От мыльного пузыря до фантика (сборник) - Клюев Евгений Васильевич (книги онлайн полностью бесплатно .TXT) 📗
Белокрылый ангел с Кокосовых островов
Возмущались все: и Ослепительно Хрустальная Пепельница, и Утончённый Сгаканчик-с-Карандашами, и Простенькая Папка-с-Завязочками, и особенно – четыре тома «Толкового Словаря Живого Великорусского Языка» Владимира Ивановича Даля…
Правда, возмущались они не сказать чтобы справедливо – ведь это они сами вызвали Гусиное Перо на разговор! А с другой стороны… – как было не вызвать? Оно и в самом деле выглядело таким смешным: порядком истрёпанное и несколько даже изгрызенное, Гусиное Перо постоянно несло какую-то чушь, над которой можно было хохотать до упаду… – и хохотали, конечно.
Началось же всё с пустяка.
– Хорошо бы сейчас махнуть куда-нибудь отсюда, – мечтательно произнёс Первый Том «Толкового Словаря Живого Великорусского Языка» Владимира Ивановича Даля, где под буквой «А» были, между прочим, помещены сведения об архипелагах и объяснялось такое замечательное слово, как «айда».
– Хорошо бы! – подхватило Гусиное Перо. – На Кокосовые Острова…
– Это на какие же такие Кокосовые Острова? – подозрительно спросил Второй Том «Толкового Словаря Живого Великорусского Языка» Владимира Ивановича Даля, в котором ничего не было сказано про Кокосовые Острова, хотя как будто содержались все слова на букву «К».
– Далёкие Кокосовые Острова… – вздохнуло Гусиное Перо. – Там живёт Ангел.
– Ангел нигде не живёт, – возразил Первый Том «Толкового Словаря Живого Великорусского Языка» Владимира Ивановича Даля, в котором среди слов на букву «А», разумеется, было и слово «ангел». – Потому что ангела в реальности не существует.
– Я ничего не знаю про реальность, – честно призналось Гусиное Перо, – но про Кокосовые Острова знаю много… Там живёт Ангел. Я его там видело.
Утончённый Стаканчик-с-Карандашами расхохотался.
– Насколько мне известно, любезнейшее, Вы вообще ничего не видели дальше птичьего двора. Вас, извините за подробность, вытащили из-под хвоста гуся, где Вам, собственно, и место. Что же касается Кокосовых Островов, то это крохотный архипелаг в северо-западной части Индийского океана. Плотность населения там – от пятидесяти до ста человек на один квадратный километр. Заметьте: человек, а не ангелов! Это малайцы и чамы. Там преобладают влажные тропические леса и водятся широконосые обезьяны и вампиры. Вампиры, а опять же – не ангелы!
Дело в том, что Утончённый Стаканчик был полон карандашей, которыми только недавно раскрашивали географическую карту, благодаря чему он и располагал всеми необходимыми сведениями о Кокосовых Островах.
Настольное общество дружно зааплодировало, а Гусиное Перо совсем растерялось от такого количества сведений и надолго умолкло.
Спустя несколько дней Ослепительно Хрустальная Пепельница, сверкнув острой гранью, спросила:
– Господин с птичьего двора, как там насчёт Кокосовых Островов?
– Насчёт Кокосовых Островов… – смутилось Гусиное Перо. – Насчёт этого крохотного архипелага в северо-западной части Индийского океана – с плотностью населения от пятидесяти до ста малайцев и чамов на один квадратный километр, с влажнотропическими вечнозелёными лесами, где водятся широконосые обезьяны и вампиры… Там живёт Белокрылый Ангел…
Гусиное Перо не успело продолжить – Белокрылый Ангел был встречен хохотом и улюлюканьем. Хохотали и улюлюкали все: и Ослепительно Хрустальная Пепельница, и Утончённый Стаканчик-с-Карандашами, и Простенькая Папка-с-Завязочками, и особенно – четыре тома «Толкового Словаря Живого Великорусского Языка» Владимира Ивановича Даля… И даже Носовой Платок, небрежно брошенный кем-то на письменный стол. Ах это глупое, глупое Гусиное Перо! Чего оно только не придумает…
А в один не совсем прекрасный день, когда Гусиное Перо в очередной раз завело песню про Белокрылого Ангела с Кокосовых Островов, Простенькая Папка-с-Завязочками не выдержала и сказала:
– Да хватит Вам с Вашим Белокрылым Ангелом! Не были Вы ни на каких Кокосовых Островах, это ясно как день.
