Всё Простоквашино (сборник) - Успенский Эдуард Николаевич (книги читать бесплатно без регистрации полные TXT) 📗
А дальше получалась вообще какая-то белиберда:
Тут почтальон Печкин заплакал и сквозь слёзы запел:
– Почему? – спросил папа.
– Кондуктор не успел нажать на тормоза!
– Ну вот что, – сказал папа. – Это не пение. Это безобразие. Вы, дорогие гости, ни одной песни до конца не знаете. Вот сейчас я сам спою вам казачью песню про ракитовый куст. Уж я-то все слова помню. – Он повернулся к Матроскину и тихо спросил:
– Матроскин, а как гармониста Шуряйку полностью звать?
– Шуряйка, – отвечает кот.
– А по отчеству?
– Николаевич.
– Уважаемый Шуряйка Николаевич, – сказал папа, – подыграйте мне.
Гармонист Шуряйка заиграл, а папа запел:
И вдруг все услышали, что кто-то папе подпевает. Все услышали красивый женский голос:
– Это ветер завывает! – сказал Матроскин.
– Это крыша звенит, – сказал Печкин.
– Это домовые веселятся, – сказал дед Александр из-за церкви.
– Это мама поёт! – закричал дядя Фёдор. – Смотрите, вот она в телевизоре!
И тут в окошко почты кто-то постучал – и вошла мама в лыжном костюме и с рюкзаком. Рядом с ней была большая тётя – вся в вязаном лыжном костюме, в свитере и шапочке.
Бедный Печкин от удивления так глаза вытаращил, что они чуть на пол не упали. Он говорит:
– Смотрите, до чего техника дошла! Вашу маму тут и там передают!
Папа от удивления даже язык проглотил. А дед Александр из-за церкви сказал:
– Ну вот. А говорил, что все слова помнит!
А мама объяснила:
– Это не техника дошла. Это я сама на лыжах дошла.
– Знакомьтесь, – сказала мама и показала на вязаную тетю: – Это Валя Арбузова. Наш менеджер по колготкам.
Дядя Фёдор бросился к маме на шею. Папа стал целовать тётю Валю Арбузову. А Матроскин спросил:
– Мама Римма, как вы нас в такую погоду нашли? Ведь до станции четыре километра сугробами.
– По запаху, – говорит Шарик. – Я, например, такой плов узбекский и за пять километров отыщу.
– По радиомаяку, – сказала мама. – Смотрите, какой приборчик и какую записку я нашла у себя в сумочке.
Она показала всем радиоуказатель, который коту Матроскину для Мурки приготовили, и записку.
Записка была такая:
Мама, это указатель радиомаячка, который мы купили для коровы Мурки. Приезжай к нам в Простоквашино на последней электричке. Указатель покажет тебе дорогу. Я включу маячок.
Мы тебя ждём. Твой сын дядя Фёдор.
А дальше такое веселье началось, какого в Простоквашино никогда ещё не было. Все стали друг с другом целоваться. Только с почтальоном Печкиным никто целоваться не хотел: у него усы кусачие. Он со своей лизучей Щицу целовался.
Папа угостил всех своим знаменитым пловом из гречки. А потом папа и мама запели вместе знаменитую казачью песню про ракитовый куст:
Я бы вам её пересказал, дорогие читатели, но я, как и многие из вас, никогда не запоминаю песни до конца.
И тут часы забили двенадцать. Поэтому:
КО…
БОМ! БОМ! БОМ! БОМ! БОМ! БОМ!
БОМ! БОМ! БОМ! БОМ! БОМ! БОМ!
…НЕЦ
Тётя дяди Фёдора
Глава 1
Письмо
На Простоквашино надвигалась осень. Не очень быстро, а так – миллиметр за миллиметром. Каждый день становилось холоднее на четверть градуса. Днём ещё было лето, солнце всё заливало золотом. Но зато ночью никаких сомнений не оставалось, что вот-вот зима на природу обрушится. Ночью даже снег выпадал.
Все были заняты делом. Кот Матроскин за последними грибами ходил и капусту засаливал. Дядя Фёдор задачник для третьего класса осваивал. А пёс Шарик телёнка воспитывал. Он полугодовалого Гаврюшу на сторожевого быка дрессировал, полусторожевого-полуохотничьего. Увидит он зайца в поле и кричит Гаврюше:
– Куси!
Бычок после этого до самой речки за зайцем гонится. Заяц через речку в два прыжка «блинчиком» перелетит – и в поля. А Гаврюша так не может. Он в речку трактором врежется и такой веер брызг поднимет, что радуга полчаса над рекой висит. Бросил Шарик палку через забор и кричит Гаврюше:
– Не-си!
Гаврюша прыг через забор, палку в зубы и назад. Шарик прикажет ему:
– Му-му!
Гаврюша замычит так, что люди в деревне шарахаются. Они думают, что на их Простоквашино электричка наехала.
Однажды кот Матроскин не выдержал, он к Шарику подошёл и говорит:
– Ты на кого его дрессируешь? На циркового клоуна? Что это за «куси-неси» такое? Что это за «му-му-ква-ква»? Для дрессировки собак давно уже специальные культурные команды придуманы: «фас» там или «апорт». Или уж «голос» в крайнем случае.
– Может быть, для сервировки собак есть такие слова, – возражает Шарик, – только для быков они не подходят. Быки – они звери сельские, простые, небалованные.
– Не для сервировки, а для дрессировки, – поправляет Матроскин. – Сервируют только столы в ресторане. Пора бы знать, глухомань сельская.
Шарик обиделся на «глухомань сельскую» – и сделал такое заявление:
– Вот что, Матроскин, ты заведи себе своего телёнка собственного и дрессируй по-своему. А это мой Гаврюша.
Матроскин от удивления аж остолбенел на две минуты. Его можно было горизонтально на два столбика класть. Так в цирке гипнотизёры с тётеньками делают. Потом как закричит:
– Как это твой, когда это мы его вместе с Муркой рожали! Да я из-за него столько ночей не спал! Да я его из соски молоком поил! Да я лично ему клизму двадцать раз делал, когда ты его сосисками кормил!
В общем, большой конфликт надвинулся. Того и гляди, Шарик с Матроскиным подерутся. Они уже друг друга толкать начали.
Дядя Фёдор на крыльцо вышел и говорит:
– Давайте мы телёночью дуэль проведём. Поставим вас в разные концы огорода, а Гаврюша пусть в середине стоит. Вы его к себе зовите. К кому он подойдёт, тот им и будет командовать.
Встали они в разные концы огорода. Каждый к себе Гаврюшу зовёт. Шарик командирским голосом кричит:
– Гаврюша, ко мне бегом! Гаврюша, ко мне кругом!
Матроскин так тихо подзывает:
– Кис! Кис! Иди ко мне, скотинка маленькая! – И большую брюкву из-за спины показывает.
Гаврюша на месте крутится, то туда голову повернёт, то сюда. То к Шарику побежит, то к Матроскину. Чем ближе он к Шарику приближается, тем сильнее Матроскин кричит, и наоборот. Такой шум подняли, на всю деревню, а толку нет. Не получается телёночья дуэль.
Тогда дядя Фёдор говорит:
– Пусть каждый из вас возьмёт палку и кинет её через забор. Чью палку он принесёт, тот для Гаврюши и главнее.
Выбрали они каждый себе палку по вкусу. У Шарика палка длинная была и тонкая, и вся в мелких сучках. Она чем-то сильно на самого Шарика смахивала. Он тоже был тощий и задиристый. А у Матроскина в лапах такая толстая дубинка оказалась, потому что Матроскин и сам за последнее время округлился.
