Венский вальс для мечтательницы - Лубенец Светлана (читать книги без txt) 📗
– Вот это как-то странно, что медаль… Рите… Мы все друг с другом общались, и… в общем, должен был победить совсем другой человек… Вы можете назвать цифры? На конкурс приехали восемнадцать человек. Как распределились голоса?
Бедная Иванцова вскочила со стула и выбежала из ресторана с вилкой в руках. От волнения она, видимо, не смогла даже разжать руку. Ее мать, грузная, но очень симпатичная женщина, тоже раскрасневшаяся и встревоженная, выбежала вслед за дочерью. Дороти так и стояла возле своего места, а Кирилл с Марианной тихо совещались. Потом к микрофону подошел Кирилл и сказал:
– Дело в том, что голоса разделились. Одна часть участников проголосовала за Маргариту, другая – за Александру Завьялову, третья – еще за одного человека… И вот этому… последнему… мы по некоторым причинам не можем вручить медали, поэтому назвали победителем Иванцову, поскольку у нее перевес голосов. Здесь нет никакой несправедливости!
– Тогда я совсем ничего не понимаю! Или на наших бумажках было четыре фамилии, или вы что-то скрываете! Я точно знаю, что большинство должно было проголосовать за Лизу Ромашову из Санкт-Петербурга! У нее замечательные стихи! И вряд ли у вас есть какие-то причины, чтобы не вручить Лизе медаль. Вы наверняка имеете в виду другого человека! Кто четвертый-то?
Лиза чуть не поперхнулась кусочком мяса, которое все же нехотя положила в рот и лениво жевала, абсолютно безразличная к тому, что случилось с Ритой и почему она собрала больше голосов, чем Саша, у которой стихи были явно лучше. Она чувствовала себя несчастной и жалеть другого человека в этот момент никак не могла. То, что конкурсанты хотели вручить ей медаль зрительских симпатий, настолько ее изумило, что она совершенно растерялась. Даже этому она не могла обрадоваться. Девочка только переводила взгляд с Дороти на Кирилла с Марианной, а потом обратно. В этот момент со своего места встал Андрей Серов, подошел к координаторам конкурса и очень спокойно попросил:
– Отдайте нам, пожалуйста, листочки с фамилиями. Мы сами посчитаем голоса.
– Ну… хорошо… Мы все объясним… Сядь, пожалуйста… – сказала Марианна, и Андрей вернулся на свое место. – На ваших листках было написано всего три фамилии: Ромашовой, Завьяловой и Иванцовой.
– Сколько Иванцовой? – выкрикнул из зала кто-то из родителей. – Вы можете смело нам сказать, Риты же здесь нет. Она с матерью, так что с ней будет все в порядке!
Кирилл с Марианной опять долго совещались, а потом Кирилл взял микрофон и сказал:
– За Маргариту Иванцову было два голоса.
Со всех сторон в ответ закричали:
– Ничего себе зрительская симпатия!
– Да они с матерью сами и написали свою фамилию!
– Риткины стихи ни в какое сравнение не идут с Лизиными!
Лиза сидела ни жива ни мертва. Меньше всего ей хотелось быть в центре внимания, особенно такого скандального.
– А сколько голосов за Сашу? – снова подала голос Дороти.
– Один…
– Так это ж Лиза меня и написала! Зуб даю! – крикнула Александра и спросила: – А сколько за Ромашову?
Лиза с трудом выносила происходящее и, наверное, тоже убежала бы из ресторана, как Рита, но ей хотелось узнать, по какой-такой причине координаторы конкурса не могут вручить медаль ей или Саше. Она уже не хотела никакой медали, но решила узнать правду. Между тем Кирилл вынужден был сказать, что остальные пятнадцать голосов отданы за Лизу.
– Вот и вручайте ей! – опять выкрикнула Саша. – Мы все «за»! Она настоящая наша симпатия!
– Мы не можем… – довольно растерянно произнесла Марианна.
– Да почему?! – уже довольно зло крикнул Андрей.
– Пожалуй, мы можем сказать об этом только самой Елизавете…
– Лиза! Ты как? – обратился к ней Серов. – Нам всем уйти?
