Лизочкино счастье - Чарская Лидия Алексеевна (книги онлайн полностью бесплатно .txt) 📗
— О чем ты? что с тобой, сестричка Марианна? — спросила слабым голоском Лиза.
— Мне жаль тебя, Лизочка! — прошептала Марианна. И девочки крепко поцеловались.
На Лизу было действительно жаль смотреть: так она осунулась и похудела.
— Ничего, мы ее живо откормим, — весело шутил Павел Иванович, глядя с отеческой нежностью на свою любимицу.
— Разумеется, — слабо подтвердила Лиза, — я поправлюсь очень скоро… А вот Стефани и Лючія — те уже не поправятся так скоро!
— Стефани, Лючия? — переспросил с удивлением г-н Сатин. — Кто это? Или ты снова бредишь, Лизочка?
Но Лиза не бредила.
Толково и ясно она рассказала все, что было с нею, и как она спаслась только благодаря Степе.
— Ну, вот и отлично, — по окончании её рассказа проговорил Павел Иваиович, — ты сама попросишь губернатора позаботиться о них.
— Да, но их уже не найдут, — с тоскою проговорила Лиза, — пока их будут искать, злой Томазо успеет замучить бедных детей.
— О, не бойся, дитя мое, — сказал Павел Иванович, — я слышал, что на розыски мнимого итальянца давно уже послана полиция. Подожди еще немного, и наверное скоро ты увидишь твоего спасителя.
Лиза молча улыбнулась. Через минуту она снова подняла на Павла Ивановича свои ясные глазки и робко сказала:
— У меня к вам есть просьба, г. директор.
— Говори, девочка, смело твою просьбу. Какова бы она ни была, — я ее исполню, — ласково ответил г. Сатин.
— О, благодарю вас! Вы так добры ко мне, — прошептала Лиза. — Эту просьбу не трудно исполнить… Если можно, приютите в вашем кружке несчастных Стефани и Лючию.
— Только-то? — спросил, смеясь, Павел Иванович.
Увидя, что Лиза кивнула головкой в ответ, он поторопился ей сказать с веселой улыбкой:
— Если бы не двое, а целая дюжина детей была в руках Томазо, я и тогда, в угоду тебе, взял бы их всех!
— О, как вы добры! — воскликнула девочка, веселая от счастья.
В этот день, когда Лиза встала с постели и, еле держась от слабости на ногах, вышла из своей комнаты, опираясь на руки Вити и Кости Корелина — самых сильных мальчиков труппы, в пансион г-на Сатина приехал губернатор.
— А-а, маленькая героиня! — произнес он, весело подходя к Лизе и протягивая ей обе руки, — поправляешься молодцом? А я к тебе приехал с двумя приятными сюрпризами. Один старый, который я готовил тебе еще к сочельнику, а другой новый, который долженъ обрадовать тебя не меньше.
И, видя, что глазки Лизы загорелись любопытством, он поспешил пояснить ей:
— Первый сюрприз — это полученное мною извещение, что ты зачислена в петербургское театралыюе училище приходящей ученицей на казенный счет. Это очень хорошо уже потому, что из училища ты прямо попадешь на сцену Императорского театра. Увидя твою игру в первый же спектакль, я понял, что ты очень способная девочка и что из тебя выйдет настоящая актриса, и я поторопился написать о тебе в Петербург. Теперь дело твое устроено и через несколько дней я попрошу г-на или г-жу Сатину отвезти тебя в Петербург для поступления в училище. Рада ли ты моему сюрпризу?
Но и без ответа Лизы добрый губернатор понял, как она счастлива. Щечки её разгорелись, глаза засияли, как звездочки, а губы улыбались так радостно, что всем, глядя на нее, легко и хорошо становилось на душе.
— А теперь второй сюрприз и, кажется, не менее приятный, чем первый, — продолжал губернатор. — Томазо накрыли, поймали и…
Тут губернатор хлопнул в ладоши, не докончив своей фразы. Дверь отворилась и спаситель Лизы, худенький, бледный Степа, держа за руку слабенькую, едва державшуюся на ногах Лючию, вошли в комнату, и оба бросились к Лизе.
Последняя боялась поверить своим глазам. Еще бы! Её маленький спаситель, с которым она провела самые тяжелые и страшные часы жизни в лесной избушке, был теперь свободен и жив!
