Черная Салли - Кальма Н. (читать полную версию книги .txt) 📗

Из домика вышла миссис Аткинс в маленькой соломенной шляпе и коричневых перчатках.

— Флора, ты опять уходишь? — прервала бабушка свой рассказ.

— Да, матушка.

— Ох, Флора, доведут тебя до беды эти собрания! Пожалей хоть детей. Ведь у тебя сыновья растут…

— Я знаю, матушка, но именно потому, что я их жалею, я должна идти, — тихим, но твердым голосом сказала учительница. — Пожалуйста, не удерживай меня.

Она торопливо поцеловала старую негритянку.

— Я не могу и не хочу, чтобы они жили в неволе.

— Вспомни нашего Эла! Вспомни, что они с ним сделали! — закричала ей вслед бабушка. — Отчаянная твоя голова!

Но Флора Аткинс шла не оборачиваясь. Вот она повернула за угол, а там, наверно, спустилась в подземку. Ее уже не было видно, а старая негритянка все продолжала смотреть ей вслед скорбными глазами.

— Бабушка, куда это ушла мама? — спросил Чарли.

Ребята насторожились. Но бабушка как будто не слышала вопроса.

— Бабушка, я тебя спрашиваю, куда ушла мама? — еще настойчивей повторил Чарли.

Бабушка отвела глаза.

— Она ушла… ушла, — пробормотала она, — к тем людям, которые хотят сделать всех нас счастливыми…

— Я знаю, мой папа тоже к ним ходит, — вмешался Стан, — он работал с ними, когда они проводили забастовку на заводе Сиднея и Чи.

Мэри разглаживала складочки на своем платье.

— А мама говорит, что нужно бояться таких, как твой отец, — сказала она ехидно, — мама говорит, что все они добиваются беспорядков.

— Твоя мама — толстая корова, вот она кто, — заорал вдруг Тони, — и у нее и у тебя мозги не варят!…

— Почини свой котелок, умница, — прибавил Нил.

— Эх ты, младенчик, много ты понимаешь! — Стан угрожающе подступил к Мэри. — Мой папа, еще когда был совсем молодой, боролся за свободу, а твоя мать всю жизнь подлизывается к своему сенатору… Мэри захныкала.

— Полегче, полегче, джентльмены, — примирительно сказала бабушка, — помните, что это девочка.

— Бабушка, они сейчас передерутся, честное слово, передерутся! — Чарли с тревогой смотрел на ребят. — И чего это Мэри вздумала глупить?! Рассказывай, бабушка, дальше, это их отвлечет.

Но бабушка сказала, что на сегодня довольно:

— Уже поздно, да и я что-то не в духе. Только, пожалуйста, не вздумайте драться.

Но ребята уже остыли, и только Стан еще ворчал что-то насчет глупых девчонок. Бабушке помогли перенести в дом кресло Чарли. За Тони Фейном пришла мать. Все гурьбой пошли по домам, переговариваясь и громко прощаясь:

— До завтра, Стан.

— Алло, Нэнси, не забудь мне принести чего-нибудь вкусного.

— Спокойной ночи, Сэм.

И только одна белая фигурка одиноко брела по тротуару, ни с кем не разговаривая. Это была Мэри Роч. В этот вечер не оказалось ни одного школьника, которому было бы с ней по пути.

Дорога к домику миссис Аткинс сделалась привычной. Не сговариваясь, ребята после уроков шли к старому вязу и находили там остальных. Тони был уже совсем здоров и назавтра должен был идти в школу. Чарли бродил по дому, перелистывал учебники, помогал бабушке мыть посуду, подметал пол и очень скучал. Но его еще не пускали в класс: ранка на лбу только начинала затягиваться, и миссис Аткинс боялась, что мальчик ее разбередит.

Последние вечера учительница почти не бывала дома. К ней являлись какие-то люди в комбинезонах или в синих рабочих куртках, и она поспешно уходила с ними. В нью-йоркском порту бастовали докеры. Бастующие ходили с плакатами по улицам.

В городе становилось жарко. На всех углах торговали мороженым, и у Нэнси всегда были липкие руки. Мэри приходила хмурая: за поздние возвращения ей доставалось от матери. Она плакала, ежедневно божилась, что больше не опоздает, но приходил вечер, и ее снова тянуло к старому вязу слушать бабушкину историю.

Бабушка Салли стала рассказывать менее охотно, ее приходилось упрашивать. Она теперь по целым часам сидела под вязом, ничего не делая и думая о чем-то невеселом.

— Как здоровье, сестра Дотсон? — кричала ей, проходя, соседка Лове.

Бабушка рассеянно кивала головой.

— Алло, сестра Салли, как поживаете? — окликал ее со своего фургона возчик негр, но бабушка не слышала его.

Одни ребята немного отвлекали ее от грустных мыслей. Они приходили шумной гурьбой и требовали:

— Бабушка, дальше!

И в один из вечеров бабушка рассказала им о капитане Джоне Брауне, а мы записали эту историю.