История маленького лорда - Бернетт Фрэнсис Ходгсон (хороший книги онлайн бесплатно .TXT) 📗
Никогда еще в окрестностях замка не было такого оживления. В базарные дни собирались толпы фермеров, их жены и обсуждали происшествие: говорили, что старый граф вне себя от бешенства, он решил не признавать нового лорда Фаунтлероя и ненавидит его мать. Но, конечно, самые подробные сведения можно было получить в мелочной лавочке. Хозяйка говорила покупателям:
— Это Бог наказал нашего графа за то, что он так обращался с молоденькой вдовой капитана и разлучил ее с мальчиком. А эта приезжая самозванка совсем не похожа на леди, у нее какие-то нахальные черные глаза. Томас говорит, что, если она останется в замке, никто из лакеев не захочет ей служить. И мальчишку-то ее нельзя сравнить с нашим красавчиком. Бог знает что из всего этого выйдет, Я так и обомлела, когда Джейн прибежала ко мне с этим известием.
В замке тоже чувствовалось сильное волнение: в библиотеке тихо разговаривали граф и мистер Хэвишем, в людской перешептывались лакеи, горничные болтали и ахали на своей половине, в конюшне кучера и конюхи рассуждали меж собой и жалели маленького лорда.
Среди всей этой суеты один только Седрик оставался спокоен. Когда ему растолковали, в чем дело, он удивился и встревожился, но не из корысти.
— Как это странно! — сказал он. — Как странно!
Граф молча глядел на мальчика, ему тоже все это казалось странным — он никогда не испытывал такого чувства. Особенно ему стало не по себе, когда он увидел озабоченное выражение на детском лице, которое обычно было таким счастливым.
—. И они отнимут у дорогой ее дом и ее коляску? — спросил Седрик с некоторым страхом.
— Нет! — решительно отвечал граф. — Они ничего у нее отнять не могут…
— Правда? — обрадовался Седрик и, видимо, успокоился. Он кротко взглянул на деда и неуверенно спросил: — А что же мальчик? Другой мальчик? Он будет теперь вашим внуком вместо меня?
— Никогда! — граф крикнул так резко, что Седрик подпрыгнул на стуле.
— Никогда? — переспросил он. — Я думал… — Он вдруг вскочил и подошел к деду. — Дедушка, скажите: останусь ли я при вас, если даже не буду лордом?.. Буду ли я жить с вами, как до сих пор? — и личико его покраснело.
— Ты — мой и всегда будешь моим, пока я жив! — голос старого графа дрогнул. — Да, ты всегда будешь при мне!.. Видит Бог, иногда мне кажется, что, кроме тебя, у меня никогда не было детей.
Седрик вспыхнул от радости, он положил руки в карманы и, глядя в глаза своего знатного деда, сказал:
— Тогда мне все равно, буду ли я графом. Я думал, что тот мальчик займет мое место при вас, и… и мне это было обидно.
Граф положил руку ему на плечо и притянул к себе.
— Они не отнимут у тебя то, что я сам имею право тебе дать, — сказал он, — тяжело переводя дух, — Да я и не верю, чтобы у них оказалось какое-нибудь законное право лишить тебя родового наследства. Помни одно: что бы ни случилось, ты получишь все, что принадлежит лично мне, — все!
Казалось, граф забыл, что говорит с ребенком, рассуждал, как будто сам с собой. Он теперь только понял, до какой степени сильна его привязанность к внуку и какие надежды он возлагал на мальчика. Упрямому графу казалось невозможным — больше, чем невозможным, — уступить тем, против кого он был настроен. И граф приготовился к отчаянной борьбе.
Через несколько дней после того, как женщина, назвавшаяся леди Фаунтлерой, виделась с мистером Хэвишемом, она явилась в замок и привезла с собою сына. Ее не приняли. Лакей передал, что граф не желает ее видеть и предлагает ей обратиться к мистеру Хэвишему.
— Надеюсь, — говорил после ее отъезда Томас, — что я довольно послужил в знатных домах, чтобы уметь отличить настоящую знатную леди от самозванки. И если эта особа леди, то я ничего не понимаю в женщинах.
Незнакомка уехала, лицо ее выражало злобу и страх. Поверенный, разговаривая с ней, заметил, что, несмотря на бойкость на словах, дерзость ее была напускная; она, видимо, была сама обескуражена тем положением, в которое себя поставила. Казалось, она не ожидала, что получит такой сильный отпор.
