Лето в Жемчужине - Минутко Игорь (читаем книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
Витя открыл глаза. Рядом сладко спал Вовка.
Костер жарко горел, перед ним сидела Катя, помешивала в углях палкой.
— Ты не спала?
— Нет, спала. Я недавно проснулась. Ты погляди, как необычайно! — Глаза Кати сверкнули.
Витя поднялся, посмотрел кругом — и не поверил, что все это наяву. Невероятно! Может быть, продолжается сон?
Витя ничего не увидел. Все было в розовом плотном тумане. Как будто розовое молоко налито всюду — в воздухе и на земле. Только солнце огромным фиолетовым шаром просвечивало сбоку, а на нем четко, будто нарисованные, стояли стебельки травы, еле заметно покачивались. И все. Розовый туман, большое солнце, стебельки… И было тихо-тихо. Наступило утро.
— Словно в сказке, — прошептала Катя.
— Да, — прошептал Витя.
Проснулся Вовка, почесался, зевнул, сказал громко:
— Фу! Ногу отлежал. А туман-то!
И сказка исчезла.
Проверили удочки. Опять ничего не попалось.
— Наверно, тут только и был один твой налим, — недовольно сказал Вовка.
Солнце поднималось все выше. Туман стал редеть. Уже были видны луга. Птаха, спокойная, тихая, будто спала еще. Пели птицы.
Ребята собрались и пошли домой. Из деревни лениво брело стадо коров. Коровы взбивали легкую пыль, тихо помукивали; от них пахло теплом и навозом. Пастух щелкал бичом.
И Витя подумал, удивляясь неожиданным мыслям: «Может быть, я еще много всего увижу в жизни. И другие страны, и моря, и горы до самых облаков. Но я навсегда запомню эту ночную рыбалку, Катю у костра, розовый туман, солнце на краю земли, теплое стадо коров, которое шло нам навстречу из Жемчужины».
Увидев налима, папа сказал:
— О!
— Нет слов! — сказала мама.
— То-то, — сказал Витя. И все остались довольны.
17. Третье письмо Зои и всякие мысли
Прошло еще несколько дней. Лодка была готова. Теперь ее покрасили в голубой цвет (Витя вымазал краской штаны, и дома произошел легкий скандал).
Возник спор как назвать лодку.
— Сами придумывайте, — сказал дедушка Игнат.
— «Роза»! — ляпнул Вовка.
— «Мечта»! — прошептала Катя.
— «Альбатрос»! — сказал Витя.
«Альбатрос» всем понравился. Красивое название. И мужественное. Дедушка Игнат принес буквы-трафареты — каждая буква вырезана в картонном квадрате. Показал, как писать название. Очень легко, между прочим: составил буквы в нужное слово, прикрепил к борту лодки — одна к другой и, пожалуйста, закрашивай, жди, когда подсохнет. Потом осторожно снять.
«Альбатрос» решили написать красными буквами.
— Через пару дней, мил-друзья, — сказал дедушка Игнат, — можете отправиться в плавание.
Не сговариваясь, грянули «Ура!»
От Зои пришло письмо.
Она писала:
«Здравствуй, Витя!
Письмо твое получила. Спасибо за стихи. Они мне очень понравились. Так и представила дождливую погоду в вашей деревне. Дала прочитать твое произведение папе и Наде. Папа ничего не сказал, потому что у него болел живот. А Надя сказала, что у тебя есть способности, но стих не призывает к бодрому настроению, и в нем много пессимизма. Но ты не обращай внимания. Надя, как ты знаешь, студентка пединститута, и их так учат: чтобы везде было побольше бодрого настроения. А какое может быть бодрое настроение, раз идет дождь. Правда?
Витя! Я открыла подводное царство. Честное слово! Еще раз спасибо тебе за ласты и маску. Я теперь хожу на дикий пляж, где под водой много водорослей и больших камней. А папа сторожит меня на берегу — на случай, если я начну тонуть.
Наденешь ласты, маску, в зубы — трубку. Она торчит из воды и через нее можно дышать. Плаваешь головой вниз и все видишь. Витя! Это необыкновенное зрелище! Колышутся водоросли, а камни похожи на утесы. Между камнями — желтый песок. Медленно плывешь, плывешь и видишь: из зарослей показалась пучеглазая рыба, похожая на чертика. Не знаю, как она называется. Даже страшно! И много всяких маленьких рыбок плавает кругом. А вчера я видела, как из-под камня вылез большой краб, похожий на паука, и боком пошел прямо на меня. Я даже завизжала под водой и выпустила трубку.
