Целоваться запрещено! (сборник) - Драгунская Ксения Викторовна (книги онлайн бесплатно без регистрации полностью TXT) 📗
Потомок. А все же тухло это как-то – за счет пожилой дамы...
Красивый. Это вам, благородным, тухло, а мы люди простые. Скажи-ка лучше, благородный, чего музыкой больше не занимаешься?
Потомок молчит.
В музыкальное училище вроде собирался? Передумал, что ли?
Потомок не отвечает.
Егор. Красюк, отстань от него.
Красивый. До ре ми фа соль ля си – села кошка на такси. Потому что папенька, потомственный купец Дыркин, пианино в картишки просадил, да и пропил... Заведи себе какую-нибудь Марину, она тебе фоно купит...
Потомок встает. Сейчас начнется драка. Стоят и молча смотрят друг на друга.
Егор. Ну хватит вам, ей-богу.
Хали. Да передушите уже друг друга наконец, мальчики.
Нора. Стыдно, стыдно...
Красивый (вдруг говорит испуганно). Ты чего? У тебя кровь из носа...
Потомок (ладонью вытирает нос, смущается). Это у меня бывает. Ветер же сегодня из-за реки, с третьего комбината...
Нора. Тебе нервничать нельзя.
Красивый. Сходил бы ты, дурень, к врачу, что ли...
Егор. К подростковому.
Потомок. Хорошо бы, конечно, поболеть. Так вот оттянуться, как в детстве... Капитально так, чтобы все жалели... Давно я так не болел.
Помолчали. Вечер, конец весны, тепло, из окон ближних домов музыка.
Хали. Слушайте, а давайте его казним? (Показывает на памятник.) Кто он вообще такой? Стоит тут на нашей клумбе неизвестно кто...
Егор. Потомок, ты тут все знаешь, ты должен знать, кому этот памятик.
Потомок. Вроде, космонавту, который однажды в степи на правом берегу приземлился. Крас, ты тут дольше всех живешь...
Красивый. Откуда я знаю? Всю дорогу стоит тут, облезлый, даже лица не разглядишь...
Хали (обходит памятник). Нет, это не космонавт. Это тиран народов! Просто его забыли убрать, потому что это маленький памятник. Но час расплаты пришел! Сейчас мы отрубим ему голову! (Надевает на голову памятнику целлофановый мешок.)
Красивый стучит железом по железу, словно барабанная дробь.
Появляется рыжая девочка Соня. У нее в руках венок из одуванчиков.
Соня. Селедка! Селедка! Селедка! Люди, эй! Вы что? (Срывает целлофановый мешок с памятника, заботливо гладит его по голове.) Он же совсем старый, стоит тут один с отбитым носом. А представляете, как ему скучно по ночам, особенно если дождь...
Егор. Ты что, знаешь, кто это?
Соня. Конечно знаю. Это Ленин.
Хали и Красивый ржут, остальные таращатся на Соню молча.
Соня. Вы что, не слышали про Ленина? Он был ужасно добрый, защищал детей, носил ботинки, как у Чарли Чаплина, и любил кошек. Я видела его фотографию в одной старинной книжке, он сидит на скамейке в таких классных ботинках, с кошкой на руках, и улыбается. Он хотел, чтобы все было бесплатно – и Барби, и «Лего», и чтобы лето длилось долго-долго, пока не надоест. Но его убили. То и ли Робокоп, то ли инопланетяне.
Пауза.
(Надевает венок из одуванчиков на голову памятника.) Люди, вы случайно не видели мою собаку?
Красивый. Какую собаку?
Соня. Мою. Рыжую. Мы с ней вместе рыжие, она и я. Такая классная собака. Мохнатая и с бородой. Ее зовут Селедка. Девалась куда-то, нету уже три дня. Не видели?
Егор. Нет.
Потомок. Нет.
Нора. Нет.
Красивый. И я нет.
Хали. Ну-ка, девочка, становись сюда. (Показывает на щит из пенопласта с нарисованным силуэтом.) Стой смирно, а я тебе расскажу, где твоя собака. Какие у тебя клеевые ботинки!
