Партизанка Лара - Надеждина Надежда Августиновна (книги без сокращений txt) 📗
Забыв осторожность, подружки громко смеялись. И вдруг за их спинами раздалось повелительное: «Хальт!»
Девочки были окружены. За кустами, росшими на меже, прятался патруль.
Они попали в ловушку. Завтра на допросе их опознают. Хозяйка подтвердит, что они уклонились от отправки в Германию. Кто-нибудь вспомнит историю, случившуюся в Козодоях. Немцам станет ясно, что перед ними разведчицы партизан.
Надо бежать до утра. Но как убежать? Стены и крыша здесь крепкие, дверь заперта, а у окна покачивается хозяйкина тень.
Спина у неё горбатая, нос вытянулся крючком. Ларе, которая смотрит на нее с печки, вспоминается рисунок из книжки «Русские сказки». Точно такая — горбатая и носатая — была на рисунке баба-яга.
Сидит баба-яга, чёрная, злая душа, стережёт девочек, хочет их погубить.
На печке жарко. Девочек разморило, им трудно бороться с дремотой. Чтоб не уснуть, они трут глаза, толкают друг друга в бок локтями.
Но хочется спать и бабе-яге. Она всё сильнее клюёт носом, она захрапела. Баба-яга спит.
И вдруг она резко вскидывает голову:
— Вы куда?
Баба-яга услышала лёгкий, скользящий шорох. Кто-то пробует спуститься с печки, шаря по кирпичам босой ногой.
— Сейчас же залазь обратно! А то мужика побужу, он тебе всыплет.
— Тётенька! — нежно сказал детский голос. — Нам бы водички… Пить хочется. Здесь очень жарко.
— Небось не помрёте. Не дозволяю разгуливать в потёмках, а свет не зажгу. И так уж через вас целых три спички спортила.
На печке затихли: вылазка не удалась.
И снова колышется у окна злобная тень, и снова кажется Ларе, что она, как девочка в сказке, в плену у бабы-яги. Сидит у окна баба-яга, не спит чёрная душа, стережёт девочек, хочет их погубить.
Дождь утих. За окном рассвет. Небо голубовато-белое, словно его облили молоком. В это время в деревне доят коров.
В сказке спастись от бабы-яги девочке помогли кот, берёзка, ворота. А кто поможет ей, Ларе, и её подружке? Им должна помочь коровушка-бурёнушка. Баба-яга, которая их сторожит, жадная. Она жалела лишнюю спичку, от жадности она не допустит, чтобы у коровы перегорело молоко. Она пойдёт доить.
— Девочки! — слышат подружки вкрадчивый, тихий голос. — Вы вроде просили водички?
Это баба-яга их испытывает, но они не дураки.
Крадучись, хозяйка подходит к печке, поднимается на приступку. Лара лежит с краю, и чужое несвежее дыхание противно щекочет ей лоб. Но лицо девочки спокойно, глаза закрыты. Лара даже чуть-чуть посапывает. Шаги удаляются. Звякнуло ведро. Дважды повернулся в замочной скважине ключ.
Теперь пора! Пускай баба-яга заперла дверь на ключ. Неважно! Рая как свои пять пальцев знает тимоновскую избу-читальню: в другой половине дома есть окно, которое выходит на огород.
Ломая хрупкие, голубоватые стебли мака, путаясь в огуречной ботве, они промчались по огороду и, перескочив через плетень, сбежали к речке. Вода в ней жирно-зелёная, как щи из щавеля. И надо было медленно втискиваться в эту зелёную, волосатую от водорослей воду, чтобы никто не услышал плеск.
На воде с глухим бульканьем рябили круги, рыба играла на утренней заре. Скоро должно было взойти солнце.
Что такое тимоновская речушка для девочки, которая отлично плавает в море? Лара добралась до берега первой; следом за ней в камыши влезла и Рая.
Из своей камышовой засады девочкам хорошо была видна юринская усадьба. На ней царила тишина.
— Ещё доит, — сказала Лара, — ещё ведьма не спохватилась. Куда ж нам податься, Рая? Надо думать скорей!
Деревня уже просыпалась. Деревенское утро скрипело колодцем, пело по-петушиному, хлопало пастушьим кнутом.
Где искать убежища, куда идти?
И Рая объяснила свой план.
…Рано утром Анна Фёдоровна вышла из дома посмотреть, не полегла ли её рожь, посеянная на усадьбе. На неподвижных усиках светились капли дождя, окружая колосья холодным сиянием. Было тихо, безветренно. Но посреди делянки рожь подозрительно шевелилась. Уж не ворует ли кто колосья? Нет, это были не воры.
