Бемби (с илл.) - Зальтен Феликс (читать полностью книгу без регистрации txt) 📗
На утреннем знойком рассвете Бемби направлялся к оврагу, где отдыхал обычно вместе со старым вождем на ворохе опавшей листвы. Кто-то окликнул его тоненьким голоском. Бемби остановился. Словно молния, мелькнула в головокружительном прыжке с верхушки дерева белочка и вмиг оказалась на земле.
— Так это действительно вы? — проговорила она с благоговейным изумлением. — Я узнала вас, едва вы показались, но я не могла поверить, что это вы.
— Как вы сюда попали? — спросил Бемби.
Маленькая задорная мордочка, только что глядевшая на него так весело, стала печальной.
— Нет больше нашего дуба!.. — запричитала белочка. — Нашего прекрасного старого дуба… О, это было ужасно! Он опрокинул наше дорогое дерево.
Бемби понурил голову. Ему от души было жаль чудесный старый дуб.
— Это произошло так неожиданно, — рассказывала белочка. — Правда, все мы, жившие на дубе, успели удрать и смотрели издалека, как Он перекусил наш дуб гигантским сверкающим зубом. Дерево страшно кричало из своей открытой раны, и зуб кричал, просто невыносимо было слушать. А затем бедное прекрасное дерево рухнуло на поляну. Все мы так плакали!..
Бемби молчал.
— Да, — вздохнула белочка, — для Него нет невозможного. Он всемогущ.
Она посмотрела на Бемби большими глазами и навострила ушки, но Бемби молчал.
— Вот мы и остались бесприютными, — продолжала белочка. — Не знаю, куда разбрелись остальные, я же пришла сюда… Но разве найдешь другое такое дерево!..
— Старый дуб… — задумчиво проговорил Бемби. — Старый знакомец далекой, невозвратной поры…
— Значит, это действительно вы! — Белочка была очень довольна. — А все думают, что вас давно нет на свете. Правда, иногда проходит слух, что вы живы… Порой рассказывают, будто вас кто-то видел. Но этим слухам не очень-то верят. — Белочка пытливо посмотрела на Бемби. — Это же так понятно, раз вы не вернулись к своим…
Нетрудно было заметить, с каким нетерпением ждала она ответа Бемби. Но Бемби молчал. В нем самом шевельнулось слабое, боязливое любопытство. Ему хотелось спросить о Фалине, о тете Энне, о Ронно и Карусе, обо всех спутниках своей далекой юности. Но он молчал.
Белочка все еще сидела, поглядывая на Бемби.
— Какая у вас удивительная корона! — изумленно произнесла она. Чудо-корона! Ни у кого в целом лесу, кроме старого вожака, нет подобной короны!
В прежние времена такая похвала порадовала бы Бемби, но сейчас он только сказал:
— Вот как? Возможно…
Белочка прижала к груди передние лапки.
— Что я вижу! — воскликнула она. — Вы начинаете седеть!
Бемби ничего не ответил и двинулся своей дорогой. Белочка поняла, что разговор окончен.
— Доброе утро! — крикнула она вдогон Бемби. — Будьте здоровы! Вы меня так порадовали! Если я встречу наших общих знакомых, я расскажу им, что вы живы. Все будут очень рады!..
Бемби слышал ее слова, и что-то вновь шевельнулось в его сердце. Но он и тут ничего не сказал. Умению быть одному учил его старый вождь, когда Бемби был еще ребенком. Как-то раз, когда он горестно призывал свою мать, приблизился к нему старый вождь и сказал: "Ты что же, не можешь быть один? Стыдись!"
Бемби шел дальше…
Снега вновь укутали землю, и сонно затих лес под толстым белым покровом. Редко-редко слышался вороний карк, озабоченный таратор сороки, слабый, боязливый чирк синиц. Затем круто завернул мороз, и все умолкло, лишь звенел от стужи воздух.
Однажды утром тишину распорол собачий лай.
Непрерывный, торопливый, взахлеб, лай быстро катился по лесу, звонкий, трескучий, сводящий с ума своей злобной настырностью.
В пещерке, перекрытой поверженным буком, Бемби чутко поднял голову и взглянул на лежащего подле старого вождя.
— Это нас не касается, — сказал старый.
Так лежали они в своей пещерке, прикрытой надежным буковым стволом. Высокие навалы снега защищали их от студеного сквозняка, густо сплетенные ветки кустарника, словно частая решетка, скрывали от чужих, острых глаз.
Лай все приближался, злой, задышливый, разгоряченный, — наверно, это была маленькая собака.
