Игорь и Милица - Чарская Лидия Алексеевна (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации .TXT) 📗

Милица в знак своей полной солидарности со своим спутником только молча кивнула головой, и оба поспешили дальше.

Ha самом краю деревни стояла как-то в стороне от других маленькая полуразвалившаяся избенка. Часть крыши её была снесена, белые стены закопчены дымом; стекла повыбиты в оконцах, a дверь, сорванная с петель и расщепленная на куски, валялась тут же y покосившегося крылечка.

— Ну, благословясь, айда туда, — прошептал снова Игорь и, уже выпрямившись во весь рост, бодро зашагал между грядами к избушке.

Милица последовала за ним.

Домик или, вернее, остатки домика, куда они шли, примыкал к огородному полю. Дальше, по ту сторону дороги, шло самое селение. Там хозяйничали всюду неприятельские солдаты. У колодца поили лошадей. Картинно-нарядные всадники то и дело пролетали с одного конца улицы на другой. Но самих крестьян, настоящих, законных хозяев деревни, нигде не было видно. Как будто все село вымерло, или все его обыватели были перебиты, либо угнаны в плен.

Взойдя по исковерканному пожаром или орудийными снарядами крылечку, Игорь и Милица очутились в небольшой горенке с огромной печью в углу. В другом углу висело распятие, украшенное засохшим венком из полевых цветов. Часть потолка отсутствовала совсем и кусок голубого неба глядел внутрь избушки. Там не было ни души. Уставшие до полусмерти, оба юные разведчики опустились на лавку.

— Что теперь делать? Как и y кого разузнать о расположении и числе неприятеля? — вслух подумал Игорь.

Милица молча пожала плечами. Её глаза беспокойно оглядывали внутренность избушки. Разумеется, здесь хозяйничал неприятель: об этом ясно свидетельствовали выдвинутые, пустые ящики комода и взломанный сундук, зиявший своей опустошенной, как и комод, внутренностью и опрокинутые кринки из-под молока, валявшиеся на полу, посреди горницы. Каким-то чудом только не было унесено тряпье с высоких нар, находившихся под потолком, или, вернее, под тем местом, где должен был быть потолок, теперь отсутствующий.

Вдруг Милица вздрогнула и инстинктивно схватила за руку Игоря.

— Что такое? — проронил тот выхватывая револьвер.

Ho девушка знаком попросила его молчать. Одной рукой она все еще продолжала держать его за руку, другой указывала куда-то наверх, в дальний угол, на нары. Тряпье на нарах шевелилось…

Затаив дыхание, Игорь и Милица ждали, что будет дальше.

И вот, из-под вороха старой одежды показалась русая голова, и бледное до синевы, как y мертвеца, лицо, сведенное судорогой нечеловеческого ужаса, выглянуло из-под лохмотьев.

Это была совсем юная девушка, вернее, девочка-подросток четырнадцати-пятнадцати лет.

— Матка Боска! [17] — прошептала она, едва выговаривая слова от страха и волнения на том смешанном полу-русском полу-польском наречии, на котором говорят крестьяне этого края. — Матерь Божие! Слава Иисусу! Это вы! A я уж боялась, что вернулись опять наши злодеи…

— Какие злодеи? — в один голос вырвалось y Игоря и Милицы.

— Венгерцы… гусары…. Будь они прокляты… Казни их Господь наш страшной карой… Нагрянули, как коршуны, вчера перед ночью, кричат: «где козя»? Казаки, значит, русские, так они называют казаков ваших… «Прячете козей… за это расплатитесь, изменники»… Да как зачали палить из ружей по деревне, а потом с двух концов и подожгли… Батьку угнали… Сказали, что к самому начальнику отведут… Сестру Анусю тоже куда-то утащили… Мы с дедкой вдвоем в погребе притаились… Дедку-то пулей ранили в самую грудь… Ах, ты Господи, Иисусе Сладчайший! Матерь Святая, Госпожа Богородица! Дедко сам не свой… За батю боязно, да и рана болит… Стонет на все подполье, того и гляди приманит стонами снова окаянных, придут опять, тогда несдобровать нам всем. От них злодеев не жди пощады. Вон, сказывают, старосту повесили и двух его помощников расстреляли за то, что денег не дал им… Злые, голодные понаскакали, все казаков опасались, засады… Всю деревню обстреливали, посулили и вовсе спалить, ежели им к полудню не насбираем хлеба. Ровно с врагами поступили. A какие мы им враги? Ту же веру держим, тому же императору служим. A они на своих напали за то только, что покажись им, что прячем мы казаков.

