Цирк Умберто - Басс Эдуард (серии книг читать бесплатно txt) 📗

— Bonjour, Bessie, bonjour, Corinne, comment ca va, Mahoum? [36] — обращался Гамбье к своим питомцам тихим, ласковым голосом, трепал их по загривкам, запускал пальцы в густую шерсть, почесывал им бока, и звери дрожали от наслаждения. Но взгляд укротителя был Прикован к клетке Наташи. Львица лежала сонная и усталая; посреди клетки, склонившись над нею, стояла Агнесса Бервиц. Гамбье не нравилось своеволие директорши, но он признавал, что мадам умеет обращаться с животными и потому может себе позволить больше, чем кто бы то ни было. Тем не менее он успокоился, только когда хозяйка, заслышав его голос, выскользнула из клетки и закрыла ее на задвижку. Гамбье поздоровался, и Агнесса, подавая ему свою маленькую руку, с места в карьер выложила: львят у Наташи нужно отобрать, мать не обращает на них внимания; видимо, у нее не хватает молока. Леон Гамбье кивнул головой.

— Попытаться можно. Будет недовольна — вернем одного на пробу. Я возьму львят к себе, их у меня уже столько перебывало…

— Нет, капитан, не лишите же вы меня удовольствия. Я уже решила — выхожу львят сама. Наш фургон больше и удобнее.

— Пожалуйста, мадам, львы ваши. Но вам будет неудобно с ними: малышей придется брать в постель, им нужно живое тепло, а они беспокойные, все время будят… И не очень-то чистоплотны…

— Знаю, знаю. Но я уже полюбила их. Они такие беспомощные. А помучиться с ними стоит — ведь это капитал. У нас им будет лучше, а в наше отсутствие за ними присмотрит Еленка.

Вашек ничего не понимал: оба говорили по-французски. Он стоял возле клетки и рассматривал могучих животных, которых впервые в жизни видел так близко. Пройдя немного дальше и заметив больших полосатых зверей, мальчик сообразил, что это тигры. «Иисус-Мария, — подумал он про себя, — вот это зубки! Ах ты зверюга, небось не прочь сожрать человека! Посмей у меня только, я тебе всыплю!» Позевывая, тигры со скукой взирали на стоявшего перед ними мальчика. Самый большой, прижавшись к решетке, пытался увидеть Гамбье и Агнессу, стоявших поодаль.

Внезапно поднялась суматоха. Сбежались несколько служителей; по распоряжению Гамбье они подкатили пустую клетку на колесах и поставили ее перед клеткой Наташи. Гамбье вошел к Наташе, приласкал ее, стал уговаривать. Львица приподнялась и зарычала. На ее рев отозвался Магум. Львица Бесси ответила Магуму. Лев Султан зло зарычал на Бесси. Вашеку стало жутко от громоподобного рыка, вырывавшегося из страшных пастей. Гамбье почесывал Наташу за ухом и продолжал уговаривать. Кто-то принес несколько кусков сырого мяса. Агнесса взяла их и вошла в пустую клетку, которую вплотную, дверца к дверце, придвинули к Наташиной. Трое служителей встали рядом с крейцерами [37] и вилами наготове. Гамбье взял у Агнессы кусок мяса.

— Viens, Natacha, viens, mа chere! [38] — И бросил мясо в пустую клетку.

Наташа поднялась, потянулась и, с трудом волоча ноги, направилась к дверце.

— Ко мне, Наташа! — манила ее Агнесса. — Сюда, миленькая, вот тебе мясо.

Львица, принюхиваясь к новой клетке, терлась головой о решетку, потом медленно вошла туда, тихо, но угрожающе зарычала. Прыгнув к лежавшему на полу мясу, она накрыла его лапой и зарычала громче. Все вокруг, в том числе и Агнесса с Гамбье, стояли не шевелясь.

— Не рычи, миленькая, не бойся, — мягко проговорила Агнесса. — Это твое, никто у тебя не отнимет. И это тоже твое, и это. — Она бросила львице второй и третий кусок. Львица обнюхала мясо, легла возле него и заурчала. Женщина, медленно пятясь и продолжая разговаривать с ней, отошла к дверце и перебралась в соседнюю клетку. Дверца захлопнулась, и служители отвезли Наташу в сторону. Агнесса вылезла из клетки, за ней следовал Гамбье с тремя урчащими львятами на руках.

