Школьная любовь (сборник) - Щеглова Ирина Владимировна (читать книги онлайн полные версии txt) 📗
Митя Толоконников был единственным парнем седьмого «Д», который совершенно не обрадовался грядущей «Зарнице». Он был очень неспортивным товарищем. Прыгал он недалеко и невысоко, бегал медленно, а на кроссах вообще всегда сходил с дистанции. Подача у него была слабая, и та команда, за которую физрук ставил его играть в баскетбол или волейбол, вечно была недовольна. Что касается силовых видов спорта, то тут дело обстояло еще хуже. Толоконников не мог ни отжаться от пола, ни подтянуться на перекладине, ни залезть вверх по шесту или канату. Мяч и гранату он кидал на смехотворное расстояние и с трудом проплывал дорожку в бассейне. Он не был классным посмешищем только потому, что в школе, где они учились, физкультура проводилась отдельно для мальчиков и девочек. Ни одна девчонка не видела еще его позора. Парни на его счет помалкивали и не теряли к нему уважения, потому что он лучше всех разбирался в компьютерах и даже сам мог составить не слишком, конечно, сложную программу.В прошлом году «Зарница» проводилась в школе первый раз. Ее Митя счастливо проболел. В этом году ему от нее не отвертеться. Здоров, как бык. Эта «Зарница» станет его концом. Одно дело – болтаться сосиской на перекладине на виду у парней, которые если и посмеиваются, то в тряпочку. Им всем нет смысла хохотать во все горло и обзываться обидными словами, потому что потом все равно придется ползти к нему же за объяснениями заданий по информатике. И совсем другое дело – позориться перед девчонками. И, главное, перед ней… перед Тасей Журавлевой… Они дружили с ней до школы. Когда пришли в первый класс, Митя понял, что подобные «дружбы» в мужском коллективе не только не поощряются, а, даже наоборот, высмеиваются, и быстренько сделал вид, что никаких особых отношений у него с Журавлевой нет. Тася сначала обижалась, требовала от него объяснений, а потом смирилась, отошла в сторону и слилась с Птичьим базаром. С тех пор они почти не общались, но каждый свой шаг по-прежнему проверяли друг на друге: бросали быстрые вопрошающие или оценивающие взгляды.
А Тася год от года становилась все красивее и красивее. Недавно пришла в школу с распущенными волосами. Учителя не ругались, потому что волосы очень красиво лежали у нее на спине, не лохматились и никому не мешали. Мите очень нравилось смотреть, как Тася, не соглашаясь с кем-нибудь, качала головой, и ее волосы плотной золотой массой перемещались из стороны в сторону, переливались и блестели. Ему очень хотелось возобновить с ней былые отношения, но подойти к девочке было стыдно. Это же он, Митя, ее предал и отказал в дружбе! Вот Толоконников к Тасе и не подходил, а молча мучился этим. И вот теперь эта самая Тася Журавлева увидит, что он на самом деле собой представляет. Он же не мужчина, а жалкий, тщедушный слизняк!
Конечно, можно было предусмотреть такое развитие событий и потренироваться летом, а с начала сентября записаться в какую-нибудь спортивную секцию, но он этого не сделал. Все лето провел на даче у речки, а с начала учебного года опять плотно уселся за компьютер. И что теперь? Неужели позориться перед Тасей? Ни за что! Лучше смерть, чем позор! А поскольку умирать что-то совсем не хочется, он что-нибудь придумает! Конечно! Есть же самый простой выход! Нужно заболеть, как в прошлом году! Правда, сейчас это сделать сложнее. Прошлая «Зарница» проходила в феврале. Было вьюжно и холодно. Митя потому и заболел, что, одетый весьма легкомысленно для такой погоды, он накануне долго прождал автобус. Сейчас тепло почти как летом. Простудиться проблематично. Можно, конечно, натрескаться мороженого. Горло у него слабое. Пожалуй, надо так и сделать. Митя вытряс из коробочки из-под шоколадных конфет деньги, которые у него оставались от школьных завтраков. Сумма оказалась не слишком внушительной, но на два больших брикета пломбира ее хватит. Митя накинул спортивную куртку и, не теряя времени даром, побежал в соседний универсам.
Держа в руках две холодные пачки ананасного мороженого, Толоконников подошел к выходу из магазина – и столкнулся там с Тасей Журавлевой. Вместо мороженого она сжимала в руках два батона. Встреча была так неожиданна, что Митя, который уже сто лет не здоровался с Тасей, вдруг сказал:
– Привет.