Нахлебалась соленой воды, чуть не утонула. А еще я видела большую серебристую рыбу, она величаво проплыла мимо меня и даже с пренебрежением посмотрела в мою сторону своим круглым глазом — понимала, что я не могу ее поймать. Папа сказал, что это, наверно, кефаль. Помнишь песню «Шаланды полные кефали в Одессу Костя приводил»?
Витя! Плавать под водой очень интересно. Может быть, кроме живописи, я освою вторую профессию — стану водолазом и буду с морского дна поднимать затонувшие корабли.
В Красную Поляну не поехали. Говорят, где-то произошел горный обвал и засыпало дорогу.
Еще я видела в море нырков. Это такие черные птицы, величиной с утку. Они нырнут и могут под водой плыть хоть километр.
Я хотела в Гаграх прочитать много книжек, но что-то не читается. Надя говорит, что это от жары, и еще на меня дурно влияет курортная жизнь — я стала лентяйкой. Странная у меня сестра. Отдыхать ведь тоже надо, правда?
Пиши, какие у тебя новости. Как проводишь время в своей Жемчужине. Привет от папы и Нади.
Витя прочитал письмо и задумался. Оказывается, за последние дни он ни разу не вспомнил о Зое. И что совершенно непонятно, он сейчас хотел представить Зоино лицо и не мог.
Потом… Что-то раздражало Витю в письме. Он еще раз перечитал его.
«Ага! Вот оно. «В своей Жемчужине»! Если она в Гаграх…»
Подумав так, Витя вспотел.
«Вот если бы у Кати был день рождения, и я пришел бы с Репой, Катя была бы только рада».
От этих мыслей Витя уже совсем растерялся, не знал, что подумать дальше, стало скверно на душе, и он пошел смотреть, как бабушка Нюра доит Зорьку, — был как раз вечер.
Предстоял неизбежный разговор с мамой о скором путешествии, Витя не знал, с какого конца приступить.
Неожиданно путешествие отодвинулось еще на несколько дней — Вовка на пляже порезал ногу о бутылочное стекло. Теперь он лежал у себя на сеновале, задрав перебинтованную ногу, около него хлопотали Витя и Катя, а он, довольный вниманием, говорил:
— Рана уже затягивается. Скоро буду как штык.
18. Федя и Матвей Иванович
«20 июня.
Вовка уже ходит. Правда, прихрамывает немного. Погода опять портится. Дождя нет, но пасмурно. Сказал папе по секрету об «Альбатросе» и путешествии. Обещана поддержка. Папа у меня все понимает. В саду у бабушки Нюры созрела малина. Не сорву ни одной ягодки.
Федя обещал завтра взять с собой в поездку по фермам. Федя замечательный человек».
Написав все это, Витя спрятал дневник в свой чемодан и лег спать.
Но не спалось.
И Витя стал думать о Феде.
Вот если попробовать выделить главную черту характера каждого человека, наверно, не у всякого ее сразу различишь. А у Феди — сразу. Он очень любит животных. Он часто приходит к Витиному папе — они подружились: вместе ходят купаться, на рыбалку, подолгу играют в шахматы. И всегда Федя рассказывает о коровах, овцах, каких-то прививках, о породах свиней, которые особенно быстро растут в здешних местах. Слушать Федю очень интересно: коровы, свиньи, овцы в его рассказах похожи на людей — у них свои переживания, радости, ошибки. Федя рассказывает, а сам волнуется, ершит рукой волосы, глаза у него быстрые, и весь он возбужден, будто чего-то недоделал.
— Настоящий парень, — говорит о нем папа. — И счастливый — любимое дело в жизни нашел.
Мама молчит, хмурит брови. Похоже, профессия зоотехника ей не по душе.
Федя очень видный: лицо решительное, с крупными резкими чертами, светлые волосы падают на лоб. И сильный — настоящий богатырь. Витя видел его несколько раз на речке, когда купались вместе. Мускулы, как у настоящего борца — катаются шарами под загорелой кожей.
«Надо мне штангой с осени заняться», — подумал Витя уже в полусне.
