Великолепная Гилли Хопкинс - Патерсон Кэтрин (книги онлайн полные txt) 📗
Между тем по голосу Троттер, доносящемуся из гостиной, Гилли поняла, что телепередача окончена, но теперь торопиться было некуда. Она осторожно стерла с картины последние следы жидкости для протирки стекол.
На следующий вечер к ужину Гилли закончила уборку: все вокруг блестело, кроме люстры в гостиной. Но разве до нее доберешься без стремянки?
— Хватит, Гилли, детка. Все блестит, а на люстру никто и не поглядит — сказала Троттер.
— Я погляжу, — ответила Гилли, — мне нужна табуретка, стремянка или что-нибудь в этом роде. Тогда можно будет стереть пыль и с верхушек кухонных шкафов.
— Ну к чему все это? Со всем этим барахлом ты, пожалуй, вытряхнешь и меня, — сказала Троттер.
Уильям Эрнест испуганно поднял глаза от своей тарелки.
— Вам это не грозит, миссис Троттер, — заметил мистер Рэндолф и рассмеялся, — помните, как сказано в Библии: «Из праха в прах».
— Нет, — пропищал Уильям Эрнест, — ты не пыльная.
— Успокойся, детка, я пошутила.
— Никто не собирается отнимать миссис Троттер у Уильяма Эрнеста. Правда, мисс Гилли? — мистер Рэндолф протянул руку, нащупал голову мальчика и погладил ее.
— Конечно, — резко сказала Гилли, — просто мне надо на что-то встать, чтобы закончить уборку.
— Ну-ну, — сказал мистер Рэндолф, — помощница у вас, миссис Троттер, что надо. Современная молодежь вряд ли…
— Если захотите, мистер Рэндолф… — надо соблюдать осторожность, говорить медленнее, будто это только что пришло в голову, — может, потом я уберу и у вас. Понадобится, конечно, стремянка.
— Я же сказал, что цены ей нет, миссис Троттер, — мистер Рэндолф сиял. — У меня в подвале, кажется, есть стремянка…
Гилли подскочила, но тут же одернула себя — спокойно, спокойно! Сердце бешено колотилось. Она заставила себя сесть.
— Может, стоит посмотреть после ужина. Мне очень хочется протереть эту люстру еще сегодня…
Троттер и мистер Рэндолф закивали радостно головами, посмеиваясь. Люди иногда бывают такими недогадливыми, просто неудобно пользоваться их глупостью… Но не так уж неудобно, если это единственная возможность достичь цели.
Стремянка была старая, неустойчивая, но это лучше, чем карабкаться по книжным полкам мистера Рэндолфа — при первом прикосновении они могут рухнуть. Она поставила стремянку под люстрой и стала тщательно перетирать подвески тряпкой, смоченной раствором нашатыря. Приходилось то и дело хвататься за стремянку: от запаха нашатыря и при мысли, что завтра в это время она будет на пути к Калифорнии, кружилась голова.
Ночью она упаковала свой коричневый чемодан и запихнула его поглубже под кровать. Завтра она позвонит из школьного телефона-автомата на автобусную станцию и узнает, сколько стоит билет до Сан-Франциско. Тогда останется одно — достать остальные деньги.
На следующий день, выходя из телефонной будки, Гилли наткнулась на Агнес — та явилась за деньгами. Агнес сделала вид, будто пяти долларов ей мало, но глаза ее горели жадным блеском. Довольна чертовски!
— А еще мы можем достать? — спросила она.
Гилли отрицательно покачала головой.
— Это все, что там было. Я разделила на три части.
— Вроде вчера у тебя в кармане было больше.
— Ага. Но остальные — по одному доллару.
— Не понимаю, зачем ты делишься с этим придурком? Ему же все равно.
— Не такой уж он дурак. — Гилли посмотрела Агнес прямо в глаза. — Может, он глупо ведет себя, но если он решит, что мы его надули…
Агнес передернула плечами.
— Ну ладно, — сказала она, — только в следующий раз давай без него.
— Ладно, в следующий раз, конечно.
Гилли охотно согласилась с этой гнусной девчонкой, уверенная, что следующего раза не будет. В эту ночь она отправится на встречу с новой жизнью, с настоящей жизнью.
Она отделалась от Агнес у калитки своего дома, наврала, что Троттер заставит ее чистить грязные кастрюли и сковородки. Агнес сказала, что пойдет домой; ей не улыбалось скрести чужие кастрюли.
Стремянка стояла в коридоре. Гилли положила учебники на стол и подошла к ней.
