Света и Камила - Ефетов Марк Симович (читать книги онлайн txt) 📗
15
Поздней осенью Яхия закончил свою картину. Она стояла прислонённая к стене, и казалось, что в маленькую комнатёнку Мустафы вошло голубое небо над Суэцким каналом, спокойная бирюзовая вода принесла прохладу, поплыли к морю великолепные корабли. И на каждом из них реял зелёный флаг Египта.
— Что скажешь, отец? — спросил Яхия, показывая картину.
— Э-эй, спроси своих учителей, — сказал Мустафа. — Я бедный носильщик. Я не учитель.
— Нет, отец, ты и мама — мои первые учителя. Скажите, нравится вам моя картина?
— Нравится, — сказал Мустафа.
— Очень, — добавила Фатьма.
— И мне! — Маленькая Камила, разбежавшись, прыгнула на руки Яхии и поцеловала его: — Это не картина, а окно на канал. Правда? От картины ведь стало светлее в комнате. Правда?
Всей семьёй картину обёртывали в чистый холст. Яхия пошёл в школу. В тот день он получил похвалу от учителя живописи. «Передай своим родителям, — сказал учитель, — что я поздравляю их с талантливым сыном».
Это была радостная осень в семье Мустафы. Египетская осень, которую можно сравнить только с нашей русской весной или началом лета. Ведь осенью в Египте приближается пора второго, зимнего урожая. В это время на огородах снимают вторично созревшую капусту и огурцы, а на полях кукуруза поднимается выше человеческого роста.
В осенний день на рынке особенно оживлённо, и потому у Мустафы всегда бывала работа. Он поздно приходил домой. Но теперь часто случалось, что Яхия задерживался в школе и приходил позже отца. Халат Яхии был испачкан красками, и вся семья Мустафы гордилась этим.
Увидев брата, Камила обычно кричала:
— Покажи что принёс! Покажи!
Яхия брал её на колени и показывал ей книги и большие альбомы с рисунками. Иногда это были гипсовые головы, фигуры людей или просто шары, кубы вроде детских кубиков.
Камила с большим интересом рассматривала всё, что показывал ей Яхия. Ведь это рисовал её брат — художник.
Если Яхия приходил раньше отца, семья ждала Мустафу. Только с его приходом садились за стол. Но с некоторых пор за столом этим не было весёлых разговоров и смеха. Взрослые говорили о чём-то шёпотом либо так, чтобы не поняла Камила…
К границам Египта подходили танки. В ближайших к Египту портах стояли вражеские военные корабли, которые уже заряжали орудия боевыми снарядами. С больших транспортных самолётов у самых границ Египта прыгали парашютисты, вооружённые автоматами и пулемётами.
Египет — небольшая страна. Ей угрожали страны, имеющие в десятки раз больше солдат, в сотни раз больше военных кораблей и самолётов.
Капиталисты, разбогатевшие на Суэцком канале, хотели во что бы то ни стало вновь захватить его… Это они посылали войска к границам Египта, пытаясь пушками запугать египтян. Капиталисты, захватившие Суэцкий канал, построенный египетскими рабочими, привыкли получать прибыль от каждого парохода, проходящего мимо Порт-Саида…
Как-то ранним осенним вечером, уложив Камилу и убедившись, что она заснула, Фатьма сказала:
— Они не посмеют стрелять по городу. Ведь мы же ничего плохого не сделали им. Так я говорю, Мустафа?
— Нет, — сказал Мустафа. — Богачи жаднее бедняков. У кого много золота, тот всегда готов пролить кровь, лишь бы добыть его ещё и ещё. Недавно я грузил вещи одного иностранца. Он тоже из тех, что разбогатели от прибылей нашего канала. Уезжая, он сказал: «Мы уходим, но мы ещё вернёмся, вернёмся!»
Яхия подошёл к Фатьме:
— Не волнуйся, мама. Мы все будем защищаться. Защищаться, как тигры.
— Вот это правильные слова! У тебя хороший сын, Фатьма. — Мустафа взял Яхию за плечи. — Они нападут на нас, я в этом уверен. Их ведь во много раз больше. Но они не знают, наверное, что на тигра можно сесть, но с тигра трудно слезть.
16
Ночью кто-то постучал в окно квартиры Мустафы. Первой проснулась Фатьма:
— Кто там?
— Фатьма?
— Я!
