Двое с лицами малолетних преступников (сборник) - Приемыхов Валерий Михайлович (книги полностью .TXT) 📗
— Эй! — крикнул Винт.
В ответ прошелестели деревья, и далеко со станции прогудел тепловоз.
— Полный город сумасшедших, — сказал Винт.
Кухня зябко передернул плечами.
— Пойдем, а? А то опять дома попадет…
Они не сделали и трех шагов, их окликнул хриплый голос:
— Эй, вы!
Они вздрогнули, голос раздался совсем рядом. Обернулись — из-за деревьев выступил человек. Тощий, в профиль не видно, в стоптанных ботинках, мятых брюках и заношенном свитере. Обычный бомж, бродяга.
Кухня рот раскрыл от неожиданности — это он вчера пытался убегать от милиции. Наверно, у него привычка была такая — на всякий случай убегать.
— Вы чего? — спросил тощий. — Что вам надо?
— Ничего, — сказал Кухня.
— А зачем вы за мной гнались?
— Мы Гришу ищем… глухонемого…
— Зачем?
— Он нам приятель, — сказал Винт, — мы его ищем, а он потерялся куда-то. Вы не знаете?
— Может, знаю, а может, не знаю, — загадочно сказал человек. — У вас деньги есть?
— Нету, — сказал Винт. — Откуда у нас? — Он не узнал тощего — вчера с его места было хуже видно, чем с Кухниного.
— Есть! — сказал Кухня.
— Не ври! — Винт толкнул его локтем в бок.
— Я отдам, — сказал тощий, — клянусь. Честно! Приходите сюда завтра. Я вдвойне отдам!
— Молчи! — прошипел Кухня Винту.
— Отдаст он, как же!
Кухня рассчитал все правильно. Через двадцать минут они оказались в «шалмане». Было такое заведение неподалеку от вокзала. Попросту — пивная для не очень требовательных людей. Требовательные сидели и пили пиво в баре с официантами, а на дверях стоял швейцар. С другой стороны к бару был пристроен обширный навес, под ним — два ряда высоких деревянных столов. Люди опускали монету в автомат, получали свою порцию пива и пили стоя. Новый знакомый пристроил их на освободившееся место у длинного стола, сказал:
— Не пускайте никого!
Исчез, растворился в дымном от табака воздухе, пропал среди одинаково раскрасневшихся лиц.
— Занято! — сказал Кухня, когда перед его носом чья-то рука поставила две полные кружки.
Он сначала сказал, а уж потом обернулся и втянул голову в плечи — громадный верзила смотрел на него сверху вниз. По глазам этого орангутанга видно было, как ему хочется вылить обе кружки Кухне за шиворот.
— О, блин, компания, — сказал Винт, озираясь по сторонам, — вот бы Лину Романовну сюда…
Вернулся их тощий знакомый с кружкой пива в одной руке и полстаканом водки — в другой. Они освободили ему место у стола. Оборванец не стал терять время. Махнул водку, запил пивом. Предложил пиво сначала Винту, потом Кухне.
— Не пьем, — сказал Кухня.
Тощий не слишком огорчился, сделал хороший, в половину кружки глоток, облокотился на стол, достал сигареты. То ли он был слабый, то ли не ел давно — хмелел на глазах с каждой затяжкой.
— Зовите меня Сэр, — сказал он, — у меня такое прозвище.
Ребята хоть и сомневались, но вида из вежливости не подали.
— Сэр, — сказал Кухня, — мы Гришу ищем…
— Отлично! — сказал тощий Сэр. — Я сам его ищу!
Перекрывая беспорядочный гам, звон кружек, раздался голос:
— Сэр Фуфло!
Сэр уменьшился в росте на треть. Два шкафа по метр девяносто ждали его. На каждом было наворочено мускулов килограммов по сто, и, ясное дело, на мозги там немного оставалось. Сэр затрусил по приглашению. Ему налили, как клоуну.
— Вахлаки! — не очень громко сообщил он по возвращении. — Несут не поймешь чего! Фуфло какое-то придумали… — Он подмигнул Винту и Кухне: мол, знай наших.
— Сэр, мы Гришу ищем, — напомнил Кухня.
— Какого Гришу? — удивился Сэр. — А-а, Гришу! Ладно, пацаны, вы меня выручили, я вас. Он в больнице, заболел.
— Нету его там, мы уже были.
Известие неприятно поразило Сэра. Он тревожно огляделся.
— Вы точно знаете?