Вскоре они услышали сквозь лай чью-то тихую, болезненную ворчбу. Бемби забеспокоился, но старый вождь снова сказал:
— Это нас не касается.
Они продолжали лежать, только чуть подвинулись к выходу. Теперь им стало видно, что происходит снаружи.
Хрустел валежник, с ветвей, задетых чьим-то невидимым бегом, опадал снег, и вот уже можно разглядеть бегущих.
Через сугробы и кусты, через пни и толстые корни прыгала, ползла, продиралась старая лиса. А по пятам за ней гналась собака — невзрачный лохматый пес на коротких лапах.
У лисы была перебита передняя нога, на лопатке вырван мех. Она держала перебитую лапу на весу, перед собой, кровь хлестала из раны на груди. Лиса была вне себя от страха и злобы, от усталости и безнадежности. В какой-то миг она резко повернулась, ощерив зубы. Этот неожиданный маневр противника испугал собаку, она отскочила на несколько шагов. Лиса уселась на задние лапы, дальше бежать у нее не было сил. Лязгая зубами, она яростно зашипела на собаку, та ответила новым приступом бешеного лая.
— Вот! Вот! Вот она! — надрывалась собака. — Вот! Вот! Вот она!
Крик ее явно предназначался не лисе, а кому-то другому, кто был еще далеко отсюда.
И Бемби и старый вождь понимали, что собака призывает Его. Знала это и лиса. Кровь лилась из нее потоком. Лиса слабела на глазах, ее разбитая лапа бессильно опустилась, прикосновение к холодному снегу причиняло лисе жгучую боль. С трудом приподняла она дрожащую лапу и вытянула ее перед собой.
— Пощади меня… — взмолилась лиса. — Пощади меня!..
— Нет! Нет! Нет! Нет! — заладила собака с злобным хрипом.
— Прошу тебя, — смиренно и униженно просила лиса. — Я больше не могу… мне приходит конец… Дай мне уйти, дай мне хоть умереть спокойно.
— Нет! Нет! Нет! Нет! — заходилась собака.
— Ведь мы же родня с тобой… — молила лиса. — Почти сестры… отпусти меня… позволь мне умереть среди своих… ведь мы же почти сестры… ты и я…
— Нет! Нет! Нет! Нет! — упорствовала собака.
Последним усилием лиса выпрямилась, ее красивые острые усы горестно отвисли, но глаза открыто и прямо глянули на противника и совсем иным, спокойным, печальным голосом лиса сказала:
— И тебе не стыдно? Предательница!..
— Нет! Нет! Нет! Нет! — надсаживалась собака.
— Ты перебежчица!.. Ты отступница!.. — с горечью говорила лиса; ее израненное тело напряглось силой ненависти и презрения. — Ищейка!.. Подлая ищейка!.. Ты выслеживаешь нас там, где даже Он не смог бы найти нас… Ты преследуешь нас там, куда даже Ему не добраться… Ты губишь нас, твоих родичей, меня, твою сестру… И ты не знаешь никакого стыда!..
И сразу вокруг забурлили голоса.
— Предательница! — кричали сороки с верхушек деревьев.
— Отступница! — шипел хорек.
— Перебежчица! — хрипела сойка.
— Ищейка! — просвиристела ласка. Со всех деревьев, из всех кустов шипели, свистели, пищали, хрипели, а высоко в небе закаркали вороны:
— Кар-караул!.. Среди нас предатель!..
Все спешили сюда, покидая верхушки деревьев, норки, земляные укрытия, чтобы внести свою гневную лепту в этот спор. Возмущение, прорвавшееся в лисе, пробудило и в других старые обиды, годами скопленную горечь и ненависть, а вид крови, пятнающий белизну снега, пьянил, убивая привычный страх.
Собака злобно огляделась.
— Вы! — крикнула она. — Чего вы хотите? Что вы знаете? О чем говорите? Всё, всё принадлежит Ему! Я тоже принадлежу Ему. И я люблю Его, я молюсь на Него, я служу Ему! Вы что же, хотите восстать против Него, всесильного, вы убогие! Знайте же, Он царит над всем и над всеми! Все, что есть у вас, — от Него! Все, что растет и дышит, — от Него! — Собака тряслась от возбуждения.
— Предательница!.. — прошипела лиса. — Гадина!
И тут собака вцепилась ей в глотку. Рыча, сопя, хрипя, катались они по снегу — мохнатый, пестрый, дико кружащийся ком. Вокруг летали клочья шерсти, взвихренный снег, брызги крови. Но через несколько мгновений ком распался лиса так и осталась лежать на взрыхленном снегу. Вот она дернулась, вытянулась и умерла.
