Леди Джейн - Джемисон Сесилия Витс (прочитать книгу txt) 📗
– Змееныша я себе выкормила! – ворчала мадам Жозен, наблюдая из окна, как малышка переходит улицу, направляясь к своей подруге Пепси. – Чего только я не делала для этой девчонки! Недосыпала, недоедала, ухаживала за ней во время болезни. А чем она мне отплатила? Гордячка этакая! Нос передо мной дерет. Представится случай, так с грязью смешает! Вот что значит делать добро! Вытолкай я ее в тот вечер вместе с мамашей на улицу, меньше бы горевала. Кто знает, может, и впрямь лучше было бы не связываться с ними...
Чистокровные аристократки
Возле овощной лавки мосье Жерара стоял небольшой коттедж, выходящий двумя окнами на улицу; никто не помнил, чтобы ставни этих окон когда-нибудь открывались. Домик окружал высокий зеленый забор. Из-за забора виднелись цветущие кусты – розовый мирт, белые олеандры, жасмин, розы, наполнявшие воздух благоуханием. Прохожие едва могли устоять перед соблазном сорвать хоть один цветок со свисавших с забора роскошных веток.
Каждый день, в любую погоду леди Джейн заходила навестить мосье Жерара, а затем продолжала прогулку до зеленого забора, где непременно останавливалась полюбоваться на длинноствольные желтые, красные, розовые и белые розы, живописно выглядывавшие поверх забора. Девочке очень хотелось, чтобы чья-нибудь невидимая рука сорвала несколько прекрасных цветов и бросила ей или чтобы невидимые владельцы коттеджа отворили калитку и позволили бы заглянуть к ним в сад.
Не одной леди Джейн – всем обитателям улицы Добрых детей хотелось заглянуть в этот таинственный уголок. Но мало кому посчастливилось наблюдать, как молочник или булочник подходили со своим товаром к зеленому забору. Тогда на стук отворялась калитка, какая-то дама под вуалью принимала хлеб или кувшин с молоком. Любопытные ребятишки в эти несколько мгновений едва успевали разглядеть чудесный цветник и небольшой фруктовый сад.
Леди Джейн в столь раннее время, – когда являлись булочник и молочник, – еще спокойно спала у себя в кроватке. Но днем, гуляя около коттеджа, девочка ясно слышала доносившиеся из комнат веселое пение канарейки и мелодичные звуки клавикордов, под аккомпанемент которых чей-то голос, негромкий, но чрезвычайно выразительный, пел романсы и оперные арии. Одаренная от природы прекрасным слухом и замечательным голосом, девочка простаивала иногда по целому часу, наслаждаясь пением неизвестной певицы.
До сих пор никто не догадывался, что леди Джейн чудесно поет; одна только Пепси слышала, как малышка вполголоса напевала колыбельные песни, которые ей пела покойная мать.
Пепси тогда закрывала лицо руками и тихо плакала. Леди Джейн не хотела, чтобы другие слушали ее пение, и если Мышка прокрадывалась в комнату, девочка тотчас умолкала.
Каково же было удивление мосье Жерара, когда, выйдя однажды утром из своей лавки, чтобы посидеть на скамейке у крыльца и подышать свежим воздухом, он увидел всеобщую любимицу с цаплей на руках перед запертыми ставнями коттеджа. Девочка до того небрежно держала птицу, что длинные ее ноги волочились по земле. В таинственном домике чей-то старческий, дребезжащий, но все еще приятный голос пел арию из старой французской оперы, которую мосье Жерар часто слышал в молодости. А леди Джейн, будто в забытьи, приподняла голову и вторила певице, да так правильно и чисто, что старик оторопел. Девочка поразительно верно исполняла все рулады, повышала и понижала голос, строго следя за аккомпанементом клавикордов. Мосье Жерар вне себя от волнения кинулся в лавочку и там разрыдался – старинная музыка пробудила в нем воспоминания прошлого.
«Нельзя допустить, чтобы такой прелестный голос пропадал! Как жаль, что мадемуазель д’Отрев такая затворница. А то я поговорил бы с ней, и она обязательно согласилась бы учить малышку», – подумал старичок.
И тут в лавку вошла леди Джейн с цаплей на руках. Вежливо поздоровавшись, она с озабоченным видом опустилась на скамейку.
