Мыслитель действует - Нёстлингер Кристине (читать книги онлайн полностью без регистрации .txt) 📗
Лилибет тем временем сорвала с ковбоя золотую цепочку с подвеском и свой кошелек.
– Что еще здесь принадлежит ребятам из нашего класса? – спросила она.
После некоторой заминки Вольфи протянул ей целую кучу шариковых ручек, самописок и один циркуль, вытащив все это из патронташа.
– А остальное мы взяли в универсаме, – добавил он тихо.–Толстяк все еще сидел в своей картонке. Он даже не делал никакой попытки из нее выбраться. Вольфи Кран вынул из какой-то коробки два шейных платка, карманный календарик и щипчики для ногтей.
– Теперь все. Честно, – сказал он. – А деньги мы растратили.–Лилибет сложила все классное добро в один из шейных платков и связала узлом.
– Я думаю, – сказала она, – нам надо поскорее умотать отсюда, прихвати с собой Вольфи.
– А этого раздутого до гигантских размеров гнома ты собираешься отпустить на все четыре стороны? – возмутился Туз пик.
– Его я собираюсь оставить здесь, – сказала Лилибет и, указав на крошечное окошко под самым потолком, уточнила: – Через него он отсюда не выберется, потому что оно слишком высоко расположено, да к тому же с решеткой. А на двери снаружи задвижка.
Услышав это, толстяк панически задвигался. Он принялся бессмысленно размахивать руками и ногами и вопить:
– Вольфи!.. Помоги мне отсюда выбраться!..
Вольфи Кран двинулся ему на помощь, но Мыслитель перехватил его на полпути и поволок к двери.
– Привет, ковбой! – И Туз пик, помахав толстяку, тоже вышел в котельную.
Лилибет юркнула вслед за ним, успев, однако, сказать:
– Порядок!.. С голоду он тут не помрет!
Она захлопнула дверь и заперла ее на задвижку.
– Он же загнется от голода и жажды... – всхлипывал Вольфи, пока Мыслитель тащил его вверх по ступенькам. Слезы градом катились у него по щекам. – Мать Конрада приходит домой только на рассвете, принимает снотворное и спит как убитая... Она ничего не услышит, честно!
– Не бойся, старичок, – усмехнулся Туз пик. – Когда-нибудь она его все-таки обнаружит.
Ребята вышли в прихожую. Над телефоном на стене висел список номеров. В конце списка детской рукой было приписано: «Мамино кафе».
– Вольфи прав, – сказал Мыслитель. – Нельзя просто так запереть этого типа в подвале и смыться.
Мыслитель снял трубку и набрал номер телефона «Маминого кафе».
– Можно фрау Вайтра? – После нескольких секунд ожидания он снова заговорил: – Добрый день, я нахожусь в вашем доме. Вы меня не знаете. Я здесь с двумя друзьями. Я просто хотел вас предупредить, что мы заперли вашего сына в погребе. Он за железной дверью, на которой задвижка. Так вот, сейчас мы уходим, а вам надо будет позаботиться о нем. И учтите, входная дверь открыта – у нас нет ключа.
Мыслитель положил трубку.
– Она чуть не опрокинулась, – сказал он, – Я услышал, как у нее в глотке что-то крякнуло и она перестала дышать... Э-э, нет!.. – вдруг закричал он. – Никуда ты от нас не уйдешь, ясно? – И он цепко схватил за руку Вольфи, который метнулся было к входной двери.
Вольфи отбивался, кусался, рвался из рук, кричал и плакал.
– Мы отведем тебя к твоей матери, и только, – сказал Мыслитель. – Кончай этот цирк, понял?..
Но Вольфи продолжал вопить не своим голосом, и рваться, и царапаться пуще прежнего. Что именно он кричал, разобрать было трудно, но все же явственно слышались фразы типа: «Только не домой! Прошу вас, умоляю... Не ведите меня к маме!..»
Мыслителю не удалось удержать Вольфи Крана. Хотя Вольфи был тщедушный и слабый, он все же каким-то образом вырвался из рук здорового Мыслителя. Еще миг, он выскочил бы в дверь, он даже успел нажать ручку, но тут на него сзади кинулся Туз пик и схватил его поперек туловища. Вольфи снова стал отбиваться и кусаться, но сил у него уже было мало.
