Кыш, Двапортфеля и целая неделя - Алешковский Юз (книги регистрация онлайн бесплатно .txt) 📗
Долго слюнявя синий карандаш, я ждал прихода второго дыхания и вспоминал буквы. Потом заслонил от всех листок бумаги рукой, высунул язык и медленно вывел, стараясь не делать ошибки: «Кыш я тут», а рядом быстро, как взрослый, начеркал две строчки первых попавшихся под руку закорючек и прошептал:
— Ну, Кыш! А ты давай читай на втором дыхании!
Завхоз недовольно взял у меня письмо к Кышу и велел нам идти за собой. Мы спустились по лесенке в полуподвал. Но в помещение, где лаяли собаки, мы не вошли. Завхоз велел стоять в дверях, на площадке.
Я видел, как он подошёл к решётчатой дверце и просунул развёрнутый лист моего письма в клетку. И через секунду я услышал звонкий, с повизгиванием лай Кыша. Кыш, перелаяв остальных собак, кричал мне из своей клетки:
«Я тебя ждал! Я не пил и не ел! Я тебя люблю! Возьми меня скорей отсюда!»
Завхоз открыл дверь. Кыш что-то примолк, и не успел я опомниться, как он прыгнул ко мне на руки и за секунду, скуля, успел облизать щёки, нос и лоб, и я, прижавшись к нему, дрожащему, лицом, закружился на месте, чтобы никто не видел, как мы плачем от счастья…
Ворчавшего завхоза я забыл поблагодарить. Дядя Сергей Сергеев остался улаживать с ним дела. А до выхода на улицу я шёл рядом с Володькиным, держа Кыша на руках. Оля шла поодаль, беседуя с неизвестно откуда взявшимся аспирантом Пашковым.
Потом нас догнал дядя Сергей Сергеев.
Пока мы не вышли на улицу, Кыш лаял на всех людей в белых халатах, а я его успокаивал.
Прощаясь с нами, Володькин сказал мне:
— Если будет сложное, особо важное дело, я приглашу тебя в помощники. Пойдёшь расследовать?
— Только после уроков, — сказал я и от всей души пожал руку Володькина. Мне, конечно, хотелось расспросить, как он напал на след Кыша, но ещё больше хотелось домой и позвонить маме. А то у неё сегодня тоже особо важное дело и ещё волнения из-за меня с Кышем.
Кыш всё время с большим любопытством к чему-то принюхивался. И я догадался: ведь мама положила в мой портфель булку с колбасой.
— Вот придём и закусим как следует! — сказал я Кышу.
«Р-ра! Ладно, потерплю. Это всё уже пустяки. Я больше терпел», — согласился он.
Я слышал, как Пашков сказал Оле на прощание:
— Советую поступать только в медицинский. Кстати, я принимаю экзамены по химии. Это не шутка!
— Знаем мы вас, экзаменаторов, — ответила Оля. — В дни экзаменов вы оставляете свои сердца дома.
Пашков засмеялся и помахал ей рукой.
«Вот Пашков, — подумал я, — в очках и тоже лысый, как папа, а всё равно он красивей Рудика. И надо объяснить это когда-нибудь Оле».
Оля вдруг заторопилась в школу, потрепала Кыша за уши, погладила его чёлку и села в троллейбус.
А мы с дядей Сергей Сергеевым пошли пешком.
ГЛАВА 54
По дороге я подошёл к автомату и попросил набрать мамин номер. Когда мама взяла трубку и, волнуясь, спросила: «Да! Это я! Кто говорит?» — я сказал Кышу:
— Ну-ка, отвечай! — и поднёс трубку к его носу.
Кыш услышал голос мамы и залаял.
— Алёша! Это ты! Отвечай же! Я с ума тут схожу! — крикнула мама в трубку.
— Нет, это говорит Кыш! — сказал я. — Я нашёлся и сижу на руках. Мы идём обедать. Очень охота есть! Мы не ели целые сутки. С нами дядя Сергей Сергеев.
— Вот как! — удивилась мама. — Передай ему привет.
…Как хорошо было не спеша идти по улице и смотреть на людей, на деревья, на дома и машины! А ведь вчера я бежал по этой улице к Снежке, ревел, и мне казалось, что вокруг мёртвая пустота…
Прохожие смотрели на Кыша, и улыбались, и оглядывались на высокого, как Гулливер, дядю Сергей Сергеева, сменившего сигару на трубку…
Уроки уже кончились. Нам навстречу стали попадаться ребята сначала из восьмой, а потом из нашей, двадцатой школы.
Вдруг на меня налетел чуть не весь наш класс, и Тигра заорал прямо в моё ухо.