– Знаете, мосье Жерар, – тихо проговорила она, – мне очень хочется попасть в дом за зеленым забором. Хочется узнать, кто там поет.
– Вам интересно, кто там поет? Я вам скажу, моя маленькая леди. Это мадемуазель Диана.
– Кто такая мадемуазель Диана?
– Мадемуазель Диана – дочь мадам д’Отрев. Они живут вдвоем. Мадам и мадемуазель – чистокровные аристократки! Вы знаете, что это значит? Погодите, я попробую вам объяснить.
– Они, наверно, богаты? – предположила леди Джейн, стараясь облегчить старику его задачу.
– О, нет! Они очень, очень бедны! Аристократами родятся.
– Это как родиться без пружины в спине? Вот вы, например. Пепси уверяет, что у вас спина не гнется.
– Нет, нет, не то! – возразил мосье Жерар, улыбаясь и снимая очки. От сильного напряжения на лбу у него выступили капельки пота, и старик смахнул их рукой. – Маленькая моя леди, вы слыхали когда-нибудь, что на свете есть короли?
– Конечно, слышала! Они носят короны и сидят на тронах. Пепси обещает, что на Масленицу я увижу Масленичного короля.
– Ну вот, вот! – сказал мосье Жерар, потирая руки от удовольствия. – Король – главный над всеми, и все должны ему подчиняться. Аристократы немного уступают королю. Дед мадемуазель Дианы был французский аристократ. Понимаете, маленькая моя леди?
– Кажется, поняла, – девочка широко раскрыла глаза. – Значит, мадемуазель Диана сидит на троне, и на голове у нее корона.
– Нет, нет, нет! Они очень, очень бедны! – грустно напомнил мосье Жерар. – И потом, не забудьте, что дед мадемуазель Дианы был графом, то есть был ниже короля. Когда-то они были очень богаты: у них был большой дом, карета, прекрасные лошади и много-много слуг. Но дедушка и отец умерли давным-давно, и теперь мадемуазель Диана живет вдвоем с матерью, а калитка их всегда заперта. Никто не помнит, когда они сюда приехали. Вот уже десять лет, как я живу на улице Добрых детей, и при мне ни разу никто посторонний не входил в эту калитку. Мадемуазель Диана, вероятно, по ночам, когда совсем темно, моет скамейки перед домом: ведь как я ни караулил, никогда не заставал ее за этим занятием. Изредка, рано утром, она заходит ко мне, чтобы купить апельсинов для матери; мадам, наверно, очень старенькая и дряхлая, но обе они чистокровные французские аристократки. Вы бы видели, как мадемуазель Диана вежлива и полна достоинства!
– А если я рано-рано встану и буду ждать целый день, как вы думаете, я увижу мадемуазель Диану?
– Может быть, увидите, а может, и нет. Но скажу вам, юная леди, что раз в месяц мадемуазель Диана, вся в черном, под густой вуалью, с черной картонкой в руках отправляется прямиком на Королевскую улицу. Когда она выходит из дому, видно, что картонка полна, а когда возвращается – картонка всякий раз уже пустая.
– А что же она носит в картонке, мосье Жерар? – спросила леди Джейн, которую очень заинтересовала эта таинственная история.
– Не знаю, маленькая моя леди, это ее секрет! – торжественно ответил старичок. – Мадемуазель Диана такая гордая, скрытная, что никто этого не узнает. И когда она ходит на базар? Что они вдвоем себе готовят? Непонятно! Я только видел, что им приносят хлеб да молоко.
– Но ведь у нее так много цветов и птиц; мадемуазель Диана каждый день играет на клавикордах, поет, – рассуждала вслух леди Джейн. – Может быть, она совсем не голодна и не хочет много есть.
– Очень может быть, – улыбнулся мосье Жерар, – мне это никогда не приходило в голову. Очень может быть! Может, у аристократов весьма скромный аппетит, не то, что у нас, простых смертных.
– Ах, мосье Жерар, я совсем забыла, Пепси-то просила принести кочан капусты! – воскликнула леди Джейн, спускаясь с облаков на землю.
Старик выбрал ей самый свежий кочан, вручил большой апельсин в подарок, и девочка вышла из лавки.