Но не успела наклониться, чтоб поднять стремянку, как услышала:
— Гилли, детка, поесть хочешь?
Гилли быстро распрямилась. Пока возможно, надо как следует подзаправиться. Она положила стремянку и отправилась в кухню.
Троттер сидела за столом. Кажется, она закончила дневную порцию чтения. Раскрытая Библия лежала в стороне. Перед Троттер на столе был вырванный из тетради листок с большими корявыми буквами, а в правой руке дешевая шариковая ручка. Когда Гилли появилась в дверях, приемная мать застенчиво улыбнулась поверх очков, которые надевала для чтения.
— Пишу одному из своих бывших детей. Выросли они да разлетелись, а я скучаю о них. Но, видит Бог, письма у меня плохо получаются. — Троттер взглянула на листок бумаги и вздохнула. — В коробке, возле холодильника, осталось печенье.
Гилли налила себе большой стакан молока и взяла четыре печенья.
— Садись за стол, Гилли, я не больно занята.
Гилли уселась поодаль.
— Теперь у тебя дела идут получше, правда?
— Все в порядке.
— Все хочу тебе сказать, рада я, что ты подружилась с Уильямом Эрнестом.
— Ага. Точно.
— Мисс Эллис говорит, ты необыкновенная девочка, Гилли. Я так благодарна тебе за помощь.
«Заткнись, Троттер».
— Ты так много можешь дать людям. Твоему уму можно позавидовать.
«Заткнись, Троттер, заткнись!»
Безмолвные приказы Гилли подействовали. В дверях появился «детка» Уильям Эрнест. Толстуха тяжело поднялась из-за стола и стала подавать ему еду.
«Послушай, Троттер, будь у тебя хоть половина моих мозгов, ты бы поняла, что мальчишке пора научиться самому себя обслуживать. Останься я здесь, я бы уж его научила. Ты стараешься изо всех сил, а самых простых вещей не понимаешь. Даже птицы, и те выталкивают своих птенцов из гнезда. Останься я с вами, я бы сделала из этой размазни человека. Но я не могу здесь остаться. А то, чего доброго, превращусь в такую же размазню. Такое чуть не случилось со мной у Диксонов. Я клюнула на все эти нежности, ласковые словечки. Стала называть ее мамой. Забиралась к ней на колени, когда хотелось плакать. Подумать только! Она называла меня своей родной крошкой. Но когда Диксоны переехали во Флориду, они бросили меня вместе со всем остальным хламом. Пока я у чужих, мне нельзя распускать нюни: я для них для всех только игрушка…»
Чей-то локоть толкнул ее в бок. Гилли пришла в себя. Какого черта? Уильям Эрнест старался привлечь ее внимание, так, чтобы Троттер не заметила — рот набит печеньем, а пытается что-то сказать.
«Ты чего?» — безмолвно спросила она, подняв брови.
Он проглотил печенье.
— Сюрприз, — пробормотал он, кивнув головой в сторону Троттер.
Гилли изо всех сил замотала головой.
— Еще рано, — пробормотала она. — Потом.
Мальчик улыбнулся, лицо его просветлело.
Гилли вздохнула. Если дать себе волю, и впрямь начнешь хорошо относиться к этому недоумку. Она поднялась.
— Мне надо идти убираться к мистеру Рэндолфу.
Уильям Эрнест увязался за ней.
— Нет, Уильям Эрнест, посмотри лучше «Улицу Сезам». А потом займемся чтением. Ты должен быть у нас на высоте. Правда, Троттер?
— А как же?
Пришлось долго стучать в дверь мистера Рэндолфа, наконец он открыл. Галстук и рубашка — измятые, лицо — заспанное.
— Вот… я… я принесла вашу стремянку, мистер Рэндолф.
— А. Спасибо, спасибо. Оставьте ее на крыльце.
— Но… раз уж я здесь со стремянкой… может, я могу… начать уборку?
— Да что вы, мисс Гилли, не стоит беспокоиться. Вчера я просто пошутил. Меня мало тревожит то, чего я не вижу.
— Все равно я хочу вам помочь.
— Примерно раз в неделю из Вирджинии приезжает мой сын с женщиной, и она немножко пылесосит. А большего мне и не нужно.
— Но я… — О, Боже! Как бы это сказать… — Я хочу помочь Троттер. Вы же знаете, какой это человек, она не нуждается в моей помощи. И я решила: если я сделаю что-нибудь для вас, это будет все равно, что помочь ей.
