Сила земли - Езерский Милий Викеньтевич (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений TXT) 📗

— Тит и Маний!

— Привет, Сервий! — сказал Тит, сжимая его руку. — Как мы давно не виделись!

— Всё ищешь? — засмеялся Маний.

— Ищу, — спокойно ответил Сервий и отвернулся.

— Ищи, ищи! Когда невесте минет сто лет, тогда найдёшь её и женишься.

Сервий промолчал, не желая обижать хозяев ссорой. Но Маний не унимался — ядовитые слова так и сыпались с его языка:

— Если бы она тебя любила, то давно бы сообщила в Цереаты, где находится. Но она не думает о тебе… может быть, уже замужем. А может, ей запрещает писать Деций, этот старый башмак, место которого давно на помойке! Так ли это или нет, а ты всё ищешь… То-то будет смеху, когда узнают люди!

Не обращая внимания на Мания, Сервий обратился к Титу:

— Что привело вас в Рим? Как живут Марий и Фульциния? Что нового в Цереатах?

— Земледельцы разоряются, уходят в города с семьями… И мы разорились… Всё продано, земля отнята за долги. И мы покинули родные места, пришли в Рим… К тебе, дедушка Афраний!

— Я всегда рад вам, да в моём атриуме всем вам не поместиться — очень мал, — сказал старик. — Да и работу вам надо искать. Что ты умеешь делать, Тит?

— В легионе я научился кузнечному делу.

— Это хорошо… А ты, Маний?

— А я шить и штопать одежду.

— Ну, тогда идите к деду Муцию, он поможет вам… — Вдруг старик приподнялся на скамье. — А где же все ваши?

— Они ждут нас на улице.

Афраний рассердился:

— Что же вы не позвали их в атриум? Неужели им быть на улице? Зовите их скорее сюда!

В тот же день Сервий, поблагодарив стариков за приют, покинул Рим: он направлялся в Остию, где можно было сесть на судно, отплывающее в Сицилию.

Глава XV

На корабле Сервий прислушивался к разговорам воинов, возвращавшихся после побывки на родине в свои легионы. Разговор шёл о том, что на юге неспокойно, что рабы вновь, как сорок лет назад, готовят восстание, несмотря на то, что мятежи в городах и на виллах были тогда подавлены, а участники схвачены и заключены в тюрьмы.

— Говорят, — рассказывал тщедушный легионер с воспалёнными, слезящимися глазами, — что на следствии рабов били палками, секли плетьми, бичами-скорпионами…

— Какими это скорпионами? — с любопытством прервал молодой легионер, ещё юноша, не сводя глаз с рассказчика.

— Ты не видел скорпионов? Это плети с узлами, в которые вшиты бронзовые иглы.

— А где мне было их видеть? — ответил юноша, поглядывая на других легионеров, обступивших тщедушного воина.

— Так вот, — продолжал рассказчик, — рабов нещадно секли, заковывали руки и ноги в колодки, бросали в раскалённые печи, жгли на медленном огне, но они не выдали зачинщика.

— А ты думаешь, что у них был зачинщик? — спросил кто-то из толпы.

— Там, где восстание, всегда бывает зачинщик, — подхватил другой.

— Они могли восстать внезапно, доведённые до отчаяния тяжёлой жизнью, — нерешительно вставил юноша.

— Ну ты скажешь, птенец! — презрительно отозвался тщедушный легионер. — Восстания в городах и на виллах произошли одновременно — следовательно, у них был вождь. А они не выдали его!

— А ты хотел бы, — порази тебя Юпитер! — чтоб они выдали своего вождя? — крикнул широкоплечий моряк, выступая из толпы. — Их дело — не наше дело, но они рабы, а были когда-то свободными.

— Ну и что ж? — возразил тщедушный легионер. — Мы не терпим мятежей, хотим одного: чтобы было спокойно в республике да чтоб не притесняли нас нобили…

— Бьюсь об заклад, что ты лишился своего поля! — крикнул моряк. — То-то ты против рабов, которые возделывают землю!

— А ты за них?

Моряк промолчал.

Сервий слушал, не вступая в беседу.

Сервий высадился в Тиндарисе [95] и вместе с легионерами направился в таберну.