Девочка успела рассказать все это, сползая с нар и стоя теперь вся трепещущая, испуганная и взволнованная перед Игорем и Милицей. Огромные, разлившиеся во весь глаз, зрачки её говорили о том ужасе, который только что пережило это юное создание. A откуда-то снизу, из-под пола, доносились глухие, протяжные стоны. Очевидно, то стонал раненый старик-дед.

Милица смотрела с таким участием на бедную маленькую крестьянку, что та, встретив добрый сочувственный взгляд больших синих глаз, вся встрепенулась и подалась вперед к ней навстречу.

— Как тебя зовут? — спросила молоденькую галичанку Милица.

Ta сразу поняла вопрос, сделанный на не совсем непривычном ей великорусском наречии и улыбнулась доверчиво сквозь слезы.

— Маринка… — было ответом.

— Ну, вот что, Маринка, — произнес Игорь, кладя руку на плечо девочки, карие глаза которой были все еще полны слез, — вот что, Маринка, постарайся понять меня: ведь ты хочешь, конечно, чтобы отыскался твой отец и Ануся, a для этого надо, чтобы пришли русские и освободили их от наших общих врагов. Ведь вот австрийцы поступили с вами, как злодеи и разбойники, несмотря на то, что ты, твоя семья и вся эта деревня принадлежите к их государству. Они должны были охранять вас, a они…

— О, они изверги! Они кричали, что мы предатели, что нас всех надо перевешать и нашу деревню спалить дотла, потому что мы, галичане, держим сторону русских и хотя и молимся в костеле по-католически, но укрываем «козей» y себя в домах. И расправились с нашими людьми ни за что, ни про что, казнив их невинных…

И, говоря это, Маринка заплакала снова.

— Я ненавижу их… — прошептала она через минуту, утирая слезы и сверкая разгоревшимися глазенками. — Русские добрые, русские не трогают мирных крестьян, не требуют y них харчей и грошей насильно, a эти, эти…

— Послушай, девочка, ты бы хотела помочь русским наказать злодеев, которые увели, неизвестно куда, твоего отца и сестру и ранили деда? — снова прерывая ее, спросил Игорь.

— О! — сверкнув глазами, могла только произнести Маринка.

— Тогда вот что… Скажи, нет ли у вас такого места, откуда можно было бы, оставаясь в безопасности, увидеть и пересчитать всех австрийских солдат, которые стоят сейчас здесь, в деревне?

Маринка задумалась на мгновенье, наморщила лоб, нахмурила брови… И вдруг загорелое лицо её просияло.

— Вот что… Я проведу вас на колокольню… Она, слава Иисусу, уцелела, хотя купол костела и обгорел. A с колокольни все видать, как на ладони, все дворы, все хаты… Пойдем…

Она решительно протянула одну руку Игорю, другую Милице, прошептав: «Зараз проведу, Матка Боска и Иисус Единый да помогут нам».

Глава V

Маринка не солгала. Уже с верхних ступенек высокой винтовой лестницы можно было видеть все, что происходило в селении. Задворками, густой чащей яблоневых и сливовых деревьев, провела она своих новых знакомых к костелу. Божий храм чудом сохранился на половину от пожара: в то врёмя как рухнул весь купол, загоревшийся, очевидно, от ближайших изб, крошечная колокольня уцелела, одиноко уходя своим стрельчатым верхом в небо, как бы жалуясь ему на жестокую несправедливость людей, допустивших врагов разрушить дом Божий.

Молодые люди взобрались по шатким ступеням наверх.

Игорь долго стоял и смотрел в захваченный им с собой бинокль. Отсюда, сверху, была видна внутренность каждого двора селения. В этих бедных, мирных до сих пор крестьянских избенках, откуда бежали испуганные насмерть жители, теперь всюду копошились австрийские кавалеристы. Игорь и Милица могли подсчитать количество каждой неприятельской группы, расположившёйся на улицах и дворах, a также и приблизительное число всадников по их лошадям, привязанным тут же во дворах, покинутых обывателями. В какие-нибудь полчаса, прячась за колонной колокольни, они успели разузнать все.