Утренние голоса - Стещенко Николай Егорович (бесплатные книги онлайн без регистрации txt) 📗

— Теперь я тоже буду здороваться и досвиданьиваться.

— Не досвиданьиваться, — поправил папа, — а прощаться.

Павлик кивнул головой: все понял. И пошел к двери.

— До свидания, папа!

— До свидания, — улыбнулся вслед ему отец.

Через минуту Павлик вернулся.

— Здравствуй, папа!

Отец рассмеялся.

— Почему ты смеешься? — спросил Павлик. — Ты рад, что я стал вежливым?

Папа продолжал смеяться.

— До свидания, — весело сказал Павлик и снова повернулся к двери.

— Постой, — остановил его отец. — Ты неправильно меня понял. Здороваться нужно только раз в день, при первой встрече. И говорить «до свидания» тоже один раз.

Эта новость озадачила Павлика. Он подергал себя за кончик уха, что-то прошептал и вышел из комнаты. Ему хотелось побыстрее доказать свою вежливость.

Во дворе он уже всех сегодня видел и здороваться было не с кем. Вдруг он вспомнил про бабушку, которая жила через три улицы, и обрадовался. Конечно же, надо идти к ней!

По пути Павлик здоровался только с милиционерами. Останавливался и здоровался. Здоровался и шел дальше.

Милиционеры долго смотрели ему вслед. А один подошел и спросил:

— Мальчик, куда путь держишь?

— К бабушке, — ничуть не смущаясь, ответил Павлик.

— А где она живет?

— Возле большого магазина.

— Фамилию знаешь?

— Бабушка Васильевна.

— А ты где живешь? — улыбнулся милиционер.

— У меня вот записка. — Павлик достал из кармана бумажку с адресом.

— Вот и хорошо, — сказал милиционер и взял его за руку. — Пойдем домой.

— Мне нужно к бабушке, — заупрямился Павлик.

— В другой раз сходишь, — успокоил его милиционер. — Вместе с мамой. Она, наверное, уже ищет тебя.

— А нашей мамы нет дома, — попытался Павлик уговорить милиционера.

— Тем более, надо домой. Потеряться можешь.

Делать было нечего, пришлось возвращаться.

Дверь открыл папа. Он даже растерялся, когда увидел на пороге милиционера.

— Ты что-то натворил? — строго спросил он Павлика.

— Ничего, папочка. Я теперь вежливый. Я со всеми милиционерами здоровался.

Милиционер весело заметил:

— Это хорошо вы с адресом придумали. Видать, парень боевой. К бабушке путешествовал.

— Я хотел поздороваться с ней, — сказал Павлик. — Она еще не знает, какой я стал вежливый.

Дерево для соловья

Возле дома остановилась автомашина с полным кузовом саженцев. Миша распахнул окно, обрадовался: папа завтракать приехал!

Уселись они за стол рядышком. Бабушка улыбнулась: похожи, как две капли воды, — глаза черные, брови пушистые, оба курносые.

— Поменьше тарелок, мать, — сказал папа. — Я заехал только перекусить — в поле люди ждут.

— Возьмешь меня с собой? — робко спросил Миша.

— Не могу. Вот отвезу саженцы — и опять в районный питомник. Это далеко, укачает тебя.

Миша не обиделся. Он понимал: если папа говорит — значит, нельзя.

— Тогда оставь мне одно деревце, — попросил он.

— Зачем тебе?

Миша подумал и сказал:

— Все сажают, и я посажу. Вырастет, к нам соловей прилетит.

— Хорошо, — согласился папа. — Каждый человек должен посадить хотя бы по одному дереву. Оставлю тебе самый маленький саженец. Будете вместе расти.

Папа уехал, а Миша выкопал под окном ямку и посадил в нее деревце. Затем взял бидончик и стал носить из родника воду. С утра до обеда носил.

— Зачем тебе столько воды? — спрашивали у него соседи.

Миша отвечал с достоинством:

— Дерево свое поливаю, чтобы выросло поскорее!

Когда мальчик снова отправился к роднику, из сарая вышел поросенок. Увидел под деревцем лужу, даже хрюкнул от удовольствия.

Вернулся Миша, а саженец сломан. Расстроился мальчик, сел на крыльцо и заплакал. Тут вышла из дома бабушка, узнала, в чем дело, стала успокаивать:

— Не огорчайся, внучек. Плохое дело легче сделать, чем доброе. Поэтому глупый и делает плохое, что полегче, а умный — доброе. Вот и поросенок наш обидел тебя, а того и не знает, где у дерева сила.