Соня послушно становится. Она гораздо меньше силуэта.
Соня. Вы знаете, да?! Я дам вам вознаграждение! А хотите, я вам стихи почитаю?
Хали. Какие еще стихи?
Соня. Мои.
Хали. Хорошие?
Соня. Конечно.
Потомок, Нора и Егор. Слышишь, Халида, Отстань от нее!
Хали. Твою собаку, девочка... (Берет дротик, прицеливается.) из твоей собаки... (Замахивается.)
Егор, Потомок, Нора и Красивый. Хали!!!
Красивый хватает ее за руку. Держит крепко. Стоят близко друг к другу, смотрят. Красивый молча поцеловал Хали в губы.
Хали (отпустила руку, выбросила дротик). Нервные все стали... Зачем ты меня поцеловал, Красюк, у меня же денег нет.
Соня. Говорите же, где собака?
Красивый. Да не знает она ничего.
Потомок. Иди, девочка, домой, поздно уже.
Соня. Пожалуйста, если найдете мою собаку, скажите мне, ладно?
Егор. Ты где живешь? Давай я тебя провожу, поздно уже.
Нора. Она в пятьсот двенадцатом корпусе живет, я знаю.
Соня. В пятьсот пятнадцатом.
Егор. Как тебя зовут?
Нора. Ее Соня зовут, я знаю. Пошли, я тебя отведу.
Соня (оборачивается). Нашедшему собаку – вознаграждение! Ролики и Барби беременная!
Уходит.
Егор. Убежала, что ли, собака у нее?
Хали. Да на шапку, наверное, застрелили.
Потомок. Хорошая собака была. Меховая, добрая, рыжая...
Красивый. Приманили вкусным и убили.
Потомок. Ясный хобот...
Егор. До чего же тошно тут! Уеду я отсюда на фиг, честно, уеду...
Хали. А у вас в Калуге или в этом Обожалове и собак не убивают.
Красивый. У них там все собаки – пуленепробиваемые.
Потомок. Места у нас тут такие – никто до старости путем не доживает; ни деревья, ни собаки, ни люди.
Помолчали.
Каждый год хочу свой день рожденья на крыше встретить... Клево же – на крыше... Прямо вот чтобы стол накрыть... Каждый год! И ни фига!..
Опять помолчали.
О! Класс! Акт гостеприимства! Чтобы нашему калужскому гостю так тошно не было, мы сейчас наш квартал «Г» как-нибудь красиво назовем...
Хали. Как?
Красивый. Проспект купцов Дыркиных.
Егор. Точно! Класс!
Хали. У меня как раз баллончик есть.
Красивый, Егор, Хали и Потомок. Дыркин-стрит, решено! Авеню, куда там!..
Веселятся, со звоном сшибают стеклянную вывеску с обозначением квартала, пишут из баллончика на стене дома, из раскрытого окна громко слышна музыка.
Вечером Егор ужинал со своими родителями. На ужин у них творог, сыр, салат, рис. Мама толкла что-то полезное в старинной ступке.
Папа. Ты бы, голубушка, чем в позах всяческих киснуть и гурам каким-то письма сочинять, сходила бы, что ли, в школу. Для разнообразия. Записалась бы в родительский комитет. Все-таки единственный сын в одиннадцатый класс переходит...
Мама. Ты что. Я не могу в школу, я там тут же кого-нибудь пришибу. Я школу до сих пор ненавижу. Она мне даже в страшных снах снится...
Папа (не нашел, что ответить, и подлил себе в стакан жидкости из кувшина.) Скажи, а почему бы к ужину не подать немного вина? Почему за ужином надо пить это варево из листьев смородины и мяты?
Мама. Потому что это успокаивает на ночь.
Папа. А ты уверена, что я хочу успокаиваться?
Мама. Листья смородины и мяты наполняют кровь витамином C, а душу – покоем и теплом...
Папа. Ты, мой ангел, своей здоровой жизнью в могилу сведешь.