— Его увел какой-то родственник, — пояснил Кухня, — а родственников у него нет.
Сэр помрачнел еще больше. Пьяная мысль ударила ему в голову, он опасливо посмотрел на них и спросил:
— А зачем он вам нужен?
— Он нам тоже деньги должен, — нашелся Винт. — Вот вы, Сэр, сказали — отдадите, и он так сказал и пропал…
Это объяснение чуть успокоило Сэра Фуфло. Или его просто разморило, и он стал пьянеть со скоростью звука.
— Спокойно, — сказал он, — я завтра расплачиваюсь… Приходите в Париж часов в пять, я угощаю. В пять у меня будет мешок денег…
Больше из него вытянуть ничего не получалось.
— Только деньги зря истратили! — ворчал Винт.
— Не скажи. Вот увидишь, у него завтра будут деньги.
В семьях их прихода устали ждать. Скандал у Елховых не очень удался. Дядя Володя Елхов чувствовал недавнюю вину перед сыном, грудью встал на его защиту.
Худо пришлось Кухне. Отец только к соседям не сбегал с его курткой.
— Нет, ты понюхай! — тыкал он куртку бабушке.
— У меня нос заложило, — отмахнулась она, боясь навредить внуку.
— Голый табак! — кричал отец. — Куда это годится?! Отвязался от куртки, стал мучить Кухню:
— Дыхни! Глубже! Еще дыхни!
При этом тряс его за плечи. Приговор был недлинный:
— Завтра после школы пулей домой и ни на шаг!
Припомнили такое, о чем он думать забыл. Например, что первая его оценка была двойка.
— Вы бы еще детсад вспомнили!
Помощь пришла с бабушкиной стороны:
— Забросили мальчишку. Конечно, волчонком растет.
Тут родители заново оживились и понеслись выяснять, в кого Кухня такой.
— Я сам займусь твоим воспитанием! — решил отец.
— Уже каникулы скоро, — пискнул Кухня.
— Зато на следующий год ты будешь у меня отличником. При чем здесь табак, которым куртка пропиталась в пивной, и его успеваемость, никто объяснить не мог. По опыту, отцовского пыла ненадолго хватало, но неделю он мог испортить вконец.
На следующий день после школы Винта даже на порог не пустили.
— Нету его, — сказала бабушка.
— А куда ж он делся?
— Не твое дело. — Она закрыла дверь.
Кухня играл с отцом в шахматы. Услышал свист с улицы. Вскочил.
— Сиди тихо, — сказал отец, — хуже будет.
— Кухня! — донесся тоскливый призыв со двора. Они договаривались подскочить в Париж около пяти, а уже было половина шестого. Винт послонялся около Кухниного дома, надеялся, тот сумеет выбраться. Время шло, надо было ехать, хотя бы одному.
Дверь в трансформаторную будку была открыта. Гриша не объявился.
Сэра тоже не было. Другого Винт и не ожидал. «Мешок денег! — хмыкнул он. — После стакана водки ему вагон с золотом мог почудиться!» Можно было возвращаться домой и смотреть телевизор.
Винт решил подождать. Сидеть и выглядывать богатого дяденьку было скучно и холодно. Винт походил, пособирал щепок на костерок. «Все правильно, — думал он, — может, этот Сэр ванну из шампанского принимает!» Он сложил из щепок шалашик, так хорошо загоралось, без бумаги. «С миллионером понятно, — думал он, — но куда делся Гриша? Если он не в больнице, то тоже вот-вот должен объявиться. Он всегда старался до темноты». Винт долго искал спички в полутемном Гришином жилище.
Он вовремя услышал хруст шагов — весь двор бывшей электростанции был усыпан битым стеклом. Из темноты на свет было хорошо видно человека с длинными волосами. Он оглядывался любопытно — явно был здесь впервые и не знал, например, про обитаемую трансформаторную будку. Закурил, поглядывая в сторону города, вдруг отбросил сигарету, спрятался за углом.
Сэр торопливо шагал к будке, в каждой руке у него было по полному полиэтиленовому мешку. Человек шагнул Сэру навстречу. Винт не видел, но почувствовал — тот чуть не заплакал при виде незнакомца. Он, наверно, с самого города мечтал очутиться в Гришиной хибаре, присесть и отдохнуть. Незнакомец захохотал неожиданно, ни с чего, приседал, хлопал себя по коленям, ржал.
Резко прервал смех, спросил через губу, с презрением:
— Че ты трясешься? Не рад?