— Скажи своим мужчинам: на нас напали. Сборный пункт на площади. Ну, я пошёл…
Фатьма услышала удаляющиеся шаги и стук в окно к соседу. Затем стало тихо, и в этой тишине было слышно, как чуть похрапывает Мустафа и ровно дышит Яхия.
Фатьма подошла к кровати мужа и тронула его за плечо:
— Вставай, Мустафа! Буди сына. Война…
Затем она подошла к Камиле. Девочка крепко спала, прижав к себе куклу…
Иностранные войска рвались к Порт-Саиду. Воевать с египтянами казалось таким же простым делом, как десятикласснику отдубасить первоклассника.
Нет, это не всегда просто и не всегда проходит безнаказанно. Везде на земле есть честные, справедливые люди. Они не дадут большому обидеть малого…
В дни, когда иностранные захватчики напали на Египет, радиоприёмники всех стран принимали слова обращения египетского народа к народам всего мира:
«…Египет призывает всех, кто уважает достоинство человека, оказать ему помощь добровольцами, оружием и другими средствами…
Со всей решительностью и упорством Египет будет до конца бороться против сил зла, за жизнь, достойную человека…»
Мустафа еле поспевал за Яхией. За ними бежала Фатьма. Она знала: когда мужчины работают, им надо есть. Когда воюют — тоже.
Может быть, при этом она думала так: «Отнесу еду и узнаю, где будут Мустафа и Яхия, и потом ещё, надо ли мне с Камилой бежать и куда нам бежать. Ведь мы живём в бедном квартале. Здесь нет военных, нет пушек или аэродромов. Зачем же стрелять по нашему кварталу?»
Но ведь не всегда получается, как думается.
Мустафа и Яхия собрались в несколько минут, а Фатьме надо было побольше, чтобы собрать всю еду, что была в доме, завернуть её в салфетку, положить туда соль, две ложки и две кружки.
Где-то за городом вспыхивали зарницы. Огонь отражался на облаках. А затем раскатисто громыхал удар из орудия.
В небе гудели самолёты. Бомбардировщики шли на Порт-Саид волнами, сбрасывая бомбы на бедные районы — квартал за кварталом.
Военные корабли подошли вплотную к берегу, расстреливая Порт-Саид из своих орудий. Западнее города захватчики сбросили парашютистов. Они двигались к Порт-Саиду, а небольшие части египетской армии отступали с боями.
17
Пока Фатьма догоняла мужчин, спешивших туда, откуда слышались выстрелы, Камила проснулась. Сначала она звала маму, потом воздушная волна отбросила девочку в угол комнаты.
Камила уже не плакала. Она не могла открыть глаза — так сильно засыпало их едкой пылью. Девочка лежала ничком, боясь поднять голову. У неё шумело в ушах, иногда ей слышалось, что тихо зовёт её мама: «Доченька!»
Иногда ей казалось, что напевает Яхия. Все эти дни, после поступления в школу, он часто пел что-то, что очень нравилось Камиле. Теперь ей слышались и зов отца, и песня брата, и шумные голоса её подружек. Девочка лежала всё так же, накрыв голову руками, крепко зажмурив глаза, свернувшись в комочек. Ей казалось, что куски штукатурки снова свалятся на спину, что её снова обдаст вонючим дымом и швырнёт от стенки к стенке. Она вздрагивала при каждом выстреле из орудия и чуть слышно стонала.
А в это время Яхия и Мустафа лежали в конце улицы за грудой матрацев, какой-то поломанной мебели и мешков.
Офицер-египтянин чуть приподнимал левую руку и кричал вдоль цепи:
— Эдраб!
Выстрелы звучали вразброд. Да и как могло быть иначе? Команду «Огонь!» Яхия слышал первый раз в жизни. Он никогда не был военным. Такие же юноши лежали рядом с ним. Только Мустафа и ещё несколько человек в цепи знали солдатскую службу…
Занималось утро. Дым, повисший над городом, стал розовым от солнечных лучей.
Громыхая гусеницами, вражеские танки подходили к Порт-Саиду.
Что с того, что новые и новые люди подбегали к баррикадам, — они не могли остановить танки.
Фатьма, стоя на коленях, вытирала кровь и перевязывала голову подростку, который был моложе Яхии. Казалось, что в этом квартале Порт-Саида не осталось ни одного человека: все вышли на баррикады.