Всадник на вороном коне - Егоров Николай Матвеевич (серии книг читать онлайн бесплатно полностью TXT) 📗
И проснулся. Грохот доносился с улицы: кто-то запустил на полную мощность музыку. Тетя Катя была на балконе и кричала:
— Ирина, слышь, прекрати! — она оглянулась. — Вон и ребенка разбудила!
Музыка оборвалась.
— Этот ребенок, небось, сам о магнитофоне мечтает… Это же, Екатерина Павловна, модерновая музыка, класс! — сказала Ира.
— Ничего, без нее спокойнее! — удовлетворенно заметила тетя и вошла в комнату. — Поспи еще!
Откинув одеяло, Максим опустил ноги на пол, постучал пятками.
— А дядя где?
— Где он может быть — твой дядя? В часть пошел.
— Вот и мне надо.
— Полковник Велих все глаза проглядел, тебя выглядывая.
Максим пропустил подковырку мимо ушей и продолжал деловито одеваться.
— Дядю подождал бы. Он проводил бы тебя. А то все по заборам лазаешь. Подождал бы, а?
Уверенность и деловитость Максима лишали уверенности тетю — она как бы признавала если не полную, то почти полную независимость его.
— Был бы ты племянницей, — услыхал Максим в дверях.
— Еще чего! — крикнул он уже с лестницы.
Мчался как на крыльях. Он был в том состоянии душевного подъема, в котором трудное кажется простым, в котором решаешься на то, на что не решился бы в другое время. Достигнув ограды, Максим пробежал вдоль нее и смело шагнул в проходную мимо сержанта-дежурного.
— Эй, хлопец, задержись-ка! — окликнул сержант.
— Я к полковнику Велиху! — лихо бросил Максим.
— Ну! — изумился сержант, не поймешь: всерьез или притворно, с насмешкой.
— Правда… Он приглашал, — уже с некоторой растерянностью сказал Максим.
— Меня он не предупреждал. Сейчас узнаем.
Сержант подошел к телефону, позвонил кому-то, не спеша растолковал, что один паренек просится к полковнику Велиху, по личному приглашению явился. Потом, наверно, ждал ответа: молча глядел в трубку.
— Есть, — сержант повернулся к Максиму, окинул его взглядом с ног до головы. — Ты, что ли, Максим Синев?.. Приказано пропустить.
Сержант козырнул.
10
Не только Юре казалось, что каждое новое утро начинается торопливее, чем предыдущее, что каждый новый подъем слишком уж напряжен по сравнению с тем, что был накануне. Зачем? Кому нужна эта спешка? Юра думал так, но вслух этих вопросов не произнес: он и так часто попадался на глаза командиру отделения. Да, видно, недоуменные: «зачем? почему? кому нужна эта спешка?» носились в воздухе. Скоро они прозвучали.
Сержант поторапливал ребят:
— Скоренько! Скоренько!
Рослый, прямой, внушительный, он широко шагал вдоль ряда коек, и странно было, что именно он вел себя нетерпеливее всех в отделении:
— Скоренько… Время уходит!.. Скоренько!
Ребята старались, но все-таки их умение еще не соответствовало заданному темпу. Они терялись, суетились. Между койками — толкотня. Солдаты мешали друг другу, кто-то чертыхался, кто-то зло одергивал соседа, кто-то просил посторониться.
— И зачем это? — в сердцах бросил Костя Журихин.
Сержант не обратил внимания на вопрос, а Прохор Бембин насмешливо спросил:
— Почему? — даже успел указательный палец поднять.
И Жора Белей тут же пробасил:
— Кому нужна эта спешка?
Сержант и теперь смолчал, точно не при нем был разговор.
Юра рассмеялся бы — совпадение того, что он подумал, с тем, что наговорили ребята, было комическим. Но Юре было не до смеха. Обуваясь, он почувствовал: левый сапог сидит на ноге плохо, в одном месте жмет стопу, в другом — слишком свободен. «Портянка неровно легла», — бессильно подумал Юра — на то, чтобы перемотать портянку, ни секунды не оставалось, к тому же еще неизвестно, лучше ли намотаешь ее в такой запарке? Скорее — хуже.
А командир отделения уже приказал выходить строиться.
«Обомнется», — сам не веря в это, думал Юра.
Мягко припадая на левую ногу, щадя ее, потрусил к выходу. В строй стал не последним — и то неплохо. Ожидающе глядя на сержанта, он двигал ногой в сапоге, постукивал каблуком об асфальт, выворачивая ступню, аж суставу больно становилось — хотел, чтоб «обмялось». Но хлопчатобумажная портянка была как железная — не обминалась.
