Летающий сыр - Арру-Виньо Жан-Филипп (книги полностью .TXT) 📗
Но никто его уже не слышал — все были слишком заняты дракой. А Жан Д. прыгал на кровати со своей бутылкой в руках и кричал:
— Я вас пледупледил! Я умею делать зюдо!
Мы еле-еле успели хоть как-то прибраться в комнате, прежде чем туда вошли бабушка Жанет, дядя Пьеро и тетя Пьеретта и объявили, что братьям Фугас пора уезжать. В этот момент мы все сидели на полу и смирно читали про Тинтина.
— Ну что, хорошо поиграли? — спросила бабушка.
— Угу! — кивнули мы.
— Раз вы так чудесно ладите, приглашаем вас теперь на денек к нам, — радостно предложила тетя Пьеретта.
— Отличная мысль! — воскликнула бабушка. — Мы согласны, ведь правда, детки?
— Супер! — хором буркнули мы.
К счастью, мы сидели, уткнувшись в комиксы, и бабушка не видела выражения наших лиц.
— Уж тогда-то мы точно вас порвем на мелкие кусочки! — прошипел Жан А. над самым ухом Пьера А.
— Это вы живыми не уйдете! — огрызнулся Пьер А.
Но когда они уехали, почему-то сразу стало скучно. Впервые в жизни получилось нормально подраться с кем-то еще, а не между собой! Выстроившись на пороге, мы с фальшивой грустью махали им вслед, пока машина не исчезла из виду… Бабушка громко вздохнула:
— Какие все-таки милые мальчики… И так хорошо воспитаны!
— Ватьпле! — прошипел Жан А.
— Ты что-то сказал? — переспросила бабушка.
— Э-э-э… Да, просто супер! — согласился Жан А.
— Видите, что значит дисциплина и порядок в доме!
И мы все громко поддакнули.
Несмотря на супницы вместо голов и стоящие торчком уши, в одном братья Фугас все-таки были правы: их бабушка любит больше.
Летающий сыр
Вот так всегда с этими каникулами. Особенно летом. Кажется, они такие длинные, что конца не видно, а они берут и заканчиваются!
Мама уже начала собирать чемоданы. Отдельно на полке лежала одежда, приготовленная для отъезда. Пачкаться и мусорить запрещается! Вернувшись из Тулона, мама сразу принялась за стирку: она проклинала деревню, где растет трава, от которой зеленеют штаны, и чертополох, от которого все носки в колючках.
Я обожаю последние дни каникул, когда по вечерам уже нужно надевать свитер и можно думать о школе.
Однажды утром мы с Жаном А. поехали на велосипеде в соседнюю деревню, чтобы купить наклейки с «Тур де Франс», которых в нашей коллекции еще не было, и обнаружили, что в магазине уже выложили на витрины школьные тетрадки, мелки и портфели. Мы задержались на минутку, чтобы посмотреть на пеналы, папки для рисунков и цветные обложки для учебников. И мне так захотелось в школу!
— Вот увидишь, тебе в пятом классе понравится! — сказал мне Жан А. — Теперь мы оба будем в старшей школе, и, если что, я смогу за тебя заступиться!
Когда мы вернулись, нас уже ждал папа. Он хотел показать фотографии нашего нового дома. Мы уселись вокруг него и стали передавать друг другу фотокарточки. А папа, весь такой гордый, посматривал на нас с явным нетерпением…
— Ну, что скажете? — не выдержал он наконец.
— Вижу палец! — ответил Жан В.
— Кусочек мамы! — воскликнул довольный Жан Г.
Папа очень крутой фотограф. На первом плане у него получились какие-то неопознанные объекты — напоминает подводный мир.
— Все этот проклятый фотоаппарат, — закашлял папа. — Ну вот… чуть-чуть гостиной… или это…
— Гараж? — предположил Жан А.
— Раковина! — закричал Жан В. — Это ванная!
— Ты ее вверх ногами держишь, — поправил я брата. — Похоже на портрет папиных башмаков.
— А обои ты там успел переклеить? — поинтересовался Жан А., пытаясь рассмотреть еще одну фотографию. — Просто тут они пузырятся…
— Не хотите смотреть — ну и не надо! — обиделся папа. — Пусть это будет сюрприз!
Нетрудно догадаться, как мы провели еще один день с кузенами Фугас. Как и предсказывал Жан А., это была настоящая бойня.
