Письмо на панцире - Ефетов Марк Симович (читать книги бесплатно полностью без регистрации TXT) 📗
КАК ТОЛЯ «ДОБИЛ» СВОЕГО ПРИЯТЕЛЯ
Ох, не лёгкое это дело — ловить черепаху, хотя она и медлительная. С медлительным иногда бывает куда труднее, чем с быстрым.
Надо отдать должное Толе: в этих поисках он проявил массу способностей и, что главное, знание черепашьих особенностей и привычек. Ведь Василь совсем не представлял себе, как на огромной территории Артека, а может быть, и за его пределами разыскать черепаху. Она была по размеру не больше тыквы, а по цвету сливалась с окружающей местностью — иногда казалась бурой, иногда коричневой, как камни и почва под ногами.
— С чего начнём? — растерянно спросил Василь, когда мальчики подошли к камням, лежащим ромбом. — Отсюда она уползла. Куда же нам теперь за ней идти? — Василь понимал, что ему и Толе предстоит задача, подобная поиску иголки в стоге сена. «Куда идти? — думал он. Направо, налево, вперёд или назад? Ведь черепаха не оставляет следов, как оставляет их за собой любое животное, даже самое маленькое».
Толя угадал его мысли. Он спросил:
— Ты слышал про черепаший виноград?
— А разве такой есть?
— Эх, темнота ты, Василь! Черепаха питается только растительной пищей. Я-то уж это знаю отлично. Кормил её — будь здоров…
— А при чём тут виноград?
— А при том, что черепахи поедают виноград, но ведь они же не_ могут полезть на куст или подняться и сорвать кисть.
— Так как же они его едят?
— Очень просто: черепахи едят созревший виноград с кистей, висящих у самой земли. Теперь ты понял, почему такие низкие кисти называют черепашьим виноградом? И потому нам…
— И потому нам, — повторил за Толей Василь, — надо приглядеться к кустам дикого винограда, и это будет следом, который приведет нас к черепахе.
Тут надо сказать, что история с Толикой домашней черепахой была не такой-то простой. Довольно долго Толя приставал к папе и маме с просьбой купить ему черепаху. Он был из тех мальчиков, которым больше всего хочется того, что нельзя, или того, что им не дают. Когда Толя первый раз попросил подарить ему черепаху, папа сказал: «Хватит нам в доме всякой живности! Собака и кот, слава Богу, хоть дружные, а тут ещё привезти гостя из террариума… Нет!» Толя тогда спросил: «А что такое террариум?» И папа сказал: «Помещение для пресмыкающихся. Понятно?» — «Нет, папа, непонятно». — «А ты, Толя, не прикидывайся. Прекрасно ведь понимаешь — не маленький. Пресмыкающиеся — это змеи, ящерицы, жабы. Чудесная компания! Пресмыкающихся нам только не хватало… И вообще: я сказал — значит, всё, никакой у нас не будет черепахи!»
Папа поставил в разговоре точку, но для Толи это было многоточием, вроде чего-то, что обязательно надо дописать. С каждым днём он всё больше и больше чувствовал, что без черепахи у него нет счастья. Два воскресенья подряд он ходил в Зоопарк, в этот самый террариум, где видел черепашек величиной с розеточку для варенья и огромных — таких, что маленький ребёнок мог покататься на черепахе верхом.
В конце концов, когда подошёл день его рождения, Толя добился у мамы желанного подарка. В первые дни черепаха была очень занятной игрушкой. Она появлялась то в одном, то в другом углу комнаты, смешно вытягивала шею и пучила глаза, будто удивлённо разглядывала всё вокруг. И главное, никакие папины опасения не оправдались. Черепаха никому не досаждала, ничего не требовала и, как папа однажды предрекал, не устраивала в доме никакого трам-тара-рама.
А Толины приятели приходили на неё смотреть, восхищались черепахой, не скрывали свою зависть, и Толе это было приятно.
Но…
Всегда ведь выползет это незваное, негаданное, нежданное и назойливое «но».
В зоомагазине, где Толика мама купила черепаху, покупку упаковали в ящичек, на котором была наклеена инструкция:
«Для содержания сухопутных черепах в домашних условиях нужно сухое и тёплое помещение с температурой воздуха плюс 22–28 градусов. Подстилка для черепахи должна быть обязательно тёплая. Желательно над местом, отведённым для черепахи, установить электрорефлектор. Черепахи не выносят холода и при низкой температуре впадают в спячку».