Девочка посмотрела на него с изумлением, медленно поднялась со своего места, потом перевела взгляд на Марианну, нервно комкавшую у микрофона какую-то бумагу, и очень тихо сказала:
– Говорите при всех… У меня нет никаких… стыдных… тайн…
– Ну… как хочешь… Может быть, это станет тебе наукой… и ты больше никогда так не поступишь…
– Да что я сделала-то? – почти прошептала Лиза, но все услышали, поскольку в зале установилась полная тишина.
– Дело в том… в общем, мы неожиданно нашли в Интернете стихи, которые ты прислала на конкурс и читала здесь. Они подписаны другой фамилией…
– Как другой? – спросила Лиза совсем просевшим голосом.
– Так! Другой! Не твоей! Стихи размещены на российском сайте «Поэты. ru» некой Дарьей Макаренко. У стихов действительно много почитателей, и Дарья с этими многими ведет обширную переписку.
– Дарьей Макаренко? – переспросила Лиза. Она даже не сразу сообразила, что с этой Дарьей учится в одном классе. Лиза жалко пожала плечами и пролепетала: – Но этого просто не может быть…
– Тем не менее это именно так! Стихи датированы прошлым годом. Мы через Интернет связались с Дарьей, похвалили ее стихи и попросили прислать нам… будто в подарок… какое-нибудь последнее сочинение…
– И она прислала?
– Конечно. Вот оно! – Марианна расправила скомканный лист и начала читать:
– Какой кошмар… – пробормотала Лиза и медленно пошла к выходу из ресторана. Бежать, как Рита, она не могла. Девочка пыталась сообразить, откуда у Макаренко ее стихи. Она никогда не размещала их в Интернете. А стихи об осени были написаны незадолго до поездки в Вену. Где их взяла Дашка? И как она могла выдавать их за свои? Неужели не понимала, что когда-нибудь это откроется? Ну вот и открылось… Только позор покрыл вовсе не воровку Макаренко, а Лизу… Да еще на литературном конкурсе в столице Австрии…
Лиза в полном изнеможении рухнула в номере на свою кровать. Почти сразу следом за ней в номер ворвались Александра с Серовым.
– Лизка! Ты не думай! Мы с Андреем не сомневаемся в том, что стихи твои! Но как могла эта… как ее…
– Макаренко, – подсказал Андрей.
– Да! Как могла эта Макаренко украсть твои стихи?
– Я не знаю… – прошептала Лиза и наконец залилась слезами.
Пока она плакала, друзья безмолвно сидели подле нее. Когда девочка затихла, Саша сказала:
– Ну… наконец-то! Я Андрею запретила тебя утешать! По себе знаю, сначала надо с чувством выплакаться, а потом начинать действовать. Давай-ка вспоминай, каким образом у этой Макаренко могли оказаться твои стихи. Ты их в Интернет выкладываешь?
– Нет…
– А почему?
– Не знаю… Мы же с тобой это уже обсуждали…
– Ну… хорошо… Хотя это вовсе не хорошо… А саму Макаренко ты знаешь?
– Знаю…
– Лизка! Ну что из тебя все надо клещами вытягивать! Кто она такая, эта Макаренко?
– Одноклассница…
– Так это упрощает дело! – сказал Андрей. – Если она бывала у тебя в гостях, то могла или листы со стихами стащить, или из компа скопировать! Ну… конечно, если ты ее какое-то время одну в комнате оставляла! Ты оставляла?
– Не помню… Мы не подруги… Она редко у меня бывает…
– Ага! Редко, но метко!
– Знаете… – Лиза села на постели. – Дашка стихи вообще не любит, только одни поздравлялки… А настоящие стихи ей не нужны, а потому я ничего не понимаю…
– Ничего себе не нужны! Это она твою бдительность усыпляла! – Саша вдруг схватила с тумбочки Лизин мобильник и протянула ей со словами: – Ну-ка позвони ей и расспроси!
– Не буду! – Лиза почему-то очень испугалась, будто стихи не Дашка у нее украла, а наоборот.
– Если ты насчет денег беспокоишься, то звони с моего телефона, у меня средств хватает, – тут же отозвался Андрей и протянул ей аппарат.
Лиза помотала головой. Денег на телефоне у нее было достаточно – родители специально положили на ее счет с запасом, чтобы она могла беспрепятственно им звонить. Она взяла телефон, покрутила его в руках и с грустью произнесла:
– И что я ей скажу – привет, Дашка, зачем ты у меня стихи украла? Глупо как-то… И так понятно зачем… Хотя одновременно и непонятно…
