Анютина дорога - Губаревич Константин Леонтьевич (читать хорошую книгу .txt) 📗
— Как бы, дедушка, все же отправить ее домой... Она такая,— все равно убежит куда-нибудь, заблудится и сгинет в лесу.
— А кто знает, где ее дом?
— Я знаю...— Янка подхватился, побежал в сторожку и через минуту вернулся с сумкой Лениной мамы. Вынул из сумки паспорт.
— Вот, дедушка, в этой книжечке написан какой-то адрес, я нашел...— Мальчик перелистал паспорт и остановился на прописке.— Смотри: «Зеленая ул., дом 6...»
— Зеленая, говоришь?
— Да.
— Такая улица в Запольске будто есть.
— Так, может, батька ее остался там, ищет ее, а мы держим у себя это счастье... Сходи, дедушка, поспрошай...
— И я пойду с тобой, дедушка...— не раскрывая глаз, прошептала Лена.
— Ты почему не спишь?
— А чего вы шепчетесь?— все так же, не раскрывая глаз, ответила Лена, повернулась лицом к дедушке и снова уснула.
— А батька ее, считай так, воюет скорее всего...— вслух подумал старик, осторожно глянув на закрытые глаза девчушки.
...На дороге горит подорванная на партизанской мине машина, в кювете валяются убитые взрывом немецкие офицеры...
...Запольская комендатура. Комендант гарнизона, капитан Гюнтер, мечется по кабинету перед застывшим от страха начальником полиции Булаем.
— Вы же начальник полиции, господин Булай, вы должны нюхом чуять, чьих рук это преступление!.. Вы жили здесь и должны знать, кто из здешних людей способен на подобное злодеяние!
— Коммунисты, конечно.
— Но где они?!
— Ищем, но пока не так просто найти их, господин комендант...
...На придорожной березе висит полицай с дощечкой на ногах. На дощечке надпись: «Фашистской собаке — собачья смерть. Батька Панас».
...Лесник медленно идет по Запольску, вглядываясь в таблички с названиями улиц. Наконец — надпись: «Зеленая, 2». Старик продолжает путь. Минует номер 4. Поравнялся с уютным, красивым особнячком, утонувшим в зелени палисадника, обозначенным номером 6. Вынул из кармана листок, на котором Янка старательно вывел: «Зеленая ул., 6», сверился.
Поднялся на крыльцо и осторожно постучал в двери. Постучал второй, третий раз...
Медленно открывается одна половинка дверей. В ней — человек в трусах. Он продолжает обтирать полотенцем грудь, плечи.
— Тебе чего?
Старик снял шапку, поздоровался.
— Вы, гражданин, случаем не Микуличем будете?
— Нет.
— А может, сродственником ему доводитесь?
— Нет.
— Может, сам Микулич тут?
— Тоже нет. А в чем дело?
— Да дело, видишь ли, такое, что дочка его у меня сейчас обретается...
— Откуда знаешь, что она его дочка?
— Документы при ней с карточкой были.
Старик вынимает из кармана завернутые в тряпочку паспорт и фотографию. Человек разглядывает то и другое.
— Зайди,— предложил, широко раскрыв двери. Лесник вошел в хорошо обставленную комнату.
— Присядь, я сейчас,— приказал человек и скрылся в соседней комнате.
Лесник присел на краешек мягкого кресла, осмотрелся, удивляясь окружающей роскоши, так ему показалось.
Через некоторое время из соседней комнаты вышел хозяин в форме полицая. Это был тот самый начальник полиции Булай.
— Идем...— все так же коротко приказал Булай.
Не подозревая ничего худого, старик последовал за ним.
...Двухэтажное каменное здание. Над главным входом вывеска с русским и немецким текстами: «Комендатура г. Запольска».
За столом в приемной сидит помощник коменданта обер-унтер Раух. От нечего делать Раух самозабвенно строит на столе карточный домик.
В приемную входят Булай с лесником.
— Господин комендант у себя?— осведомляется Булай. Раух утвердительно кивает головой, не отрываясь от занятия.
— Посиди здесь,— предлагает старику Булай. Сам осторожно стучит в дверь.
Комендант Гюнтер вопросительно уставился на вошедшего Булая.
— Нашлась дочка секретаря Запольского райкома партии Микулича, что прикажете делать, господин комендант?