– Оно и вообще нигде не было, – поддержал Простенькую Папку-с-Завязочками Третий том «Толкового Словаря Живого Великорусского Языка» Владимира Ивановича Даля, в котором под буквой «П» содержалось, между прочим, и слово «путешествие».
– Чучело! – неизвестно зачем сказал Четвертый том «Толкового Словаря Живого Великорусского Языка» Владимира Ивановича Даля Гусиному Перу: может быть, просто затем, чтобы как-то использовать свой словарный запас.
И почти месяц настольное общество издевалось над Гусиным Пером – причём страсти беспрерывно подогревались, потому что оно продолжало стоять на своём, еле слышно бормоча нелепые свои истории про Белокрылого Ангела с Кокосовых Островов. А это, конечно, раздражало всех: и Ослепительно Хрустальную Пепельницу, и Утончённый Стаканчик-с-Карандашами, и Простенькую Папку-с-Завязочками, и особенно – все четыре тома «Толкового Словаря Живого Великорусского Языка» Владимира Ивановича Даля… И даже Носовой Платок, который так и забыли на письменном столе.
А потом в доме зашаркал Веник, зашуршала Тряпка, из кухни запахло пирогами с вареньем. Семья встречала Дедушку, возвращавшегося из дома отдыха. К его приезду хорошо подготовились и встретили его с любовью. После чая все разошлись спать, а Дедушка отправился к письменному столу, сунул в карман Носовой Платок и взял в руки Гусиное Перо. Он всегда писал Гусиным Пером – такая уж у него была причуда.
Обмакнув Гусиное Перо в Молчаливую Чернильницу и достав с полки наполовину исписанную тетрадь, Дедушка вздохнул и начал с нового абзаца:
«Итак, Белокрылый Ангел летал над Кокосовыми Островами…»
Он был страшный выдумщик, этот Дедушка!
Фантик
Никто, конечно, не сомневается в том, что фантик – это предмет одежды, только не для людей, понятное дело, а для конфет. Для них он вроде плаща или куртки, потому что под фантиком нередко ещё какая-нибудь одежда есть: платье или костюм – чаще всего либо золотые, либо серебряные (они у конфет называются «золотинки»)… ну и нижнее бельё, конечно: бумажка такая вощёная.
Правда, в последнее время некоторые конфеты совсем обленились: накинут плащ прямо на голое тело – и вперёд… что, вообще говоря, никуда не годится! Плащи отнюдь не для того придуманы, чтобы их на голое тело надевать. А некоторые конфеты и вовсе сигают в мир просто в одной золотинке, но их за это, как правило, в коробку упрятывают, хоть они и красиво блестят.
Есть ещё конфеты, чьё поведение просто вызывающе: эти на себя совсем прозрачную плёнку натянут – и делают вид, что одеты. А какое там «одеты», когда всё тело напоказ выставлено – до мельчайших подробностей! Я уж не говорю о конфетах, которые вовсе не считают нужным тело чем-нибудь прикрыть, пусть хоть и прозрачной плёнкой, но эти-то, последние – они самые дешёвые.
Впрочем, я не про конфеты рассказывать собрался, а про фантики. Вернее, про один-единственный Фантик, но зато красоты – просто невероятной! Из тонкой-тонкой бумаги – тёмно-синей и со звёздами, причём ослепительными. Этакий роскошный халат, который сразу и верхняя одежда, и нижняя, и какая хотите! Тот, кому когда-нибудь этот Фантик посчастливилось увидеть, глаз от него оторвать не мог, а стоило оторвать – сразу бежал к кассе и там скороговоркой произносил: мне-полкило-конфет-вон-тех-в-синей-обёртке-со-звёздами! И любой кассир, между прочим, сразу понимал, о чём речь идёт: выбивал полкило – и ничего не уточнял, вот! Именно поэтому никто даже и не знал, как конфеты называются.
Так что нашему с вами Фантику сильно повезло: все на него внимание обращали – вообще не задумываясь, что под ним. Только, ради Бога, не пугайтесь: я совсем не собираюсь рассказывать, как кто-нибудь обнаружил под этим Фантиком конфету, совершенно отвратительную на вкус! Конфета была что надо – под стать Фантику. Но когда конфету эту с большим удовольствием съели и сказали спасибо…
