Журавленок и молнии - Крапивин Владислав Петрович (электронную книгу бесплатно без регистрации TXT) 📗
Новая батарейка рванула в автомате мотор трещотки. Красная лампочка заметалась в белом пластмассовом стволе. Горька оказался рядом, тоже схватил автомат, дернул рычаг пружинного механизма. Потом вскочил, толкнул от себя ящики. Они посыпались, открыв засаду, Журка тоже вскочил.
Они стояли рядом, и пластмассовые автоматы с ревом и треском бились у них в руках.
Что и говорить, победа была полная. Те, кто гнался, даже не пытались открыть ответный огонь. Они стояли перед ящиками растерянной кучкой и обалдело смотрели на прыгающие автоматные стволы. Потом высокий парнишка в черной морской пилотке сплюнул и что-то сказал.
Журка наконец перестал жать на спусковой крючок. Горька тоже. В наступившей тишине парнишка в пилотке (Журка понял, что это Егор Гладков) повторил с усмешкой:
– Хватит уж трещать-то. Развоевались, будто нас целая дивизия…
– Чья взяла? – жестко спросил Горька.
– Герой. Красиво сделано, – сказал Егор. Но в голосе его не было признания Горькиной победы. Он смотрел насмешливо. Спросил небрежно:
– Значит, союзника нашел?
– А что? – ощетиненно отозвался Горька. – Разве нельзя? Все по правилам.
– Это точно. Правила ты знаешь, – опять усмехнулся Егор. И сказал: – Пошли отсюда. А то еще сторож прибежит, от него не отстреляемся…
Непонятно было, кому он это сказал: только своим или Горьке с Журкой тоже? Но, когда ребята двинулись из тупика, Горька торопливо выбрался из-за ящиков. Журка за ним…
Они все прошли на пустырь, где среди высокой травы и лопухов лежало несколько бетонных блоков. Журка уже знал, что когда-то один здешний жилец задумал строить посреди пустыря капитальный гараж, но ему не разрешили.
Егор приложил к бетону ладонь – сильно ли остыл за ночь? Неторопливо сел. И четверо его друзей тоже сели на треснувший блок. Больше места на блоке не было, и Журка с Горькой остались стоять среди влажной травы. То ли случайно это вышло, то ли не совсем случайно. И хотя были они победители, получилось, что стоят перед своими противниками, будто пленные и в чем-то виноватые.
– Ты внук Юрия Григорьевича? – спросил Егор.
– Да, – хмуро сказал Журка и шевельнул на груди автомат.
– Ясно… А он что? – Егор с насмешкой кивнул на Горьку. – Уже в друзья к тебе записался?
Журка смотрел на Егора, но все равно заметил, почувствовал, как напрягся в беспокойном ожидании Горька. Наверно, испугался, что Журка ответит: "Да нет, мы просто так…" Но было уже не просто так. Потому что был вчерашний вечер, Горькина печальная доверчивость, просьба о защите. А сегодня – надежная веревка, которую он заботливо обмотал вокруг Журки. И еще – как они плечом к плечу, с автоматами навскидку… И Журка сказал с дерзкой ноткой:
– Да. А что?
Егор лениво улыбнулся. У него было узкое умное лицо и острые глаза: сразу видно, что это командир.
– Ничего… – сказал Егор. – Дело ваше. Только ты смотри, это друг такой…
– Какой? – негромко и напряженно спросил вместо Журки Горька.
– А такой! – звонко и бесстрашно врезался в разговор белобрысый мальчишка в порванной голубой майке (небольшой, класса из третьего). – Как заяц. Тогда всех припутали за то, что костер жгли, а ты заныл: "Я не жег, я потом пришел…"
– Дак я же правда потом!
– Ну, точно. Опять все по правилам, – усмехнулся Егор. И остальные негромко засмеялись.
Их было пятеро. Кроме Егора и пацаненка в порванной майке, еще худой веснушчатый мальчишка с большим насмешливым ртом и два брата, очень похожие друг на друга, русые, круглолицые, спокойные и молчаливые. Веснушчатый (звали его, кажется, Митька) вдруг спросил у Журки:
– А ты хоть знаешь, почему он от нас бегал? Он пакет с паролем не доставил!
– Дома отсиделся! – добавил мальчишка в майке.
– Да знаю я, – решительно сказал Журка. – Пароль – это игра. А если бы он ушел из дома, его бы… ему бы знаете как досталось! Это уже не игра.