В замке ее не приняли, но поверенный уговорил графа съездить к ней в гостиницу. Когда он вошел, она побледнела как полотно, потом наговорила ему дерзостей, грозила законом и требовала — все одним духом.
Граф стоял перед ней во весь рост, с достоинством чистого аристократа, и презрительно, молча глядел ей прямо в лицо. Он спокойно дал ей высказаться, накричаться вволю, и, когда она наконец выдохлась, он заговорил:
— Вы уверяете, что вы жена моего старшего сына. Если это правда, закон на вашей стороне, и ваш сын — лорд Фаунтлерой. Суд нас разберет и решит этот вопрос. Если вы правы — получите приличное содержание, но, пока я жив, я не желаю видеть ни вас, ни вашего сына. После моей смерти все родовое состояние, к несчастью, перейдет к вам. Я так и думал, что мой сын Бевис выберет себе такого сорта жену, как вы.
Он повернулся к ней спиной и вышел.
Несколько дней спустя миссис Эррол сидела у себя в спальне и писала. Испуганная горничная прибежала доложить о приезде гостя.
— Сам граф! — воскликнула она со страхом.
Миссис Эррол прошла в гостиную: высокий старик с орлиным профилем и длинными седыми усами стоял на тигровой шкуре.
— Вы миссис Эррол? — спросил он.
— Да, — отвечала она.
— Я граф Доринкорт. — Он немного помолчал, всматриваясь в ее глаза, так похожие на глаза ребенка, которого он видел каждый день в течение последних месяцев.
— Мальчик очень похож на вас, — сказал он отрывисто.
— Мне это часто говорят, милорд; но я рада, что он похож и на отца. — Она вовсе не была смущена внезапным посещением.
— Да, — сказал граф, — ое похож на моего сына… — и стал нетерпеливо дергать седые усы, — Вы знаете, зачем я приехал?
— Я видела мистера Хэвишема, — начала миссис Эррол, — он говорил мне о требованиях,
— Я приехал сказать вам, — перебил граф, — что о них наведут справки и, если возможно, права их будут оспорены. Я намерен отстаивать права мальчика всею силою закона. Его права…
Миссис Эррол прервала его:
— Он ничего не должен получить, на что права не имеет, даже если бы закон был за него.
— К несчастью, тут закон не властен, — сказал граф. — Эта отвратительная женщина и ее сын…
— Она, может быть, любит его, как я Седрика, — опять прервала миссис Эррол. — И если она была женой вашего старшего сына, то ее мальчик, а не мой лорд Фаунтлерой.
Она боялась графа не больше, чем Седрик, и глядела на него так же спокойно. Это нравилось старому деспоту, перед которым все трепетали.
— Полагаю, — сказал он насмешливо, — что вы даже предпочитаете, чтобы он никогда не сделался графом Доринкортом!
Она покраснела.
— Очень почетно быть графом Доринкортом, милорд. Но я прежде всего хочу, чтобы он всегда был добр, справедлив и честен, как его отец.
— А не как дед? — заметил иронически граф.
— Я не имею чести знать его деда, но я знаю, что мой мальчик считает вас… — она внезапно запнулась, затем спокойно посмотрела на него и прибавила: — Я знаю, что Седрик вас любит.
— А любил бы он меня, если бы знал, отчего я не разрешаю вам приезжать в замок? — сухо спросил граф.
— Я думаю, нет, — отвечала миссис Эррол. — Потому я и не хотела, чтобы он это знал.
— Похвально, — произнес граф, — не всякая женщина так бы поступила.
Он стал ходить взад и вперед по комнате, дергая сильнее, чем обычно, усы.
— Да, он меня любит, — говорил старик, — и я его тоже. До сих пор я никого не любил, а его люблю. Он мне понравился с первой минуты. Я стар, жизнь мне надоела, а в нем я вижу смысл жизни, горжусь им, и мне отрадно было думать, что он с достоинством займет мое место.
Граф остановился перед миссис Эррол.
— Я в горе… большом горе! — Голос гордого графа дрожал. На мгновение миссис Эррол показалось, что в его суровых глазах стояли слезы. — Наверно, поэтому я и приехал к вам, — продолжал граф. — Я вас ненавидел, ревновал вас. Это ужасное дело все изменило. После свидания с той особой, которая уверяет, что она жена моего старшего сына, я ищу в вас утешения. Я старый дурак, я виноват перед вами… Вы очень похожи на мальчика, а он моя первая радость в жизни… Я очень несчастен и пришел к вам, потому что мальчик похож на вас и я люблю его. Ради него будьте добры ко мне, если можете.
