Как понять собаку. Научись говорить на языке лучшего друга - Феннел Джен (читаем полную версию книг бесплатно .TXT) 📗
Собак в свое время забрали из волчьей стаи, но инстинктов волчьей стаи у них не смогли отнять. Наши домашние собаки ежедневно демонстрируют нам свои собственные версии подобного поведения. И наиболее очевидно это проявляется в одной из самых распространенных ситуаций, с которыми сталкиваются владельцы собак: когда одна собака бросает вызов другой.
Как любому хозяину на этой земле, мне кажется кошмарной мысль, что на мою собаку нападет какая-то другая. Дерущиеся животные способны нанести друг другу ужасные травмы, даже смертельные.
В драке, помимо физических ударов, которые получает собака, ее хозяин неизбежно получает психологическую травму. Именно так все и происходило в случае с Кристиной, женщиной, которой я помогла в рамках нашего телевизионного проекта. Кристина взяла в аренду небольшую ферму в Йоркшире и завела там пару дворняг: жизнерадостного Бэзила, белого с рыжим, похожего на колли, и маленькую черную Тесс.
Но источником Кристининых проблем стала еще одна собака, не ее. Регги, крупный рыжеватый метис ротвейлера, входил в список всех «приспособлений и принадлежностей», полученных ею в распоряжение вместе с хозяйством. На мой взгляд, устрашающая репутация ротвейлеров незаслуженно раздута. Я была знакома с многими милейшими представителями этой породы, наделенными незлобивым нравом. Люди часто забывают, что изначально порода была выведена как сторожевая фермерами-скотоводами в Германии и Швейцарии. Регги превосходно справлялся с исполнением именно этих, исторических обязанностей своей породы. Собаку держали во дворе на цепи. Должна сказать, с таким принципом содержания собак я категорически не согласна и считаю его непростительным. Однако, несмотря на ограничение свободы передвижения, Регги наводил ужас на всех нежелательных посетителей фермы: вид у пса был устрашающий.
Проблема заключалась в том, что Бэзил нисколько не боялся Регги. При каждом удобном случае он выбирался из дома, направлялся в ту часть двора, где был привязан ротвейлер, и начинал драку. Кому из нас не приходилось видеть, как храбрый йоркширский терьер облаивает немецкую овчарку или как такса бесстрашно наскакивает на добермана. Для нас разница в размерах кажется очень важной, но сами собаки, кажется, не придают размерам тела такого значения — если вообще придают хоть какое-то. Как это часто бывает, мы подходим к делу с человеческими мерками. Ведь это нами, людьми, были выведены породы столь разных размеров. На самом же деле собак всех пород отделяет друг от друга слишком короткий эволюционный путь. Учитывая это, кажется вполне естественным, что каждая собака воспринимает себя как равную всем прочим. Проще говоря, Бэзил, глядя на Регги, воображал себя могучим ротвейлером — а может быть, просто прекрасно осознавал свою безнаказанность. К сожалению, преимущество было явно не на его стороне: Регги был, как минимум, вдвое крупнее. Поскольку его сдерживала цепь, в таком положении он мог только обороняться.
Тем не менее ему удавалось кусать, рвать и пропарывать Бэзилу уши, лапы и тело: покрытый шрамами песик стал напоминать лоскутное одеяло. Несколько шрамов получил и Регги. Медленно, но верно обе собаки дошли до такого уровня, что готовы были в буквальном смысле порвать друг друга на куски.
Тут важно еще раз напомнить о том, что мой метод не позволяет устранять у собак агрессивные наклонности. Я уже объясняла: инстинкт, повинуясь которому собака кусает, настолько глубок, что отучить от него невозможно: это часть личности собаки. Иногда я сравниваю собак с Рэмбо — героем голливудского фильма «Первая кровь». Пока Рэмбо не трогали, он мог жить спокойно, как любой нормальный и уравновешенный человек. Если же приходилось защищаться, из каких-то глубин поднималось знание, позволявшее ему стать сверхсильным. Будьте уверены, найдутся собаки, способные в ситуации противостояния нанести человеку страшные повреждения. Например, представители специально выведенных бойцовых пород, таких как питбуль, созданы именно для этого, их жестокая и беспощадная натура не кроется в глубине, а лежит, можно сказать, на самой поверхности. Мой метод не способен избавить ни одну из собак, независимо от породы, от основных инстинктов. Кое-что, однако, можно сделать: мой метод способен помочь людям выбрать правильную линию поведения, чтобы избежать столкновений с трагическими последствиями.