Мы навестили их в палаточном лагере, где они обычно проводят летние каникулы. Так вот, лагерь этот огромный. Там столько машин и палаток — они еле видны из-за песчаных дюн, — и на всех один душ. А еще постоянно дует страшный ветер, от которого даже сосны складываются пополам. Конечно, поначалу, учитывая, что мы находились на вражеской территории, перевес был на стороне Фугас. Тетя Пьеретта предложила организовать конкурс на лучший зaмок из песка, но строительство быстро превратилось в дурдом. Потом дядя Пьеро позвал всех на барбекю. Мы ели за раскладным столиком. Выпив несколько литров теплого лимонада, пошли гулять среди скал и собирать крабов.
Потом устроили перестрелку водорослями — под конец наши плавки были полны песка и напоминали подгузники Жана Д. Денек удался на славу!
Когда мы собрались уезжать, Пьер Б., получив лопаткой в глаз, позвал на помощь своего друга из лагеря.
— Это мой лучший друг! — заверил нас Пьер Б. — Предупреждаю: у его папы большой джип, и он умеет разбивать кирпичи кулаком. Он вас так отметелит, что мне уже вас жалко.
— Ого! — удивился я, завидев «лучшего друга». — Вот это да!
— Вот это да! — подбежав к нам, воскликнул «лучший друг».
Хотите верьте, хотите нет, но им оказался мой лучший друг Франсуа Аршанпо.
— Что ты тут делаешь? — процедил я сквозь зубы.
— А ты? — спросил он.
И тогда он мне все объяснил. Папа-спецагент взял его с собой на секретное задание. Они только делают вид, что отдыхают в палаточном лагере. На самом же деле они каждую ночь наблюдают за пляжем в инфракрасный бинокль: в любой момент на берег могут высадиться бойцы-пловцы, вооруженные гарпунными ружьями и глубинными бомбами.
— Вот оно как! — не переставал удивляться я.
— Ну да, — скромно ответил Франсуа.
Франсуа не из тех, кто будет хвастаться впустую, хоть у него и самый большой джип на побережье, со старинным салоном и супернавороченным гидролокатором.
— Жаль, что папа спит, а то я показал бы тебе нашу машину, — добавил Франсуа.
Меня немного злило, что Пьер Б. называет Франсуа «своим лучшим другом», ведь Франсуа вообще-то мой лучший друг.
— Не обращай внимания, — сказал мне Франсуа. — Для меня это просто прикрытие. Мы с тобой всегда будем настоящими друзьями.
— Знаешь, — решил я признаться, — я тебя чуть-чуть предал… Решил сменить профессию, когда вырасту. Я буду космонавтом. Ну и спецагентом тоже, конечно.
— Прямо как я?! Обалдеть! Как ты догадался? — удивился Франсуа.
А вот Жан А., когда я ему обо всем рассказал, почему-то мне не поверил. Ну конечно, он же в очках, и сыновья спец-агентов не хотят с ним дружить. Он говорит, что Франсуа обычный врун и что, когда он был маленьким, у него умерла мама, и теперь он рассказывает эти небылицы, потому что немного не в себе.
А я верю Франсуа. Иначе зачем же тогда лучший друг?
На этих каникулах приключилось еще кое-что важное.
Во-первых, мы с дедушкой ходили на озеро и выпустили Суппозитория. Он так вырос за последние несколько дней, что ему уже не хватало места в бутылке из-под лимонада.
Жан Д., конечно, немного поплакал, потому что не хотел расставаться с рыбкой. Но Суппозиторию было бы плохо в новом доме, а еще меньше ему бы понравилась дорога до Тулона. Рыбка, даже такого размера, как Суппозиторий, создана для того, чтобы свободно плавать среди своих собратьев, а не быть предметом интерьера и стоять на полке в гостиной, питаясь крошками от печенья или клубничных пирожных.
Жан Д. немножко успокоился, когда познакомился с Первым и Вторым. Им уже месяц, и дедушка Жан пускает их в дом и даже поставил нам в комнату корзинку, где котятам тепло и уютно.
Жан Д. смастерил для них «Жокари» с мячиком от пинг-понга и веревкой. Иногда ночью мы слышим стук мячика об пол и топот гоняющихся за ним мягких лапок. Первый и Второй любят пробираться к нам под одеяло и кусать за пятки, но, как только включается свет, они мчатся на свое место. А потом все начинается заново.