Уже издали он увидел пёструю вывеску над лавочкой: большой петух с полураскрытым клювом, казалось, собирался запеть.

— Вот он, приют мореплавателей! — сказал моряк, переступая порог.

Гул голосов метнулся навстречу, оглушил их. Легионеры остановились перед большим столом, сложенным из кирпичей; на нём стояли четыре глиняных горшка с пищей. На грубых скамейках сидели ремесленники. Рядом со столом находилась печь, а за ней полки, уставленные сосудами, служившими мерой. Перед печью суетилась пожилая растрёпанная сириянка в дырявой тунике, а лысый, невзрачный хозяин, с рыжей щетиной на щеках и рассечённой, должно быть в драке, губой, будил двух жрецов Кибелы [96], храпевших на грязном полу.

Увидев новых посетителей, хозяин бросился к ним и заискивающе заговорил:

— Сам Нептун привёл в нашу счастливую гавань таких знатных мореплавателей! Что подать господам?.. Отведайте с дороги холодного отваренного гороха — он утоляет голод и жажду. А затем требуйте чего хотите: есть сырая капуста и бобы в стручках, приправленные уксусом, печёные орехи, полента [97], варёная баранья голова и свинина с чесноком и луком…

— Подай нам поленты да по куску бараньей головы и хлеба, — приказал моряк.

— Господин прикажет плебейского хлеба?

Так называли грубый ячменный хлеб, самый дешёвый, доступный беднякам.

— Какого же иного — порази меня Юпитер! — Моряк улыбался. — Ржаного мы не любим — очень нежен… Да ещё подай вина…

— Есть только критское [98], варёное.

Они уселись на скамьях рядом с ремесленниками.

Сервий попросил свинины, вина и пирожков с сыром.

Принявшись за еду, он равнодушно прислушивался к разгоравшейся за столом ссоре. Спорил грузчик с хозяином.

— Ты что, старая подошва, подал мне? — кричал пьяный грузчик, потрясая бараньей костью, с которой текла подливка. — А ещё говорил: Меркурий [99] и Аполлон с тобой! Какая же тут выгода и здоровье? Пусть Меркурий за эту выгоду лишит тебя посетителей, а Аполлон здоровья!

— Да чего ты хочешь! — возражал хозяин. — На кости было больше мяса, чем надо. Ты обглодал кость, напился и забыл об этом, а теперь требуешь…

— А я говорю, что ты лжёшь!

— Ну, не будем спорить, — примирительно сказал хозяин и налил ему вина. — Пей за здоровье Алкона и молись Аполлону!

— Ну и мошенник же ты, Алкон! — добродушно засмеялся грузчик, обнимая его.

Покончив с едой, Сервий хотел было уйти, но в это время заметил пристальный взгляд моряка.

Несколько мгновений моряк смотрел в упор на Сервия.

— Ты кто? — спросил он.

— Разве не видишь — я плебей! — ответил Сервий.

— Я заметил тебя ещё на судне. Там ты только слушал. Сначала я было подумал: «Вот соглядатай, подлец, получающий за предательство с головы — порази его Юпитер!», а потом увидел, что ошибся.

— А может быть, не ошибся?

— Молчи! Я знаю людей. Когда говорили о рабах, ты так задумался, что можно было бы тебя обобрать, унести твою сумку…

— А в сумке-то кусок хлеба, сыр, оливки да запасная туника.

Моряк засмеялся.

— Ты мне нравишься, — сказал он. — Моё имя Аврелий. А твоё?

Сервий назвал себя.

— Уйдём отсюда… — предложил Аврелий. — Пойдём, я познакомлю тебя со своим дядей Нумерием. Сам я скоро ухожу из города. Оба мы плебеи. Ты разорился, а я на краю разорения. Мой участок возле Капуи. А что от него осталось? Виноградник да маслинник, а поле продано за долги.

Когда они вышли на улицу, Сервий спросил:

— У тебя есть семья?

— Жена и двое детей.

Узнав, что Сервий ищет свою невесту, Аврелий удивился:

— И ради невесты ты приехал сюда?

— Ради неё.

— Должно быть, очень её любишь?

Сервий не ответил: воспоминания о Тукции с новой силой охватили его. Волнуясь, он сжал руку Аврелия:

— Ты старше меня — посоветуй, где искать их, куда направиться.