Миша вытер кулаком слезы, удивленно посмотрел на бабушку.

— Где? — вырвалось у него.

— Ты ее в землю с корнями запрятал. А новую силу дал, когда водою полил. Подожди, она себя покажет, эта сила.

— Как? — нетерпеливо спросил Миша.

Бабушка погладила его по голове и улыбнулась:

— Скоро увидишь.

Прошла неделя. Каждое утро Миша поливал саженец, но тот по-прежнему был похож на воткнутую в землю палочку. Потом высоко поднялась трава и скрыла сломанное деревце. И Миша забыл о нем.

Однажды летом бабушка разбудила Мишу раньше обычного. Лицо у нее было загадочно веселое. Бабушка взяла внука за руку, вывела во двор и спросила:

— Что-нибудь видишь?

Миша осмотрел двор — ничего нового. Глянул в палисадник, где утром папа скосил траву, и не поверил глазам. Из поломанного саженца, почти от самой земли, тянулись вверх два ярко-зеленых побега. Листочки на них блестели, как отполированные. Миша наклонился и осторожно притронулся к побегам. Они были тоненькие и гибкие.

— Вот и отблагодарило тебя дерево, — сказала бабушка.

Миша сел на скошенную траву и широко открытыми, полными удивления глазами стал разглядывать каждый листочек. Ему казалось, что перед ним не просто деревце, а чудо, которое сделали его руки.

Ква-ква, братик!

Тане купили новое платье: воротник кружевной, на карманах белые цветы, на поясе блестящая застежка. Глядит Таня в зеркало, а перед нею будто другая девочка — нарядная, с веселыми глазами.

— И чего радуешься! — воскликнул старший брат Генка. — Зеленая ты в этом платье, как лягушка.

Таня обернулась, показала ему язык, а Генка повторил обидные слова и побежал на улицу.

Нахмурилась Таня — радости как не бывало. Посмотрела снова в зеркало, а перед ней стоит курносая девочка с грустными глазами.

«Конечно, Генка обманывает, — стала успокаивать она себя. — Мама права, платье очень красивое. Зачем бы плохое шили на фабрике, да и мама не купила бы».

И все же Таня не могла забыть Генкиных слов, которые, будто репьи, прицепились к платью и уродовали его…

Вернулся Генка с улицы голодный и сразу — на кухню. А через минуту обратился к сестре:

— Где мама?

— Ква-ква, братик! — ответила та.

— Ты что, говорить разучилась? — рассмеялся Генка.

— Ква-ква, братик! — повторила Таня.

— Что расквакалась, — разозлился Генка. — Где мама, спрашиваю?

— Ква-ква, братик!

Генке стало не до смеха. Так можно и с голоду умереть, ничего не добившись.

— Хватит притворяться, — попросил он. — Мама что-нибудь оставила поесть?

— Ква-ква, брэ-кэ-кэ!

Глянул Генка на ее зеленое платье и все понял.

— Танечка, хорошая, — ласково сказал он. — У тебя такое красивое платье, а ты сердишься.

Лицо Тани посветлело. Она медленно подошла к зеркалу, повернулась и спросила:

— А чем оно тебе нравится?

Генка окинул взглядом сестру и сказал:

— Кружева белые и пояс. В общем, все.

— Не обманываешь? — сощурила глаза Таня. — А почему лягушкой дразнился?

— Да пошутил я, — признался Генка. — Обидно стало: у тебя новое платье, а я свои брюки порвал.

Таня улыбнулась:

— Ладно, иди поешь. Я твой обед под газету схоронила. И разогревать не надо, еще теплый.

Мамины руки

Настоящие открытия начались для Олега с того дня, когда ему исполнилось пять лет и он получил в подарок от двоюродного брата велосипед. Но велосипед насколько был красивым и удобным, настолько и непослушным. Уже на следующий день он ни за что не захотел объехать огромную лужу и сбросил в нее хозяина.

Дома отец встретил Олега спокойно. Он посмотрел на измазанную рубашку и сочувственно заметил:

— Человека всегда что-то подводит, когда он учится. Ты видел в цирке велосипедистов, которые ездят на одном колесе? Думаешь, они не падали, не набивали синяки? Много-много раз!