– Вот и получается, что струсил, – заметил старший из братьев. – А если бы по правде война? Там еще не такие опасности…
– Ты, Сашка, не путай, – сказал Горька. – Если война, там все по-другому. И отец бы у меня дома не сидел, меня бы не караулил…
Младший брат посмотрел на старшего и сказал не сердито, а будто жалея:
– Все равно ты, Горька, дезертир.
– Сам ты… – глупо и беспомощно огрызнулся Горька.
А Журка, глядя на Егора, проговорил:
– Война была понарошке, просто игра. А вы теперь так, будто он по-настоящему дезертир. – Это справедливо?
Веснушчатый Митька хмыкнул:
– Только что приехал, а уже справедливости нас учит…
Журка не растерялся:
– Ну и что же, что приехал? Справедливость везде одинаковая.
– Игры зато разные, – сказал старший из братьев. – Ты с нами еще не играл.
– А я в такую игру и не хочу, – насупленно отозвался Журка. – Что за игра: людей расстреливать…
– Не нравится? – спросил Митька.
– Не нравится.
Егор задумчиво посмотрел на Журку и возразил миролюбиво:
– А что делать? Если играешь, надо стараться, чтобы похоже было на настоящую жизнь. А в жизни тоже не все нравится.
– Нет, в жизни не так, – упрямо сказал Журка и подумал о черных молниях. – Там, если что-нибудь плохое случится, то уже некуда деваться. А игру можно выбирать, какую хочешь.
Егор вдруг откинулся назад, сладко потянулся и засмеялся. Сказал уже совсем по-другому, вроде бы без насмешки:
– Умные слова полезно слушать. Давайте выберем футбол. Все равно мы уже перестрелянные, воевать не можем. Давайте вызовем "Тигров" на матч века.
– Они нам наклепают, – хмуро возразил Горька.
– Если опять будешь сам водиться, пасовать не захочешь, – вредным голосом проговорил Сашка в голубой майке.
– Ну, хватит вам, – остановил Егор. И деловито спросил у Журки: – Ты в футбол как?
– Я – так себе, – честно сказал Журка. – Редко играл. Даже и не очень люблю.
– Все равно. У нас команда неполная. Сможешь?
– Ну, если надо…
– Эй, вояки, Капрала не видели? Это крикнул от края пустыря какой-то парень с велосипедом.
Все разом оглянулись. Егор медленно сказал:
– Нам его видеть – какая радость?
– А какая печаль? – насмешливо откликнулся парень.
– Ни то ни другое, – ровно объяснил Егор.
– Зря-то не скреби… – сказал парень. И уехал.
– Их величество Капрал еще, небось, дрыхнут, – проговорил Митька. – Они поздно ложатся, дел много…
Егор пренебрежительно зевнул, встретился с Журкиным вопросительным взглядом и разъяснил нехотя:
– Это из другой компании…
– Из "Тигров"?
– Нет… "Тигры" – это наши же ребята, мы с ними играем. А у Капрала игры свои… Доиграется когда-нибудь.
Договорились, что встретятся после обеда и тогда все уточнят насчет футбола. А пока разбежались – кто завтракать, кто досыпать. Было около семи часов. Горька пошел проводить Журку до крыльца.
– Ой-ей. – вдруг сказал Журка.
– Что? – испугался Горька.
– Я позвоню, а меня спросят: "Как ты оказался на улице?" Дверь-то на замке.
– Ой… да… – Горька озадаченно остановился. – А если сказать про веревку? Влетит?
– При чем тут "влетит"… Сначала у мамы будет инфаркт.
– А может, они еще спят? И мама, и отец…
– Ну и что? Думаешь, ничего не поймут спросонок, когда позвоню?
– А зачем звонить? Можно же и обратно через окно. Тогда ничего не заметят.
Журка заколебался:
– Не забраться мне без тренировки. Это же не вниз…
– Ты что, по деревьям не лазил?
– Почти, – признался Журка. – Один раз только, да и то невысоко.
– Ну ничего, я помогу.
К своему удивлению, Журка стал подниматься без большого труда. Только страшновато было. А Горька, будто заведенный, двигался сзади и приговаривал:
– Давай-давай, ничего… Уже скоро.
Иногда подталкивал Журку ладонями в пятки.
Наконец Журка лег животом в развилку, отдышался, успокоил беспорядочную стукотню сердца и, обдирая коленки, поднялся на ноги. Тут же втиснулся рядом Горька.
