Пропало лето. Спасите утопающего. - Зак Авенир Григорьевич (читать книги полностью без сокращений txt) 📗

— Да, да, — соглашается тётя Саша. — Очень странно…

— И почему Муравей так уверенно говорит, что видел у нас на чердаке какого-то другого мальчишку? — удивляется тётя Даша.

— Всё это очень странно, — говорит тётя Маша.

— Чердак… — всполошилась тётя Саша. — Я забыла закрыть чердак!

Вниз по лестнице, крадучись, спускается вымокший Валерий. Он подходит к комнате Жеки, бесшумно скрывается за дверью.

Тётя Саша в халате поверх рубашки, с утюгом в руках выходит в коридор, оставляет утюг на столике рядом с комнатой Жеки, спускается вниз, закрывает на ключ дверь на террасу, поднимается по лестнице на чердак, запирает его, спускается вниз и вдруг замечает на полотняной дорожке, лежащей на ступеньках, следы от босых ног.

— Следы! — вскрикивает тётя Саша. — В доме следы!

Тётя Саша бежит в спальню.

Жека выскакивает из комнаты. Он замечает следы и, схватив утюг, начинает проглаживать следы Валерия. Следы, шипя, исчезают под горячим утюгом.

Тётя Даша и тётя Маша торопливо надевают халаты и вслед за тётей Сашей идут на лестницу.

— Смотрите! — говорит тётя Саша.

Тётушки нагибаются, разглядывая ступеньки. Следов нет.

Они спускаются вниз, потом поднимаются всё выше и выше. Следов нет. Чердак заперт.

— Где же твои следы? — насмешливо спрашивает тётя Маша.

— Были, клянусь тебе, были, — растерянно говорит тётя Саша.

— Не иначе как в доме завелось привидение, — усмехнулась тётя Маша.

И тётушки вернулись в спальню.

Валерий подсушил утюгом свою мокрую рубашку.

— Поставь утюг на место, — сказал он Жеке.

Жека вылез из постели и, накрывшись с головой простынёй, выскользнул в коридор. Он небрежно поставил утюг на высокую подставку, утюг с шумом завалился набок. Жека поставил его на место и побежал в комнату, но в это время раскрылась дверь спальни тётушек, и тётя Саша в полутьме увидела какую-то фигуру в белом. Она тут же прикрыла дверь, прислонилась к косяку.

— Что с тобой? — встревожилась тётя Даша.

— Что такое? — спросила тётя Маша.

— Ничего… — переводя дух, сказала тётя Саша. — Маша, что ты говорила о привидениях?

Тётя Маша улыбнулась.

— Ты что, веришь в привидения?

— Нет, что ты… — растерянно говорит тётя Саша. — Я так… Просто так…

В комнате Жеки. Мальчики лежат в постели. На спинке стула сушатся брюки Валерия.

— Надоело, — ворчит Валерий, — мне всё это надоело.

— Тише! Тише! — Жека приложил палец к губам. — Услышат.

— Ну и пусть слышат, — шумит Валерий. — У меня лето пропадает! Понимаешь, пропадает лето. Я боюсь показаться им на глаза.

— А чего их бояться? — неожиданно решает Жека. — Потрясающие тётки. Спортивные тётки. Они для меня отпуск взяли.

— Они для меня отпуск брали, не для тебя, — сказал Валерий запальчиво.

— А кто с ними в поход ходил? — вздыхает Жека. — Тётя Даша меня нырять научила, а тётя Маша — стрелять. А тётя Саша…

— «Тётя, тётя»! — не выдержал Валерий. — Какие они тебе тёти! Это мои тёти! В конце концов, кто из нас племянник? Я племянник или ты племянник?

— Они любят меня, — задумчиво сказал Жека.

— Да пойми ты наконец, — рассердился Валерий, — не тебя они любят, они меня любят!

Жека огорчённо притих и задумался.

— Но ведь они не знают, что это не ты… — тихо рассуждает он. — То есть, что ты — это не я… Что я вовсе не я.

— Вот завтра и узнают, — решительно говорит Валерий.

Спальня тётушек. Тётушки лежат в постелях с открытыми глазами. У каждой постели горит ночник.

