Антери, сын Лапландии - Вейкко Хаакана (прочитать книгу txt) 📗
До наступления сумерек они успели спустить под лед еще одну сеть. Но затем уже пора было возвращаться в Виувалонвоса, искать сосну для ночного костра и разбивать лагерь.
На поиски сосны ушло не много времени: отец уже присмотрел ее, ожидая днем сына. Свалить и разрезать ее на бревна, годные для костра, тоже удалось легче, чем осенью, — моторная пила в опытных руках отца входила в дерево, словно горячий нож в масло. Все же работы хватало и для Антери. Ведь надо было привязать в подходящем месте Рипсу и обеспечить его на ночь пищей.
О том, где устроить Рипсу на ночь, у них вышел целый разговор. Антери хотел привязать Рипсу со стороны леса в подходящем месте. Он полагал, что там он будет лучше защищен, в случае если ночью поднимется ветер или пойдет снег. Но отец сказал, что оленю следовало бы находиться со стороны болота, так, чтобы его было видно из укрытия.
— Почему? — спросил Антери. — Там даже нет елей, под которыми он мог бы укрыться. Может пойти снег и…
— В первую ночь снега не будет, — сказал отец. — А холод оленю не страшен. Я хочу защитить его от всего прочего.
Антери показалось, что он догадался, почему оленя поместили там, где советовал отец, и что тот имел в виду, говоря о его защите. Но он ничего не сказал, собрал с росших на краю болота деревьев пучки лишая и насыпал его изрядной кучей перед Рипсу. Затем принялся по указаниям отца хлопотать о том, чтобы устроить в лагере хороший ночлег.
Эти хлопоты уже сделались для него привычными. Но все же в них было и кое-что новое по сравнению с тем, как они располагались лагерем осенью. Теперь надо было вытоптать в снегу углубление во всю величину дна брезентовой палатки и постараться выбросить самые большие комья снега на края углубления. Место для сна надо было выстелить хвойными ветками толще и тщательнее. Костер был устроен теперь ближе и выше, чем осенью, и его зажгли до того, как улеглись в укрытие.
— Почему так? — спросил Антери.
— Видишь ли, еловые ветки и иголки покрыты льдом, — объяснил отец. — На них еще есть замерзший снег, хотя мы и постарались счистить его. Хвойные ветки должны оттаять, согреться, и просохнуть, прежде чем мы ляжем на них… Может быть, ты устал?
— Нет, не очень…
Они поужинали вне укрытия, и лишь после этого отец достал из саней спальные мешки и расстелил так, чтобы их согрел огонь костра. Он выбрал себе место со стороны болота, и Антери заметил, что он положил ружье так, что его можно было сразу достать рукой.
Синие вечерние сумерки начала апреля перешли в темную ночь, и над болотистой низиной из-за лесов на той стороне ее взошла луна. Наступила морозная ночь. Днем под лучами солнца стволы деревьев с южной стороны оттаяли, но теперь замерзли вновь. Там и сям слышались сильные удары дубины мороза. Вообще же все было тихо.
Если не считать лагеря. Там слышался ровный шум горящего костра и потрескивание обугливающегося дерева.
Отец дышал ровно. Спит ли он?
Антери сел на ветках и взглянул поверх костра на своего питомца на краю болота. Рипсу тоже лежал… Еще недавно у Антери было отчетливое предчувствие, что этой ночью должно что-то произойти. Теперь это чувство ослабло, почти исчезло. Утомление дня ощущалось в руках, спине, ногах, сон смежал веки.
Он лег на мягкие ветки и затянул доверху «молнию» спального мешка. Он слышал запах хвойных веток. Ближние деревья, видимые сквозь теплую дымку, подымавшуюся от костра, казалось, трепетали, и он подумал в полусне, что хорошо все-таки знать объяснение этому явлению.
Он не заметил, как погрузился в сон.
Глава четырнадцатая
Раздались два выстрела…
Мягкий хлопок из дробового ствола и тотчас вслед за ним резкий, пронзительный свист пули.
Прежде чем Антери, вздрогнув, раскрыл глаза, а на это ушли какие-то мгновения, он знал, что произошло. Он подскочил и сел в спальном мешке, отчаянно пытаясь нащупать замок «молнии». Пальцы никак не могли ухватить его… Отец стоял рядом в укрытии, мешок отца лежал на подстилке… Антери видел только ноги отца, но слышал, как тот перезаряжает ружье.