Всё это не пугало Толю. Тепло же у них в квартире? Тепло! Кусок старой дорожки может быть прекрасной подстилкой. Всё, значит, отлично.
Немного смутили Толю последние строчки в инструкции, которые касались питания черепахи. Там было написано, что «черепахи очень хорошо едят одуванчики, свежие веточки деревьев и кустарников».
Прямо скажем, таких продуктов в Толикой семье не водилось, и где покупают одуванчики, он не знал.
Но с питанием черепахи всё обошлось. Оказалось, что одуванчиками кормить её можно, но не обязательно. Она без всяких капризов ела варёную картошку, хлеб, смоченный в молоке, и всякие сырые овощи: капусту, морковку, листья салата..
Есть-то она ела, ничего не опрокидывала, не грызла, не шкодила, но… заснула. Не сказать, чтоб совсем заснула, накрепко, как говорится, что и пушками не разбудить, но, во всяком случае, стала сонной, почти неподвижной, и потому у Толи пропал к ней всякий интерес. И в один, как говорится, прекрасный день Толя, стараясь не делать ошибок, написал письмо в Зоопарк:
«Дорогие товарищи! Я часто бываю в вашем замечательном Зоопарке, мне там очень нравится, и потому я хочу сделать вам замечательный подарок — домашнюю тихую (в этом месте письма он задумался и приписал) дрессированную черепаху».
Что говорить, в письме этом была и лесть, и хитрость, и даже неправда. Никакой дрессированной черепаха не была. А была самая что ни на есть обыкновенная. Таких в Московском зоопарке, как говорится, навалом. И подарить он её хотел не от всей души, не потому, что так уж ему хотелось отблагодарить Московский зоопарк, а просто потому, что сонная, еле ползающая черепаха была ему ни к чему.
ОХОТНИКИ ЗА ЧЕРЕПАХАМИ
Когда с Зоопарком не вышло и оттуда пришёл вежливый ответ с отказом от предложенного подарка, Толя решил использовать вечный закон, по которому любого мальчика можно заставить сильно-сильно пожелать чего-нибудь, если устроить ему препятствие для достижения его цели. Было же такое и с самим Толей: чем больше папа противился покупке черепахи, тем сильнее Толе хотелось её иметь.
Приятелю своему Толя сказал: «И как только ты живёшь без черепахи, ума не приложу!»
«А что, — поразился приятель, — разве без черепахи невозможно жить?» — «Жить-то можно, конечно, но весь вопрос в том — как». — «А как?» — «Скучно. Темно. Неинтересно. Ну что у тебя за жизнь?! Стоит, скажем, тумбочка в комнате и стоит. Правильно? И стол стоит, и табуретка, и диван». Приятель соглашался с Толей, что действительно всё это расставлено по квартире у них, как у всех людей. Он был парень доверчивый и не понял, к чему клонит Толя. Ну, а тот расписал во всех подробностях, как это необычно и интересно, когда среди недвижимых предметов и мебели вдруг что-то начинает двигаться само по себе. «Как волшебное», — заключил свой рассказ Толя. Этим он добил своего приятеля. Потом оставалось только поторговаться, поохать, поахать и погрустить, что ему придётся расстаться с такой замечательной черепахой. Дело было сделано.
И вот сейчас, в Артеке, Толя учуял в Василе черты того доверчивого приятеля. Толя понимал, что, если найти черепаху и расшифровать надпись на панцире, это станет чрезвычайным происшествием не только в Артеке, но и, возможно, за его пределами. Ему уже мерещилась даже заметка в «Пионерской правде» о том, что он, Толя, нашёл черепаху, которая на своей костяной спине пронесла сквозь века послание потомкам.
Теперь Толе хотелось заполучить черепаху во много раз сильнее, чем тогда дома, в Москве. А к намеченной цели он всегда стремился неуклонно.
— Ждать, — сказал Василь.
— А если она не появится?
— Ждать.
— До каких же это пор?
— Пока не появится. Раз она тут где-то живёт, то должна же в конце концов появиться.