— Ты бы лучше самого Микулича нашел...
— Сам Микулич, видимо, на фронте, господин комендант.
— Так на кой черт нам его дочка? Взрослая?
— Нет. Ребенок еще. Вот...— Булай вынул из бокового кармана паспорт и фотографию, положил перед комендантом на стол.
Комендант рассеянно глянул на карточку. Взгляд его вдруг обострился. Он взял карточку в руку, поднес ближе к глазам:
— Что такое?
— В чем дело, господин комендант?— нагнулся к нему Булай.
— Это ее родители?
— Да. Мать погибла.
— А это — сам Микулич?
— Так точно.
Гюнтер торопливо полез в стол, вынул папку. Из папки извлек фото. На фото Микулич выступает перед толпой крестьян.
— Знаете, кто такой? Батька Панас. Нашей разведке удалось снять его на одном митинге в деревушке. Мне только что доставили это фото. Как, по-вашему, сходство есть?
Булай внимательно сличил две фотографии.
— Ну, конечно же, Микулич!— чуть не крикнул полицай.
Комендант и Булай некоторое время смотрят друг на друга, как золотоискатели, неожиданно нашедшие самый крупный самородок.
— Где девочка?— прервал затянувшуюся паузу комендант.
— У лесника.
— А лесник?
— Здесь. Сам пришел и заявил.
— Позови его сюда.
Булай вышел. Через минуту возвращается с лесником.
Комендант поднялся ему навстречу, приветливо улыбнулся и протянул руку:
— Здравствуйте, господин лесник! Вы оказали большую помощь немецким властям и получите половину награды за поимку Микулича...
— А разве я ловил его?
— Да. Почти поймали.
— Стар я уже, не понимаю чегой-то...
— Дочь-то Микулича у вас?
— У меня.
— А теперь она будет у нас. Мы заставим Микулича прийти за ней. А не придет — пусть пеняет на себя.
— Что же вы с ней сделаете?— полюбопытствовал лесник.
— Ответит за преступления своего отца.
— Да кому там отвечать? Она же горькое дите еще…
— Война сурова, господин лесник...
...Выстрел. Сверху падает коршун к ногам Янки. Это он метким выстрелом из двустволки убил хищника. Поднял его с земли, широко расправил крылья.
— Смотри, Лена, какой большой!..
Лена высунула голову из куста.
— Иди сюда, не бойся.
— А стрелять больше не будешь?
— Не буду.
Лена опасливо приблизилась к Янке.
— А знаешь, чего он тут высматривал?
— Чего?
— Вот...— Янка нырнул в кусты, увлекая за собой Лену. На прогалинке Лениному взору предстала захватывающая картина: в самодельных клетках она увидела лисенка, зайчика, белочку, вороненка.
— Это мой зверинец. Только смотри, дедушке о нем ни слова! Он не позволяет мне ловить зверьков и птиц. Они, говорит, должны жить на воле. Вот я и спрятал их на этом островке...
Янка обходит с Леной клетки. Открывает дверцу, бросает в клетку убитого коршуна. Лисенок жадно набрасывается на птицу. Зайчику мальчик бросает морковку, вороненку — хлеб.
— Я и тебе не показал бы, да дедушка, уходя в город, приказал мне веселить тебя, чтобы не плакала.
— А зачем дедушка в город ушел?
— Батьку твоего искать,
— И маму тоже?
— Ну и… мамку, конечно.
— А он скоро вернется?
— К вечеру.
Над лесом послышался гул самолета.
Лена прижалась к Янке:
— Ой, опять гудит!.. Я боюсь...
— Я тебя спрячу...— Янка, пригнувшись, подбежал к небольшому шалашу среди кустов.
— Полезай туда... Это моя будка...
— А ты?
— Я не боюсь...
Лена нырнула в будку и забилась в самый уголок. Гул самолета ближе. Янку неожиданно покидает смелость. Он тоже стремглав бросается в будку и только в небольшую дырочку всматривается в небо.
Кажется, совсем над головой прошел с оглушающим ревом самолет. Янка закрыл со страху глаза, уткнулся головой в сухую траву. Когда гул удалился, поднял голову, виновато посмотрел на Лену. Та, к счастью, не видела его малодушия.