Рипсу скакал и метался на ремне на краю болота… А может, это были фокусы теплого воздуха, поднимающегося над костром, и он, Антери, видел то, чего не было на самом деле? Нет, Рипсу и впрямь скакал и бегал туда и обратно, насколько ему позволял ремень. Сверху слышался голос отца, он что-то бормотал сквозь зубы. Как будто проклятия. Затем послышался резкий щелчок, и Антери понял, что ружье вновь заряжено и замок закрыт. Не успел он оглянуться, как вновь грянул двойной выстрел.
Отец переломил ружье, и дымящиеся гильзы, отлетев от брезентовой стенки, упали на хвойные ветки.
— Что случилось с этим ружьем? — ругался отец. — Я как будто заряжал его волчьей дробью, а получается вот что. Уж казалось бы, такие умники, а сами не могут даже сделать дробовой заряд… А пулевой ствол! Ведь я умел раньше стрелять.
Чего это отец так разошелся? Антери не видел, по кому можно было бы стрелять…
— Черти! Хотели утащить Рипсу!.. — сказал отец. — Бедный олешек… Все-таки они успели убраться. Нет, ни за что не поверю, чтобы я не попал в них. В одного или даже в обоих. Давай-ка посмотрим…
Отец надел сапоги, а Антери наконец-то нащупал замок «молнии». Он вылез из спального мешка и тоже нашел свою обувь. Он заметил, что луны не было и восточный небосклон алел от лучей восходящего солнца.
— Я угадал! — крикнул отец, разглядывая снег. — Иди посмотри, сын! Эгей, ты уже проснулся? Надевай башмаки и беги сюда! Захвати с собой электрический фонарь, он в боковом кармане рюкзака… Лыж не надо, наст выдержит хоть лошадь…
Антери нашел электрический фонарь и поспешил к отцу. Конус света ярко осветил то, что и без того было видно: кровавые следы. Темные капли и брызги там и сям на большом пространстве. В одном месте они сплывались в полосу, к тому же в довольно густую полосу, уходившую на восток через Виувалонвоса.
— Я попал точно, — сказал отец. — Я уж удивился, что стрелял так плохо и не сбил ни волоска… Ну, а второй? Их было двое. Пойдем-ка посмотрим, неужели второй отделался без царапины. Он был дальше.
— Кто это был? — спросил Антери.
— Кто? Ведь ты же сам рассказывал мне вчера вечером, кто свирепствует здесь в междуречье. Тогда я немного сомневался, а теперь больше не сомневаюсь. Это были волки, хотя и странно. На этих возвышенностях и так далеко от восточной границы их не видели десятки лет… Они хотели схватить Рипсу.
Отец и сын вернулись обратно и прошли мимо укрытия Рипсу к окраине болота.
— Смотри-ка, и этот задет! — воскликнул отец. — И вдобавок ко всему сильно — с нашей точки зрения, хорошо. Достань топор из укрытия. И оставайся рядом со мной. Он не мог далеко уйти.
Антери сбегал в лагерь и принес топор. У него, как и у отца, не было рукавиц на руках, но в эту напряженную минуту утренний мороз не ощущался.
— Не будем торопиться, — понизив голос, сказал отец. — Пусть рассветет, тогда увидим получше… Этот второй подкрался лесом, а тот отсюда. Они почти обложили Рипсу. На одном направлении был наш лагерь, на двух других волки. Только один путь был свободен: на север. Там опять открытая болотистая низина на много километров, и они рассчитывали, что там-то они и смогут вцепиться Рипсу в горло. Они хитрые. Но на этот раз они ошиблись.
— А почему они убивают больше, чем им нужно? — спросил Антери. — И росомахи тоже так делают. Так говорил учитель и Матти-Олень.
— Почему мы убиваем осенью больше птиц, чем нам нужно на один раз, помнишь? Почему мать покупает в лавке больше еды, чем нужно на один день? — в свою очередь спросил отец. — Что касается росомахи, то у нее сейчас где-то есть дети. Росомаха-мать должна кормить их и заботиться о них, и когда они подрастают, им нужно приносить пищу. По крайней мере, во время кормления молоком ей нельзя делать слишком долгие вылазки для добычи пищи. Тогда для росомахи хорошо, если поблизости есть убитые олени. И чем больше, тем сытнее в желудке… Посмотри на снег!