К сожалению, у меня не было возможности помочь Регги, поскольку Кристине не удалось заручиться согласием его владельца на то, чтобы я с ним работала. Владельцу фермы хотелось одного — чтобы собака круглыми сутками сторожила хозяйство. Что до Бэзила, с ним дело обстояло иначе. С того момента, когда я его увидела, для меня было очевидно, что это типичный пес, сам себя назначивший вожаком. При нашей первой встрече он продемонстрировал все классические симптомы: изо всех сил натягивал поводок, прыгал и лаял. Он явно считал себя главой семейства. У него даже развилась привычка вспрыгивать на кухонный стол и оттуда через окно наблюдать за происходящим во дворе.
Кристина начала проходить обычный процесс выстраивания отношений с собакой. В это время я попросила ее проявить максимум бдительности и держать Бэзила подальше от той части двора, где находится Регги. До поры до времени этим псам не следовало видеться. Когда я почувствовала, что Бэзил готов, мы взяли его во двор. Я не только надела на него поводок, но и продублировала ошейник шлейкой. Я представляла, как он разволнуется, понимала, что он постарается выскользнуть из ошейника, и не хотела рисковать. Чтобы избежать возможных осложнений с обеих сторон, мы поместили Регги в сарай.
Но это было временной мерой: когда Бэзил оказался на территории старого соперника, мы выпустили Регги из сарая. Он оставался на цепи. Одновременно я опустилась на колени и тихо, спокойно придерживала Бэзила на расстоянии примерно шести метров от конца цепи. До сих пор не понимаю, как цепь Регги выдержала и не порвалась: он страшно зарычал и бросился на Бэзила. Тот, как всегда, был готов к стычке, но я вцепилась в него изо всех сил и держала. Каждый пес готов был порвать другого в клочья. Но, пока они демонстрировали свою агрессивность, я следила за тем, чтобы не дать им физической возможности добраться друг до друга.
В конце концов адреналин иссяк, и собаки почувствовали, что устали. Разумеется, это был не ритуал на шесть с половиной часов, как у волков, все продолжалось от силы минут пятнадцать. В тот момент, когда угрожающие выступления прекратились, Кристина, как мы с ней и договаривались, появилась с двумя мисками корма — для каждого пса. Сигнал, который мы пытались передать, был двоякого свойства. Нам хотелось добиться, чтобы псы испытали некие позитивные переживания в присутствии друг друга. А еще мы хотели, чтобы положительные ассоциации формировались у них только в те моменты, когда они сохраняют спокойствие.
Я не могу похвастаться тем, что мы сразу добились полного успеха. Псы слишком долго враждовали. Подобную ситуацию быстро не исправишь. Бэзил хорошо воспринял принципы выстраивания отношений, после чего его столкновения с Регги стали далеко не такими яростными. В течение какого-то времени им не давали драться. Бэзилу какое-то время не приходилось накладывать швы. Если бы у нас была возможность «поговорить» и с ротвейлером, подать ему необходимые сигналы, то обе собаки, я уверена, смогли бы сейчас сосуществовать мирно. Этого, к сожалению, пока не произошло. Но, по крайней мере, у меня есть большая надежда, что Бэзилу больше не придется регулярно посещать местного ветеринарного хирурга.
Каждый раз, садясь в машину, мы помним: какими бы опытными водителями мы ни были, всегда есть риск встретиться с таким автомобилистом, которого лучше было бы не пускать за руль. Похожая реальность напоминает о себе и владельцам собак каждый раз, когда они выходят из дома, безопасного и уютного. В целом прогулки с собакой — приятнейший досуг, которому часто сопутствует активное дружеское общение. Сколько дружеских связей я завела, пока прогуливала свою стаю! И все же грустно но факт: мало кому из хозяев собак не случалось попадать в ситуации, когда их питомцы становятся объектами агрессии со стороны другого животного.
