Девочка Лида - Маклакова Лидия Филипповна (книги онлайн полные версии TXT) 📗
— Здесь моя комната, — отвечала Луиза Карловна и встала с места.
Лида подумала, что она, вероятно, хочет показать ей свою комнату, и даже посторонилась от двери, но Луиза Карловна молча подошла к двери, щелкнула ключом и опустила его в карман.
Это очень не понравилось Лиде, и Лида в свою очередь не понравилась Луизе Карловне. Да и кому же могло понравиться, что большая девятилетняя девочка трогает все руками, как маленькая, говорит на весь дом громко и таращит на все глаза, словно дикий зверек.
Лида очень огорчилась, когда увидела, что обедать детей посадили отдельно от взрослых, в другой комнате. А она-то надеялась разглядеть всех гостей, всех нарядных дам в пышных платьях и кавалеров в странных сюртуках! И потом, она собиралась за столом сесть подле Левиной мамы.
Лиде пришлось сидеть около Луизы Карловны — она тоже осталась в этой комнате вместе с маленькими. Лиде казалось, что Луиза Карловна буквально смотрела ей в рот. Лида, улучив момент, тоже загляделась на нее и пролила подливку на скатерть, за что тотчас же получила замечание. Луиза Карловна останавливала Детей, не позволяла ни шептаться, ни говорить слишком громко и даже пригрозила прогнать из-за стола одного маленького гостя-шалуна.
— Знаете, Люба, какое сегодня пирожное будет? — спросил Петя, подмигнув своей соседке.
— Ну какое?
— Нет, вы отгадайте.
— Сладкий пирог? — добродушно предположила Люба.
— У, какая вы глупая! Сладкий пирог!.. Кто же делает сладкие пироги по таким дням?! Это для будней хорошо. Ну что еще? Придумайте.
— Вафли? Крем? Оладушки с медом? — перебирала Люба свои любимые кушанья.
— Нет, вы, я вижу, не знаете толку в пирожных. Будет желе полосатое и с фруктами. И для нас особенная формочка будет. Ах, вон уже несут! Глядите, глядите!
Лакей поставил на стол против Луизы Карловны нарядное кушанье.
— Прелесть! — причмокнув, сказал Петя.
— А я не люблю желе, — объявила Лида.
— Отчего?
— Так. По-моему, невкусно, похоже на клей. Ужасная гадость!
Так за столом про кушанья не говорят! — заметила Луиза Карловна Лиде.
Коля даже покраснел за сестру, а Лева спросил Зиночку на ушко:
— Неужели эта строгая дама останется с нами на целый вечер?
— Да ведь это наша гувернантка. Она теперь всегда с нами. Не бойтесь! После обеда она будет добрее, — с лукавым видом прибавила Зиночка.
После обеда Луиза Карловна устроилась в уголку в кресле, закрыла глаза и перестала обращать внимание на то, что делалось вокруг нее.
— Бегать нельзя! После еды нехорошо бегать. Давайте в какую-нибудь смирную игру, — уговаривал Коля.
— Ну пожалуй, — согласился Лева. — Во что же?
— В черное и белое, — предложил кто-то из маленьких незнакомых гостей.
— Ну хорошо. Тащите стулья, садитесь!
— Барыня прислала сто рублей: что хотите, то купите, черного, белого не покупайте, «да» и «нет» не говорите. Что вы себе купите? — спросил Коля крошечную разодетую девочку.
— Платьице.
— Какого цвета?
— Красненькое.
— Только одно платьице и купите?
— Ах нет, еще…
— Ах «нет»! «Нет»!.. Фант, фант! — кричали дети.
— А вы, Петя? Вы себе, верно, платья не станете покупать? Вы себе, верно, в кондитерской желе купите, как сегодня, розовое?
— Да, да! Розовое, с белыми полосками, — сказал Петя, вспоминая про желе и забыв о правилах игры.
— Фант! С Пети три фанта, — смеясь, говорили кругом.
— Коля! Можно покупать все, что захочешь? — спросила Люба.
— Все, что угодно.
— Я себе лучше собачку куплю. Такую куплю, как Жучок.
— А какой Жучок? Цветом какой?
— Этого нельзя сказать.
— Нет, скажи. Что-нибудь скажи.
— Нет, ни за что не скажу, ведь он черный…
Общий хохот не дал договорить Любе.
Дольше других держалась Зиночка — до тех пор, пока дело не дошло до шляпки: какое у нее будет чудесное белое перо в новой атласной шляпе.
Все попались.