Анна Фёдоровна обмерла. Путаясь во ржи, к дому бежали две девочки. Вот они стоят перед ней: её дочь и Лариса. На них ни одной сухой нитки, мокрые платья в грязи.
— Мама! — лязгая зубами, сказала Рая. — Мы сбежали из Тимонова. За нами гонятся. Спрячь, мама, нас где-нибудь.
— Где же вас спрятать? Ума не приложу.
Анна Фёдоровна машинально потёрла спину: рубцы после вчерашнего допроса были ещё свежи.
— Пошли в дом, только тихо: не разбудить бы малышей.
В доме со вчерашнего вечера было не прибрано. Ребята не хотели ужинать, пока не вернётся мать, которую увёл Палач. Молоко пили уже в потёмках.
Так и остались стоять на столе непомытые кружки: Вовкина — с отбитым краем, Павликова — без ручки и самая аккуратная, Олина — с цветком.
Рая помрачнела, увидев эти кружки. Теперь она раскаивалась, что посоветовала прятаться в Печенёве. Если их с Ларой здесь схватят, это будет гибелью и для них и для их семей.
Анна Фёдоровна нагнулась, потянула вбитое в половицу железное кольцо, и в полу открылась чёрная квадратная дыра.
— Здесь спрячетесь, в подполе. Только нет лестницы. Лестницу ребята на сеновал уволокли.
— Ничего, мама, мы можем и без лестницы.
Держась руками за края люка, Рая с секунду висела над ямой, затем ловко прыгнула вниз. Исчезла в дыре и Лара. Анна Фёдоровна закрыла люк.
Под ноги Ларе попался твёрдый продолговатый катышек-клубень картофеля. Зимой в подполе хранилась картошка, а сейчас было пусто.
Из загадочно светившейся отдушины тянуло теплом. Справа виднелись четыре толстых столба. Рая потащила к ним Лару.
— Иди сюда. Столбы толстые, а мы с тобой тощие. Спрячемся — нас не будет видать.
— А зачем здесь столбы, да ещё такие толстые?
— Как это зачем? Чтоб печку подпирать. Разве ты в своём Ленинграде никогда в подпол не лазала?
— Нет, не лазала. И даже не знала, что под домом бывает подпол.
Лара с любопытством оглядывала своё убежище. Здесь можно было бы затеять игру в путешественников, попавших в таинственную пещеру. Только время было неподходящее для игры.
Рая приложила палец к губам: по крыльцу застучали солдатские сапоги.
«Это немцы нас ищут, — подумала Лара. — Баба-яга уже донесла».
Из подпола девочкам было слышно, как заплакала разбуженная стуком Оля, как Павлик сонно спросил:
— Мамка! Это опять к нам палачи?
В горницу вошли два немецких солдата. Один из них, нагло развалившись на столе, начал допрашивать Анну Фёдоровну:
— Ты где прятал беглый девчонка?
— Вам здесь искать некого, — смело ответила мать. — Вчера меня в штабе пытали: где твоя дочь? А я знаю? Вы за неё в ответе! Вы мою старшенькую угнали в Германию, а теперь и остальных хотите сгубить!.. Нет у нас беглых!
— Ах, нет? — Немец со злостью соскочил со стола и задел ногой за кольцо.
Минуту спустя он стоял над раскрытым люком, вытянув шею, как гончая собака, напавшая на след. Однако яма показалась ему чересчур глубокой: пожалуй, прыгая, не только в земле измажешься, но и ногу сломаешь.
— Матка! Где есть твоя лестница?
Мать постаралась как можно спокойнее ответить: если немецкие солдаты желают посмотреть, где она в морозы держала картошку, им придётся прыгать — лестница зимой пошла на дрова.
Нагнувшись над люком, второй солдат с опаской заглянул в тёмную дыру и сказал по-немецки, что он не цирковой акробат.
— Я знаю, что делать, — успокоил его белобрысый.
Присев на корточки, он опустил руку в люк и нажал кнопку карманного электрического фонарика. На земляной пол упало ярко-жёлтое пятно. Оно походило на светящийся глаз гигантского филина, который выслеживает добычу в темноте. Жёлтое зловещее пятно шарило по стенам, ощупывая каждый выступ.
Вот оно огненным взмахом взлетело на потолок, вот соскользнуло на пол и стало подкрадываться к подножию столбов.
Лара увидела, как вспыхнули золотом волосы Раи, и тут же зажмурилась. Её ослепила яркая полоса света, молнией промелькнувшая между столбов. Но девочки словно срослись со столбами: ни одним движением они не выдали себя.