– Привет, – отозвалась Журавлева.
Можно было, конечно, сразу пройти мимо, но Митя вдруг понял, что судьба дает ему шанс наладить с Тасей отношения. Вроде бы она радостно ответила на его приветствие.
– Булки, значит, купила, – глупо сказал Митя, чтобы хоть что-нибудь сказать.
– Да вот… булки… Бабушка попросила сходить… – отозвалась Тася. – А ты, значит, мороженого…
Митя видел, что неутомимая классная командирша находится в таком же замешательстве, как и он. Толоконников от этого несколько взбодрился, и тут же ему в голову пришла счастливая мысль:
– Я тебя могу угостить…
Тася пожала плечами, потому что не очень представляла, как можно угоститься огромным пломбиром прямо на улице. Не откусывать же и не руками отрывать! Митя понял это и сказал:
– Пойдем к нам! Ты давно не была…
– Так у меня же вот… – и Тася показала глазами на батоны.
– Подумаешь, батоны! Подождут ваши часик и без них! А хочешь, можем отнести эти батоны, а потом уж и к нам?
Тася радостно кивнула, и они побежали к ее дому, чтобы мороженое не успело растаять. Дома Тася впихнула батоны изумленной бабушке в руки прямо на пороге, скатилась по лестнице к Мите, и они опять побежали, потому что из пачек начали уже капать на асфальт белые тягучие капли.
Дома у Толоконниковых все оставалось по-прежнему, как в те времена, когда Тася была у них частой гостьей, только на кухне поселился новый большой холодильник. Пока Митя с Тасей делили мороженое, поливали его вишневым вареньем, терли на терке завалявшуюся и закаменевшую шоколадную конфету, им было весело. Они торопились, чтобы мороженое окончательно не растаяло, хохотали и не заметили, как съели обе пачки.
С исчезновением с тарелочек мороженого непостижимым образом куда-то испарилось и веселье. И Митя, и Тася вдруг вспомнили, что не общались уже несколько лет, что они совсем не знают друг друга – таких, какими они стали сейчас: новых, повзрослевших. Оба притихли.
– Ну… я, пожалуй, пойду… – сказала Тася и покраснела.
Митя кивнул, хотя совсем не хотел, чтобы она уходила.
Тася, которой тоже не очень хотелось уходить, бросилась к раковине.
– Я только сначала вымою посуду, – сказала она.
– Да я и сам могу помыть, – возразил Митя и огорчился своему возражению. Она ведь сейчас уйдет, раз больше в их кухне нечего делать.
– Ну… тогда… до свидания? – В ее прощании так ясно прозвучал вопрос, что Митя понял: он непременно должен ее задержать.
– Нет… подожди… Не уходи! – Он вскинул на нее глаза и быстро, чтобы не раздумать, сказал: – Прости…
Тася покраснела еще больше, а Митя решил сказать уж все до конца, раз начал:
– Я виноват… Мы дружили, а я… В общем, я бы хотел, чтобы мы снова… Ну, ты понимаешь?
– Я… Я понимаю… – эхом повторила Тася.
– И… что? – Митя с надеждой посмотрел в ее светло-карие глаза.
– Митя, а как же… Говорят, что ты и Иволга…
– Что Иволга?
– Говорят, что вы… ну… Я не знаю, как сказать… Она тебе нравится?
Толоконников тяжело вздохнул и ответил:
– Лариса… Она предлагала мне… ну… дружить…
– А ты?
– А я… Почему бы не дружить… Она хорошая девчонка…
Он увидел, что Тасины глаза вмиг наполнились блестящей влагой, и очень обрадовался. Это хорошо, что ей не понравилось про Лариску. Значит, она, Тася, к нему неравнодушна, несмотря ни на что!
– Но дружу я, в общем-то, со всеми в классе. С Иволгой чуть побольше, чем с другими, но… Это ничего не значит! На самом деле, я хочу с тобой… чтобы, как раньше! А, Тася?!!
Что могла сказать Журавлева, если сама только и мечтала об этом? Конечно же, она сказала, что не имеет ничего против, и снова села на табуретку к пустой тарелочке. Митя топтался рядом, и оба они совершенно не знали, что еще сказать друг другу. Когда они были маленькими, все у них получалось просто и естественно, а сейчас, после такого длительного перерыва, было очень нелегко начать все сначала.