– Кончай дурью мучиться! – сказал ему Мыслитель. – Куда ты хочешь бежать? Не трепыхайся, слышишь?
Лилибет сняла с вешалки зеленую, как лягушка, куртку и протянула его Вольфи.
– Мы только поговорим с твоей матерью, – сказала она. – И вещи раздадим ребятам, а мои деньги можешь мне не отдавать.
И Вольфи Кран успокоился. Не вырывался и не пытался никого укусить. Туз пик отпустил его. Он тихонько всхлипывал. И даже не сопротивлялся, когда Лилибет накинула ему на плечи его куртку, зеленую, как лягушка, и нацепила на нос очки – он их потерял, когда отбивался от ребят. Мыслитель взял его за правую руку, а Туз пик – за левую.
– Смотри, чтобы он не вырвался, – шепнул Мыслитель Тузу пик. – Он в таком сейчас состоянии, что запросто убежит черт-те куда и что угодно над собой сотворит.
Туз пик кивнул.
Лилибет распахнула входную дверь. По узкой бетонной дорожке к дому шли два полицейских. На улице, у калитки, стояла полицейская машина. Возле забора столпилось несколько женщин, они с любопытством глядели на происходящее в саду.
12 ГЛАВА,
в которой нет счастливого конца, потому что так называемая «криминальная история» не может иметь счастливый конец, не то получилось бы, что читатели лишены сердца, не способны на сочувствие и что их ничто не интересует, кроме розыска вора. Такие читатели, если они есть, могут отложить книгу и считать появление полицейских счастливым концом этой повести. Для тех же, у кого есть сердце и кто способен испытывать сочувствие к кому-либо, мы вместо конца выписали из дневника Мыслителя следующие строчки:
В о с к р е с е н ь е, 5 д е к а б р я.
У меня паршиво на душе.
Нам не удалось провести это дело так достойно, как я надеялся. Мне просто не пришло в голову, что мать этого толстого Конрада позвонит в полицию. Я думал, она сама придет. Это, конечно, моя вина. Я с ней, видно, неправильно говорил по телефону. Если бы я ей сказал, что у них в подвале склад всевозможных предметов, украденных в классе и в универсаме и ее тучное сокровище разыгрывает из себя главаря гангстерской шайки с черепом в виде эмблемы, она, наверное, повременила бы трезвонить в полицию. Но поскольку приехали полицейские, нам ничего не оставалось, как все им рассказать. Ведь сперва они приняли нас, то есть Лилибет, Туза пик и меня, за воров и вообще уж не знаю за каких подонков. Этот паршивый толстяк действительно оказался последним из последних, но мамаша его... уф!., и того хуже. Просто конец света!.. До сих пор я и не подозревал, что бывают такие матери. В комиссариате инспекторше пришлось держать ее изо всех сил, не то она тут же избила бы в кровь свое чадо. Вообще, она вела себя так, будто она и есть пострадавшая, и все время кричала: «Что будет, когда мой муж об этом узнает!.. Я этого мальчишку в колонию упеку! » И без конца перечисляла полицейским и инспекторше по делам несовершеннолетних все, что она за последние годы купила своему толстяку. «Ни в чем он не знал отказа! – орала она. – Все у него было!»
Мать Вольфи Крана, которую тоже вызвали в комиссариат, вела себя совсем иначе. Она почти ничего не говорила. Мне кажется, ей понадобилась уйма времени для того, чтобы понять, что, собственно, происходит. Да это и правда не так-то легко понять. Почему Вольфи Кран очертя голову кинулся во все эти дела, я еще, на худой конец, могу себе представить. Но стать таким, как толстый Конрад?.. Для этого, должно быть, надо жить такой гнусной жизнью, какую я себе и вообразить не могу.
Через полчаса мы все встречаемся у Сэра. Мы должны ему все подробно рассказать. Вчера мы только поговорили по телефону, потому что разбирательство в полиции продолжалось бесконечно долго, а потом надо было со всех ног мчаться домой успокаивать своих мам. Они думали, что с нами случилось нечто ужасное. Они оборвали все телефоны, и, как говорят, моя мама волновалась куда больше, чем мама Лилибет, чего я никак не ожидал, а отец Туза пик дал зарок никогда не ругать своего сына, если он живым и здоровым вернется домой, чего Туз пик тоже никак не ожидал.