— Утро вечера мудрёнее, — говорит наконец тётя Маша и гасит свой ночничок.

— Да, да, спать. — Тётя Даша тоже гасит свет.

— Спокойной ночи, девочки, — гасит свою лампочку тётя Саша.

Проходит несколько секунд, и тётя Маша зажигает свет.

— А если Валерий на самом деле не Валерий? — говорит она. — Что, если это Ручкин?

Зажёгся ночничок у тёти Даши.

— Ручкин? — спрашивает она. — Какой такой Ручкин?

— Тот самый Ручкин, приятель Валерия, которому якобы вырезают аппендикс, — отвечает тётя Маша.

Зажёгся свет и у тёти Саши.

— А кто же тогда… — испуганно говорит она, — прячется у нас на чердаке?

— Сашенька, — спокойно говорит тётя Маша, — ты, кажется, сама говорила, что не веришь в привидения.

— Да, да, конечно, — соглашается тётя Саша. — Но следы… И потом…

Тётя Саша вспомнила белую фигуру в полутьме на лестнице, но вслух ничего не сказала.

— Спать, девочки, спать, — сказала тётя Даша.

Лампочки одна за другой гаснут.

Рано утром раздался звонок. Тётя Саша, накинув халатик, подбежала к двери.

— Кто там?

— Телеграмма.

Тётя Саша, размахивая только что полученной телеграммой, вбегает в спальню.

— Девочки, Валерий — это Валерий! — радостно заявляет она.

— А Ручкин? — спрашивает тётя Маша.

— А Ручкин — это Ручкин! — торжествующе говорит тётя Саша. — Тот самый Ручкин, у которого аппендицит.

Она протягивает сёстрам телеграмму:

— Ни слова Валерию, — говорит тётя Даша. — У него сегодня гонки. Мы сами поедем на вокзал и встретим Жеку.

— А Вале — сюрприз! — подхватывает тётя Саша.

Жека спускается по лестнице, входит в столовую. На столе, под салфеткой, тётушки оставили заботливо приготовленный завтрак. Он приподнимает салфетку, вздыхает, не прикасаясь к еде, поднимает тряпочную куклу, прикрывающую тот самый медный чайник, который он запаял. Рядом он замечает записку:

Из репродуктора слышится голос местного комментатора:

— Что и говорить, эта ночь доставила всем нам немало волнений. Я плохо спал эту ночь. Да и не только я. Все мы беспокоились, как бы погода не омрачила долгожданного праздника наших юных велосипедистов.

Жека огляделся и увидел, как укоризненно смотрит на него с портрета дядя Коля.

Жека посмотрел на другую фотографию. И кажется, что это ему улыбаются с фотографии все три тётушки.

— Особый интерес в нынешних соревнованиях представляет участие в кроссе внучатого племянника нашего замечательного земляка, ученика триста двадцать девятой московской школы Валерия Булышева.

Жека прислушивается к каждому слову диктора.

— …Наши юные велосипедисты назвали Валерия метким прозвищем. Они говорят о нём — кот в мешке. Действительно, никто в Курепке не видел его тренировок. Никто не знает, что представляет из себя эта тёмная лошадка…

Жека бросился наверх.

Он вбегает в комнату, сдёргивает одеяло с Валерия.

— Вставай!

Валерий открыл глаза, удивлённо смотрит на Жеку.

— Одевайся! Быстро!

Валерий молниеносно оделся.

— Деньги пришли?

Жека тянет Валерия за руку из комнаты в коридор, затем вниз по лестнице.

— Довольно! Бери велосипед — и на старт! — кричит Жека, продолжая тащить Валерия вниз.

Валерий сопротивляется.

— Какой старт, ты что, спятил?

Жека набросился на Валерия, стал с ним отчаянно бороться.

— Другого выхода нет! У тебя потрясающие тётки, спортивные тётки. Тётки будь здоров! И мы никуда от них не убежим. И совсем не потому, что нет денег, а потому, что они меня… тебя… любят! Будешь участвовать в гонках и выиграешь приз имени дяди Коли!

— Не буду! — кричит Валерий, отбрасывая Жеку. — Я не в форме, я не тренировался, я зачах на этом проклятом чердаке!

Жека снова бросается на Валерия.