от росы, и от дождей спасут.
— Буду жить-поживать, тепла поджидать.
А вечер всё ближе, туманы всё гуще, роса на травы ложится. Холодно!
Летит над поляной Муха-горюха, слезами заливается:
— Ах, заз-зябла! Нет у меня, Мушки, ни одеяльца, ни подушки, голову приклонить некуда…
Вдруг видит: стоит над мокрой травой голубой колокольчик. Да такой славный — что твой дом!
Подлетела Муха поближе, спрашивает:
— Терем-теремок, кто в тереме живёт?
— Я — Комар-пискун. А ты кто?
— Я — Муха-горюха. Давай вместе жить-поживать, тепла поджидать!
— Ну, полезай.
Забралась Муха в колокольчик, села, огляделась. Хорошо! Крыша хоть и качается, стены хоть и гнутся, но зато тепло да сухо. Можно ненастье переждать!
А вечер совсем близок, на небе звёзды проглядывают, травы инеем покрываются. Холодище!
Летит над поляной Шмель-опрокидень, брюзжит:
— Эх, ж-жизнь… Нет у меня, Шмеля, ни одеж-жи ни ж-жилья. И пож-жалеть меня некому!
Вдруг видит: стоит в индевелой траве голубой колокольчик — что твой дом!
Подлетел Шмель поближе, спрашивает:
— Терем-теремок, кто в тереме живёт?
— Я — Комар-пискун.
— Я — Муха-горюха. А ты кто?
— Я — Шмель-опрокидень. А ну, потеснитесь, буду с вами ж-жить!
Полез Шмель в колокольчик, только было уселся, как…
Теремка-то и не стало.
— Анютины глазки, закрываться пора, осень пришла!
— А мы не боимся.
— Глазки, Глазки, вас дождями забьёт!
— А мы не боимся.
— Глазки, Глазки, вас морозцем прихватит!
— А мы не боимся.
— Глазки, Глазки, вас снежком припорошит!
— А мы всё равно не боимся. Мы и под снегом будем веселёхоньки!
В багряных листьях у меня ягодки поспели. Одна к одной — чистые, блёсткие, будто угольки пламенные…
После морозца — и без мёда вкусны!
Много по осени грибов уродилось. Да какие молодцы — один другого краше!
Под тёмными ёлками деды боровики стоят. У них кафтаны белые надеты, на головах — шляпы богатые: снизу зелёного бархата, сверху коричневого. Загляденье!
Под светлыми осинками отцы подосиновики стоят. Все в мохнатых серых курточках, на головах красные шапки. Тоже красота!
Под высокими соснами братцы маслята растут. Надеты на них жёлтые рубашки, на головах картузики клеенчатые. Тоже хороши!
Под ольховыми кустиками сестрицы сыроежки хороводы водят. Каждая сестрица в льняном сарафанчике, — голова цветным платочком повязана. Тоже неплохи!
И вдруг возле поваленной берёзы вырос ещё один гриб — опёнок. Да такой невидный, такой неказистый! Ничего нет у сироты: ни кафтана, ни рубашки, ни картуза. Стоит босиком на земле, и голова непокрыта — белобрысые кудерьки в колечки завиваются.
Увидали его другие грибы, и ну — смеяться:
— Глядите, неприбранный какой! Да куда ж ты на свет белый вылез? Тебя ни один грибник не возьмёт, никто тебе не поклонится!
Опёнок тряхнул кудрями и отвечает:
— Не поклонится нынче, так я подожду. Авось когда-нибудь и пригожусь.
Но только нет — не замечают его грибники. Ходят меж тёмных ёлок, собирают дедов боровиков, кладут в кузовки.
А в лесу холоднее становится. На берёзах листья пожелтели, на рябинах покраснели, на осинках пятнышками покрылись. Ночами студёная роса на мох ложится.
И от этой студёной росы сошли деды боровики. Ни одного не осталось, все пропали.
Опёнку тоже зябко в низинке стоять. Но хоть ножка у него тонкая, да зато лёгкая — взял да и повыше перебрался, на берёзовые корни. И опять грибников ждёт.
А грибники ходят в перелесках, собирают отцов подосиновиков. На Опёнка по-прежнему не глядят.
Ещё холоднее стало в лесу. Засвистел ветер-сиверко, все листья с деревьев оборвал, голые сучья качаются. С утра и до вечера льют дожди, и укрыться от них некуда.
И от этих злых дождей сошли отцы подосиновики. Все пропали, ни одного не осталось.
Опёнка тоже дождём заливает, но он хоть и щупленький, а прыткий. Взял и вскочил на берёзовый пенёк. Тут его никакой ливень не затопит.
А грибники всё равно не замечают Опёнка. Ходят в голом лесу, собирают братцев маслят и сестриц сыроежек, в кузовки кладут. Неужели так и пропасть Опёнку ни за что, ни про что?
Совсем холодно стало в лесу. Мутные тучи надвинулись, потемнело кругом, с неба снежная крупа сыпаться начала. И от этой снежной крупы сошли братцы маслята и сестрицы сыроежки. Ни одного картузика не виднеется, ни один платочек не мелькнёт.
На непокрытую голову Опёнка крупа тоже сыплется, застревает в кудрях. Но хитрый Опёнок и тут не сплошал: взял да и прыгнул в берёзовое дупло. Сидит под надёжной крышей, потихоньку выглядывает: не идут ли грибники?
А грибники тут как тут. Бредут по лесу с пустыми кузовками, ни одного грибка не могут найти.
Увидели Опенка да так-то обрадовались:
— Ах ты, милый! — говорят. — Ах ты, храбрый! Ни дождей, ни снега не побоялся, нас дожидался. Спасибо тебе, что в самое ненастное время помог!
И низко-низко поклонились Опёнку.
Студёно в лесу, звери готовятся летние одёжки менять на зимние.
А молоденькому Зайчишке это в диковинку. Он ещё только первую зиму встречает… И страсть как не терпится Зайчишке в обнове пощеголять. Не стал ждать, пока вся одёжка готова будет, взял и надел новые штаны.