— Как я рада тебя видеть, Степа! — проговорила Лиза, обнимая мальчика и его маленькую подругу. — Я так боялась, чтобы он не сделал с вами чего-нибудь дурного.
— О, нет! — ведь он не узнал, что это я выпустил тебя из избушки, — сказал Степа. — Если б он знал это, то наверное не оставил бы меня в живых. Как он рассвирепел, когда увидел, что ты убежала! Чем только не грозил он тебе! На следующее же утро мы оставили избушку и пошли по направлению к другому городу. Но по дороге хозяев схватили и повезли связанных обратно в В. А меня с Лючией взял вот этот добрый барин, — и Степа без стеснения указал пальцем на добродушно улыбавшегося ему губернатора.
— Вы оставите детей у себе, не правдали? — обратился между тем последний к г. Сатину.
— О, да, ваше превосходительство, — поторопился ответить Павел Иванович.
— Ведь ты умеешь что-нибудь делать, мальчик? — ласково спросил он Степу.
— Конечно, — отвечал тот уверенно, — вы посмотрите-ка, какие чудесные штучки я умею выкидывать руками и ногами!
— Нет, милый друг, тебе не придется выкидывать твоих штучек! У нас тебя выучат кое чему другому, более благородному и полезному, — перебил его Григории Григорьевич.
— Как, мне не придется уже ходить на руках вниз головою и перепрыгивать через голову? — удивился Степа.
— О, нет!
— А Лючии не надо будет надсаживать горло на морозе, чтобы петь свои песенки?
— Конечно, нет, — успокаивал мальчика Павел Иванович.
— Ты слышишь, Лючия? Тебе не надо будет больше петь в стужу и холод на чужих дворах! Этот добрый господин выучит нас иному делу.
Худенькая, поминутно кашлявшая, Лючия так и просияла от удовольствия.
Бедные дети, ничего не видевшие, кроме нужды и побоев, теперь, среди добрых людей и маленьких сверстников, почувствовали себя как в раю.
— Ну, Лизок, — в тот же вечер спросил Павел Иванович девочку, когда вся труппа, не исключая и новых пришельцев, Степы и Лены, сидела за ужином, — и тебе не жаль оставлять всех нас и твоего старого директора?
— О, Павел Иванович, — прошептала девочка и слезы застлали ей глазки, — я так благодарна вам за все, за все! И люблю я вас, как родного, крепко, крепко! Но еще больше вас я люблю мою маму и ради того, чтобы соединиться с нею и жить не разлучаясь, я ухожу от вас. Но все то, что вы сделали для меня, я никогда не забуду, — добавила с чувством Лиза и, быстро вскочив со своего стула, подошла к директору, схватила его большую, мягкую руку и поднесла к губам.
— Что ты, Лизочка, что ты! — растерялся добрый Павел Иванович. — Разве я твой отец, что ты хочешь мне целовать руку? Надо целовать только руки родителей, — прибавил он.
— О, вы были мне вместо родного отца! — проговорила Лиза. — Я вам так благодарна за все, за все!
— Да, как ни тяжело мне терять Лизу, как добрую и хорошую маленькую актрису, — вставил свое слово Григорий Григорьевич, — но я страшно рад за нее. Она пройдет хорошую школу, станет артисткою и, может быть, через каких-нибудь десять лет имя её будет известно всему миру.
— Тогда она при встрече и кланяться с нами не захочет, — послышался с противоположного конца пискливый голосок Павлика, сидевшего между Валей и новенькой Лючией, которую они с Валей решили взять под свое покровительство.
— О, нет! — горячо вырвалось у Лизы, — не говори так, Павлик! Никогда не забуду я ни тебя, ни всех вас, дорогие! — обводя блестящими глазами весь стол, произнесла Лиза.
— Уж, конечно, его-то ты не забудешь, — тихонько шепнул Костя Корелин — как пойдешь мимо аптеки, непременно вспомнишь про касторовое масло и микстуры, которыми постоянно пичкают Павлика.
Дружный смех детей был ему ответом.
В этот вечер Павел Иванович, Григорий Григорьевич и Анна Петровна долго не спали, совещаясь о том, кого назначить на место Лизы — играть её роли.
После долгих разговоров, решено было все роли девочки передать Марианне, как самой способной и прилежной из всех остальных.
