Письмо на желтую подводную лодку(Детские истории о Тиллиме Папалексиеве) - Корнев Владимир Григорьевич (лучшие книги онлайн txt) 📗
— Принимай капитуляцию, генералиссимус! Признаюсь, заблуждался, мои извинения…
В этот момент автобус снова сотрясло.
— Не слышишь меня? — переходя на истерический крик, взмолился каратист. — Ты что, не слышишь?! Все, хватит — ПОБЕДА! Да святой он, святой! Леннон жил, Леннон жив, Леннон будет жить!!!
Хорошо, что никто из старших не расслышал этого крамольного лозунга.
Вдруг с заднего сиденья с гримасой страха, исказившей миловидное личико, указывая пальцем вперед, заверещала Наташа:
— Смотрите!!! Там, там! Ужас какой… А-а-а!!!
Пробив толстое, укрепленное стекло в передней части салона, слева внутрь автобуса просунулась огромная голова с озлобленной, в пене мордой и кривыми рогами. В лунном свете все увидели, что из черных ноздрей валит дым, а выпученные глаза с налившимися кровью белками горят зловещим потусторонним огнем!
Шурик, закрываясь от привидения потными ладошками, продолжал в трепете бормотать:
— Ага… Вот и Пан пожаловал… Хозяин лесов…
— Да это сам Сатана! — сдали нервы у остававшегося все эти часы абсолютно невозмутимым Евгения Александровича. — Увидишь же такое отродье… Чур меня, чур!
Образина продолжала гипнотизировать путешественников ужасным взглядом.
Водитель Тарас — единственный, кто сохранил присутствие духа и мужскую волю, — поддал газу, и здоровенный «Икарус», точно железный конь, чуть подпрыгнув и едва не оторвавшись от земли, снова рванул вперед, почти полетел над дорогой исполинским Пегасом. Свет в салоне зажегся, точно в знак спасения от неведомой напасти, и сразу стало заметно, какие у всех измученно-усталые лица, а у многих — красные от слез глаза. Школьники с трудом приходили в себя после пережитого. Под кем-то даже сиденья промокли, и эти бедолаги от стыда готовы были сквозь землю провалиться. Людмила Николаевна сидела смирно, положив под язык валидол, а встревоженный Евгений Александрович допытывался у шофера:
— Теперь-то мы все видели. Как думаешь, что за ч…товщина такая?
Тарас угрюмо крутил баранку и не мог дать вразумительного ответа:
— Кто ж ее разберет, нечисть всякую? Может и ч…т, а может, и не было ничего…
Когда в скором времени покореженный автобус с одаренными челябинскими детьми и их учителями подъехал к бывшему Симоно-Кананитскому Ново-Афонскому монастырю, где теперь размещалась курортная турбаза «Псырцха», его в столь поздний час встречали не только директор турбазы — полная, представительная южная дама, но и взопревший майор милиции.
Вперед выступила директриса и, широко улыбаясь, с кавказским радушием приветствовала гостей:
— Дорогие дети и сопровождающие, добро пожаловать на древнюю абхазскую землю! Вы увидите красоты и достопримечательности изобильного черноморского побережья Кавказа. Прямо здесь, в Новом Афоне, вы посетите чудо природы, комплекс наших замечательных, единственных в мире пещер, тысячелетиями скрывавших свои тайны, но теперь предстающих во всем великолепии. Вы увидите древнее Анакопийское городище, полюбуетесь красотами субтропического парка, Иверской горой и творением рук человеческих — десятиметровым водопадом. К вашим услугам наша турбаза-пансионат, находящаяся в бывших монастырских кельях девятнадцатого века, где вы получите комфортный ночлег и здоровое трехразовое питание, а также краеведческий музей и уютные пляжи…
Усталые школьники еле стояли на ногах, однако не выслушать важную тетеньку было бы невежливо по отношение не только к ней самой, но и к законам гостеприимства. Тиллим, которого, конечно, тоже клонило в сон, запомнил, однако, сколько раз в приветственном слове были упомянуты памятники глубокой древности, и в том числе античный город Питиунт: вся эта будоражащая воображение старина входила в программу предлагаемых юным уральцам экскурсий. Эпические развалины и настоящие раскопки археологов были для Тиллима той самой древностью, какую он хотел бы увидеть в этих легендарных местах, но дама-директор все продолжала и продолжала говорить, что превращалось уже в явное, с трудом выносимое занудство. Неизвестно, сколько бы она еще приветствовала гостей, если бы не прямое вмешательство милиционера. Он просто и не слишком вежливо, на полуслове, оборвал говорливую землячку. Такое вмешательство могла оправдать только важность его дела.