— Ну, теперь разыгрывать фанты! Чей фант вынется, что тому делать?
Всякие были фанты. Были «монахи», «соломинки», Любе пришлось кричать петухом, а Пете три раза обскакать комнату на одной ноге.
Наконец Лева объявил, что уже надоело, что гораздо лучше в жмурки побегать.
— Теперь можно, — согласился Коля. Принесли чистый платок. Ловить пришлось Лиде.
— Лида! Чур не подглядывать, — убеждал Коля, завязывая ей платок узлом на затылке.
— Нет-нет, Коля! Я по-честному. Видишь? Лида надвинула себе платок на глаза.
— Ну, где стоишь?
— За воротами.
— Что продаешь?
— Квас.
— Лови три года нас.
Коля закружил Лиду посреди комнаты и отбежал к стенке.
— Три года! Как бы не так!
Лида стремглав пустилась вперед. Плотный платок мешал ей дышать и ничего не давал видеть.
— Огонь! Огонь! — кричали ей отовсюду.
— Лида, ты не бросайся так. Ты себе нос расшибешь, — уговаривал ее Коля.
С Лидой случилось кое-что гораздо хуже. Чья-то большая холодная ладонь попалась ей вдруг в протянутые руки.
— Поймала, поймала! — радостно взвизгнула Лида и повалилась с разбегу головой прямо кому-то в колени.
— Ах, Боже мой! Что это у вас за глупая игра, дети! — недовольным голосом проговорила Луиза Карловна и поднялась с кресла. — Снимите вашу повязку! Разве можно так бегать по комнате?
Лида оторопела, переконфузилась, а Луиза Карловна попросила начать какую-нибудь другую игру.
— Какую же?
— Можно в залу танцевать пойти, — предложила всем Зиночка.
Все согласились, но Лида неохотно пошла с другими. В зале Луиза Карловна принялась сама устанавливать пары: Колю с Зиночкой, Любу с Петей. Лиде она подвела незнакомого ей мальчика.
— Вот и вам кавалер.
— Я с ним не хочу. Я не буду с ним танцевать! — бесцеремонно объявила Лида.
— Лида, как не стыдно?! Ну полно, Лида, — убеждал Коля.
— Ну что же, если ей не хочется, — вступаясь за Лиду, сказал Лева.
Мальчик обиделся, а Луиза Карловна сказала Зиночке по-французски, что в первый раз видит такую невоспитанную особу.
— Мы с тобою, Лида, лучше совсем не будем танцевать. Так посидим лучше, — предложил Лева.
Усидеть на месте оказалось, однако, претрудно. Луиза Карловна играла мастерски: ее пальцы в золотых кольцах так и летали по клавишам и разыгрывали такие веселые польки, такие проворные вальсы, что ноги сами просились танцевать.
В залу пришел лакей и зажег по стенам лампы. Огни ярко осветили пестрые юбочки, резвые ножки и розовые веселые лица.
— Лева! — заявила вдруг Лида. — Лева, не могу я больше сидеть!
Музыка заиграла что-то веселое — скоро, скоро, скоро!..
Вместо ответа Лева схватил Лиду за руки и принялся кружить по комнате не вальсом, а полькой, мельницей, скоро, скоро, скоро… Лидины косы разлетелись, легкое платьице поднялось и задевало за спинки стульев, за головы Пети и Любы. Лева вертел ее все быстрей и быстрей. Все расступились, перестали танцевать и смотрели.
— Дети, что же вы? — спросила, оборачиваясь, Луиза Карловна. — Ах, Боже мой! — вскрикнула она. — Тише! Стойте! Вы ушибетесь, перестаньте сейчас! Какие ужасные дети!
Она насилу поймала за платье и рассадила Лиду и Леву по стульям далеко друг от друга.
Лида даже не могла сердиться. Перед глазами у нее плыли, мелькали стены, мебель, окошки, чьи-то толстые ноги и тоненькие ножки стульев, — голова кружилась. На нее опять напала безумная веселость, которая всегда оканчивалась так печально.
Лакей внес в залу десерт: целый поднос с конфетами, фруктами и другими сластями. Дети всей гурьбой подлетели к столу. На минуту все стихло. Только и слышно было, как рвались конфетные бумажки, щелкали и хрустели орехи.
— Петя, закрой глаза и открой рот, — предложила Люба.
— Зачем?
— Уж увидишь. Закрой и отгадай, что будет во рту.
— Конфетка, мармеладка! — объявил, без ошибки угадав, Петя.
— Ну, теперь ты.
Люба зажмурилась и доверчиво разинула рот.