После того как отделение выстроилось перед ним, сержант Ромкин доказал, что все видит и слышит:
— Значит, зачем, и почему, и кому это нужно? Почему быстро собираемся, а не шаляй-валяй?.. Неужели не поняли, куда вы собираетесь? Не сообразили, куда спешите после подъема? Куда мы спешим, рядовой Сусян?
— На зарядку.
— Так куда мы спешим, рядовой Журихин?
— Сусян правильно ответил — на зарядку!
— Я не спрашиваю, как ответил рядовой Сусян. Я спрашиваю вас, куда мы спешим?
— Не знаю, товарищ сержант.
— Знаете, не можете не знать. На службу спешим, выполнять свои прямые солдатские обязанности. Верно?
— Верно! — удивленно подтвердил Костя.
— А служба, она всяко может обернуться, — продолжал сержант. — Мы думаем, что поднимаемся на повседневную зарядку, а в это время передается приказ: по тревоге выйти в заданный район и приступить к выполнению боевой задачи.
— Ясно, — за всех ответил Прохор. — Только вот непонятно — почему именно столько, а не больше времени на подъем? Чуть бы прибавить…
— Торгуетесь, рядовой Бембин. А противник торговаться не станет, спасибо скажет за нашу неразворотливость!.. Время на подготовку к действию дает вам не командир отделения, не комдив и даже не министр обороны, а вероятный противник! Чем он быстрей, наш вероятный противник, тем быстрей должны быть мы!.. Теперь ясно?
— Ясно!.. Ясно!.. — нестройно ответили ребята.
— Отставить! Ясно?
— Ясно! — в один голос отозвалось отделение.
Сержант повеселел:
— Теперь о сегодняшней зарядке. Будем бегать. Тренировочный кросс по расположению части. Для чего, говорите?
Никто ничего не говорил, но сержант Ромкин правильно угадал вопрос, который был у всех на языке.
— Предстоит кросс на приз имени Героя Советского Союза Владимира Морозова. Сразу после присяги. Времени вроде много впереди, а на деле — мало. Если теперь же начнем готовиться, то едва-едва успеем.
— А разве всем надо? Не все же пойдут на кросс? — с надеждой поинтересовался Жора Белей.
— Я считаю, что наше отделение должно полностью попасть.
— Ну, а если кто не попадет? Ну, допустим, кто-то не попадет? Может же такое случиться? Может же, товарищ сержант? — напирал Прохор Бембин.
Сержант задумался:
— Не должно бы… Но может.
Ребята выжидающе молчали — понимали, что сержант не все сказал. Он и вправду заговорил снова:
— И тому, кто не попадет, наши тренировки на пользу пойдут — здоровее станет! Так?
— Так, товарищ сержант, — мгновенно отозвался Костя Журихин. — Но не все мы чемпионы-марафонцы и прочие спринтеры..
— Понял вас… Не все. А никто и не требует, чтобы вы олимпийские рекорды ставили. Победитель будет один, а бороться должны все! Все!.. Напра…
Сержант не успел произнести «во» — Прохор Бембин помешал:
— Товарищ сержант, а какой будет трасса, где она прейдет?
Вопрос был дельным, сержант разрешил стоять вольно и объяснил:
— Соревнование будет проводиться за пределами расположения части — в роще, что за дорогой. Когда ехали сюда после бани, должны были заметить. Трасса ровная, без больших подъемов и спусков. Грунт — асфальт на шоссе и утоптанная земля на тропинках в роще. Условия тренировки, в общем-то, совпадают с соревновательными. Напра-во!.. Шагом… марш!
Сержант легко обошел отделение и побежал впереди, побежал легко и ровно, словно был в трусах и тапочках, а не в брюках и сапогах.
Веселый разговор перед тренировкой и какой-то летящий, широкий и свободный бег сержанта будто зарядили отделение. Но Юре было не по себе. Он начал скованно, ноги ставил косо, мышцы скоро загрубели. Дыхание стало судорожным. Было жалко себя и было стыдно за себя. Казалось, что впереди целый день такого тяжкого движения, которого тебе ни за что не выдержать. А не в твоей власти прекратить это движение. Свесив голову, Юра продолжал «бежать» — падал на заплетающиеся ноги и едва успевал убирать их из-под себя. Ступня в левом сапоге горела, точно под портянкой тлел уголек.