Все это время Вашек стоял не шелохнувшись, напряженно наблюдая за операцией. Он инстинктивно сжал кулаки и готов был броситься на рычащее чудовище, посмей оно только напасть на его капитана или на эту даму. Он был так поглощен происходящим, что даже не почувствовал, как кто-то потянул его за рукав. Только когда его потянули вторично, он оглянулся и негромко воскликнул:

— Ой, папа!

Директорша обернулась. Карас поздоровался с ней.

— А, Антонин! Добрый день! Так это и есть твой мальчуган? Золовка говорила мне о нем. Славный паренек. Иди посмотри на львят. Только не трогай их. Вот подрастут — будете играть вместе.

Вашек потянулся к склонившемуся к нему Гамбье. На левой руке, прикрывая правой, капитан держал трех некрасивых, мокрых, тихо попискивающих зверюшек.

— Наташа недовольна, — сказал один из служителей. Все повернулись и отошли в сторону. Львица, которая только что жевала и грызла мясо, таская его по полу, теперь оставила лакомство и подошла к решетке.

— Впустите ее обратно, — приказал Гамбье.

Клетки снова поставили рядом, открыли дверцу, и Наташа с мясом в зубах одним прыжком вскочила в устланную соломой клетку. Там она положила мясо и стала принюхиваться, разыскивая малышей. Дверца за ней захлопнулась, служители увезли запасную клетку. Наташа искала львят до тех пор, пока снова не наткнулась на мясо. Тогда она легла и принялась грызть его.

— Плохая мать, — сказала Агнесса, — идемте, капитан!

— А нам, Вашек, обедать пора, — сказал Карас. — Ну, как ты тут?

Они отправились домой, и всю дорогу, а также за обедом Вашек рассказывал о том, что он видел и слышал. Под конец Вашек заявил отцу и Розалии о своем решении стать донтером.

— А что это такое — донтер? — поинтересовался Карас.

— Ой, папа, ты не знаешь, что такое донтер? — вытаращил глаза мальчик. И тут же последовало объяснение. Он сделает себе татуировку, отрастит длинные волосы, вывесит на доме флажок и будет входить к зверям в клетки, а если звери захотят укусить его, он их по морде, по морде!

После обеда Вашек опять смотрел представление. Отец нашел ему свободное место на галерке, а сам побежал в оркестр. Программа ничем не отличалась от вчерашней, номера следовали в том же порядке, и Карас чувствовал себя уже гораздо увереннее. Когда заиграли марш, он даже позволил себе в трио развить аккомпанемент в крохотную контрмелодию, на что господин Сельницкий одобрительно кивнул головой. То было обыкновенное «мца-ра-ра-ра эс-тад-ра-та» — они с Мильнером придумывали бесконечное множество таких штучек. Но Карас остался доволен своей выдумкой и тем, что она понравилась дирижеру. После представления Антонин вместе со всеми помчался вниз и получил свою долю чехлов. На этот раз он справился с ними быстрее напарника — заранее договорился с Вашеком, и тот, спустившись с галерки, помог отцу. Затем началось кормление животных и вечерняя уборка — зрелище для мальчика не менее захватывающее, чем само представление. Наконец все работы в цирке были окончены, сторожа заняли свои посты, и оба Караса отправились домой. Особенно восторгался прошедшим днем Вашек. Он впервые принял участие в общей работе — натягивал чехлы — и преисполнился уверенностью, что если бы не он, Вашек Карас, дела в цирке шли бы далеко не так гладко.

Уже лежа в кровати и засыпая, он вдруг сказал отцу:

— Знаешь, папа, в цирке все интересно, но я буду дрессировщиком слонов. Дрессировать слона — интереснее всего на свете!

На следующий день отец и сын столовались у фрау Лангерман в последний раз. После обеда, согласно распоряжению дирекции, они должны были переселиться в цирковой вагончик. Нелегко им было расставаться. Карас много лет подряд снимал у вдовы угол, а теперь уезжал в самом начале строительного сезона. Эти бедные люди считали чудом, что ему удалось найти место в пору безработицы. Карас понимал: доброй фрау Лангерман предстоит трудное лето — ведь она лишилась целой артели постояльцев. Для Вашека, которого вдова успела искренне полюбить, пришло время разлуки с маленькой Розалией, первой «лошадкой» его цирковых грез. У всех четверых стояли слезы в глазах; Карасы клятвенно обещали, что если живы и невредимы вернутся на зиму в Гамбург, то непременно навестят фрау Лангерман, а быть может, и остановятся у нее.