— Слушайте, товарищ Живаниа, остановитесь, да? По-вашему, я сюда для пустяков пришел? Вы бы лучше гостей с дороги накормили, напоили и спать положили. Дети с ног валятся!
Козырнув, он тут же обратился к Людмиле Николаевне:
— Майор Чикоба! Уважаемая, вы или, может быть, кто-то из ваших учеников ничего странного поблизости не встречали? Может, на шоссе, а? У одного очень достойного человека в хозяйстве бык сбесился — сорвался с цепи и убежал! Вот ищем второй день. Он опасен, на людей кидаться может…
Но достаточно было одного внимательного профессионального взгляда на перепуганных гостей, чтобы блюститель порядка оценил оперативную обстановку — дальнейшие расспросы представлялись излишними. Картину происшествия довершил Тарас, с горестным воплем воздевший руки к громадной вмятине в боку его ненаглядной автоколесницы:
— Эт шо ж такое творится, товарищ милиционэр?! Неделя не прошла, как новенький «икарус» получил, нарадоваться не мог — машина зверь! — и на тебе… То ж импорт, то ж никакая страховка не покроет! Та там насчет крупного рогатого скота и не было ничего прописано… Теперь, выходит, ее за мои трудовые гроши ремонтировать?!
— Я попросил бы, гражданин… Еще разобраться надо, кто в кого въехал! — осадил бедного шофера турагентства милицейский чин и тут же поспешил утешить дорогих гостей: — Спокойствие, ребятки, только спокойствие: дело, как говорится, житейское, да? И ничего страшного: кого надо, уже вызвали, утром приедут и обезвре… В общем, обязательно поймают!
Ответом был долгожданный детский смех: забавный толстячок майор Чикоба очень напомнил восьмиклассникам мультяшного Карлсона. Так неожиданно удалось разрядить нервную атмосферу без всякого психолога. А последнее слово осталось все-таки за директрисой, считавшей своим долгом завершить приветствие мажорным пассажем-штампом:
— Я уверена, дорогие отдыхающие, что дни, проведенные на нашей замечательной турбазе, на земле солнечной Абхазии, оставят у вас только самые приятные воспоминания. Желаю вам светлых впечатлений, а также заряда здоровья и бодрости! Надеюсь, вы не раз еще посетите нашу добрую «Псырцху»! А теперь милости прошу — размещайтесь…
Гостям с Урала дали сутки на отдых с дороги и акклиматизацию, но уже на второй день у юных художников была пленэрная зарисовка в монастырском саду, давно уже ставшем совхозным. Сад спускался с горных склонов, от почти крепостных монастырских стен в неширокую долину к бурной речке Псырцхе (непривычное для русского уха и языка это «птичье» название так и осталось загадкой для ребят). Совсем не маленький по площади, по обилию и разнообразию плодов для детей из умеренной климатической зоны, он и вовсе был невиданным. Что там крошечные садики на пригородных дачных участках их родителей или тоже довольно скудные деревенские сады бабушек и дедушек, где большую часть вообще занимал унылый огород и в почете больше всего были пыльные картофельные гряды. Этот кавказский сад казался детям райским. Они, конечно, не верили в фантастические яблочные райские кущи, но здесь, в Новом Афоне, увидели настоящий земной рай, и, может быть, кто-то всерьез втайне задумался о небесном. Что там яблоки — тут они, напоенные теплом щедрого южного солнца, были на любой вкус и цвет — желто-золотые, малиново-алые, нежно-розовые, прихотливо разнобокие или однотонно зеленые, но зато как самая яркая майская травка. И такие огромные, такие налитые, что, казалось, вот-вот лопнут от переполнявшего их живительного сока. Под стать им были ароматнейшие, точно из одного сладкого сиропа, груши.
Вниз, к морю, ожившими пейзажами не скупившихся на яркие краски импрессионистов спускались ряды сизых слив, желтовато-золотой алычи, багровых вишен и разноцветных черешен… Лимоны, апельсины и мандарины радовали глаз всеми оттенками желтого и оранжевого. О серо-зеленым плоде с экзотическим, словно из сказок «Тысячи и одной ночи», названием «фейхоа» ребята слышали впервые, а здесь его тоже выращивали в большом количестве, но созревала фейхоа в начале теплой южной зимы, потому детей угостили только вареньем, впрочем, даже фейховое варенье привело уральцев в восторг.