— Двапортфеля! Что же ты мне не сказал! Мы бы сразу нашли. Всем классом! Где он пропадал?
Я быстро рассказал про наши приключения, а сам искал глазами Снежку. Её среди ребят не было.
«Новое дело. То Кыш куда-то пропадает, то Снежка. Может, обиделась на меня, что не взяли её с собой?» — подумал я.
Больше всех радовался Кышу Тигра, и я, непонятно почему, вспомнил, как Вета Павловна просила нас рассказать, где мы были и что делали в прошлое воскресенье. Миша Яковлев тогда чуть не улетел с ВДНХ на ракете «Восток» в космос, а Тигра ничего не стал рассказывать и сквозь слёзы объяснил Вете Павловне, что всё у него было плохо… Очень плохо…
Я вспомнил это и спросил:
— Тигра, а что у тебя было плохого в то воскресенье?
— А то ты не видел, — сказал Тигра.
— Да ты что? Я ничего не видел!
Тигра поверил и рассказал:
— Твоего Кыша должны были мне купить, уже деньги вынули. А я увидел тебя, заорал: «Двапортфеля!» — и его не купили, за то, что я ору как невоспитанный. Если по правилам, то это мой щенок. — Тигра погладил Кыша.
— Но ведь я же не виноват, что так вышло, — заметил я.
— А кто же? Я ведь тебе кричал, а не другому. А потом было ещё хуже, — продолжал рассказ Тигра. — Мне вместо этого Кыша купили аквариум… большой такой… с рыбками. Двадцать рыбок в нём плавало. Папа дал мне его подержать, чтобы лицо платком вытереть, а я пошёл, поскользнулся на корке дыни, и всё… Аквариум на кусочки. Восемь рыбок я спас и быстро кинул в чужие банки.
— Есть же ведь люди, которые бросают разные скользкие корки на землю! — с досадой сказал я и подумал, что трудно придумать ещё одну такую неудачу, как у Тигры в прошлое воскресенье…
Я пригласил его приходить ко мне играть с Кышем и со мной…
Дядя Сергей Сергеев, пока Тигра рассказывал, читал газету. Мы пошли дальше. По дороге я успел расспросить его, что такое цунами. Оказывается, это самая большая из всех океанских волн, высотой с многоэтажный дом. И папа моих вопросов боялся, как этой волны.
Когда мы подошли к нашему дому, дядя Сергей Сергеев сказал:
— Ну, Алексей, будь здоров. Рад, что смог тебе помочь.
Он был такой высокий, что тётя Женя с первого этажа сердито задёрнула на окнах шторы.
— А вы? — спросил я. — Мы же идём к нам обедать. Скоро мама придёт.
— Зашёл бы, но… хочу успеть в одно место.
Дядя Сергей Сергеев запыхтел трубкой, лицо его утонуло в дыму, и я догадался, что он не хочет заходить к нам из-за ссоры с папой. А расспрашивать, что это всё-таки за ссора, мне было неловко, хотя и очень интересно. Я его поблагодарил. Он погладил меня и Кыша по голове и ушёл. И за ним, как за паровозом, тянулось облако дыма…
Лифтёрша тётя Кланя, когда мы вошли в подъезд, заахала и запричитала:
— Нашёлся касатик… Да кому ты помешала, добрая скотинка?… Где же ты пропадал?… Уши твои длинныи-и, пыльны-и, курчавы-и…
— В институте он был. Опыты на нём хотели делать. На другую планету запустить, — пошутил я.
— Что ж, там собак не хватает, на тех планетах-то? — спросила тётя Кланя.
— Они только у нас на Земле водятся, — сказал я, опустил наконец Кыша на пол и, волнуясь, как будто нажимал кнопку пуска ракеты, нажал чёрную кнопку нашего этажа.
Кабина вздрогнула, и мне показалось, что под нами загрохотали двигатели ракеты и в круглых иллюминаторах стал виден покачнувшийся на глазах краешек Земли. Облака… Океаны… и разные страны… На плечи мне давит страшная тяжесть, но я слежу за десятком приборов и управляю ракетой.
— Мы летим на другую планету, — сказал я Кышу. — Там срочно потребовались собаки.
«А мне всё равно, куда лететь. Лишь бы мы были вместе. Без тебя я не могу. Р-ру!» — ответил Кыш, и мы с ним поплавали в невесомости.
Только мне было тоскливо оттого, что я надолго улетел от мамы, и папы, и Снежки… Прямо лучше бы не улетал!…
Вдруг двигатели ракеты, отгрохотав, смолкли, я дотянулся на цыпочках до иллюминатора в железной двери, чтобы взглянуть, что это за планета, на которой не водятся собаки и на которую мы прибыли с Кышем.
