Как стать лучшей подругой? Большая книга романтических историй для девочек (сборник) - Мазаева Ирина (книги бесплатно без .TXT) 📗
— Да? — удивилась Марля. — А я думала, он сам тебя решил пригласить прогуляться…
— Сам, конечно, — снова хитро улыбнулась Надя, — я ведь его, ты же слышала, сама никуда не звала. А ты, вместо того чтобы Федьке глазки строить, сидела и старательно в карты играла, как будто мы именно за этим туда и приперлись.
Марля в который раз почувствовала себя дурой.
— Да, наверное, ты права, — вздохнула она, — я сама во всем виновата. Вот и не понял Федька, что он мне нравится. А потому и не решился поцеловать…
— Конечно. Будет он просто так к девчонке лезть целоваться, если она ему перед этим не подморгнула? Конечно, нет. Парни ведь ужасно боятся обломов. А ты ведешь себя так, как будто тебе на него наплевать.
— А как вести себя по-другому?
— Оссьпидя! Я уже три недели пытаюсь тебя научить кадрить парней, а ты все «а что делать?», «а как себя вести?»! Ты меня вообще слушаешь?! Сходи с Грихой погуляй, пусть приревнует.
— Я? С Грихой? — изумилась Марля.
— Оссьпидя! — схватилась за голову Надя.
До обеда баба Аглая попросила Марлю сходить в магазин за хлебом. Марля шла и думала о том, как бы ей научиться кадрить парней. И чем больше она об этом думала, тем грустнее ей становилось.
Ей казалось, что, как бы ни старалась Надя научить ее всем хитростям общения с парнями, у нее все равно ничего не выйдет. Она думала, что ее внешность заранее ставит крест на всех попытках кому-нибудь понравиться. Ведь все парни воспринимают ее как ребенка, а потому, как бы ни строила она глазки, как бы ни касалась чьего-нибудь локотка, все у нее будет выходить глупо и смешно.
Марля свернула на узенькую дорожку между двумя заборами, пытаясь сократить путь до магазина. «Федька просто не воспринимает меня как девушку, — грустно думала она, — ему даже мысли не приходит меня поцеловать. И на что я, дура, надеюсь?..»
В этих невеселых размышлениях Марля неожиданно обнаружила, что на узкой тропинке она не одна…
Навстречу ей шел Беда. Вспомнив все страшные рассказы Нади о конмальчиках, Марля испуганно замедлила шаг, но деваться было некуда.
— Привет, Марлен Дитрих! — громко поздоровался с ней Васька, останавливаясь и перегораживая ей путь.
У Марли, что называется, душа ушла в пятки.
— Привет, — пискнула она, пятясь.
— Верхом ездишь? — спросил Беда, заинтересованно разглядывая свою жертву.
У Марли от неожиданного вопроса пропал дар речи — она только и смогла что помотать головой из стороны в сторону.
— Пошли! — уверенно скомандовал Васька, взял ее за руку и решительно потащил за собой.
Потащил молча и в неизвестном ей направлении. Молчала и Марля. И только внутри у нее паника все нарастала и нарастала. В конце концов Марля вообще стала плохо соображать и мало что видеть вокруг — внутри себя она как будто сжалась в комок и перестала существовать.
Очнулась, только когда Беда втащил ее почти волоком в спортивную конюшню, в которой было полно народу.
— Андрюха! — тут же заголосил Васька. — Я тебе новую спортсменку привел.
Откуда-то из денника тут же показался и тренер:
— А, Малявка, то есть Марля, привет. А ты с лошадью-то справишься, задохлик?
Марля, напуганная до смерти, даже слова в ответ вымолвить не сумела. Не то чтобы она очень хотела научиться ездить верхом, но сейчас, когда ей сказали, что у нее ничего не выйдет, она почему-то жутко расстроилась, так, что слезы навернулись на глаза.
— Справится, — за нее уверенно ответил Беда. — Кого ей дашь? Вы уже выезжаете?
— Шо прямо сейчас? Да мы уже все поседлались… — От Васькиного напора Андрей даже несколько растерялся.
— Я ей соберу лошадь. Кого брать?
— Да ну вас на фиг! Загадку бери.
Беда, так и не отпустивший Марлину руку, решительно потащил ее к названной лошади. Сам же сходил за седлом и уздечкой и ловко принялся седлать.
— А шо, она так в шортиках и сандалях и будет ездить? — в денник заглянул Андрей, окинул Марлю оценивающим взглядом и ухмыльнулся.
— Найди ей какие-нибудь сапоги, если такой заботливый, — посоветовал Беда.
— Детских размеров немае.
Андрей ушел, но через минуту вернулся и вручил Марле старые кирзовые сапоги размеров на пять больше, чем нужно было, и ярко-оранжевый пластиковый шлем:
— Звезданешься, я не виноват.
Оседлав невысокую толстую гривастую кобылку Загадку, Беда вывел ее из конюшни. Марля в большом, сползавшем на глаза шлеме послушно вышла следом и подошла к лошади. Седло находилось где-то над ее головой, и она вдруг явно поняла, что ничто на свете не заставит ее залезть в него. Но Беда мрачно, не глядя на нее, скомандовал:
— Ногу согни в колене, — и ловко, не успела Марля и опомниться, закинул ее на лошадь.
— Я боюсь… — шепотом, едва не плача, протянула она.
— Все поначалу боятся. Ноги в стремена. Да не так! Чтобы пятка была ниже носка. Повод в руки. Вот так, пропусти между безымянным и мизинцем. Спину прямо. Чтобы тронулась с места, ногами дави на бока. Чтобы повернуть вправо — тяни правый повод, чтобы влево — левый.
— Я не смогу…
— Сможешь. Давай, вон уже все на плацу! — Беда махнул рукой в сторону, где через дорогу от конюшни на большой утоптанной площадке по кругу ездили шагом остальные.
— Ты шо, хочешь мне ее в смену пристроить? Так мы будем и рысь давать, и галоп. Не уж, решил заделаться тренером — бери корду и возись с ней сам, — из конюшни вышел Андрей и протянул Ваське длинный ремень с карабином на одном конце.
Тот молча пристегнул карабин к кольцу на трензеле Загадкиной уздечки.
— У лошади во рту удила. Трензель, если быть точным. Когда ты тянешь за повод, трензель давит ей на уголки рта, и она понимает, что ты от нее хочешь. Я прицепил корду к трензелю, чтобы избавить тебя от управления лошадью. Я буду стоять, а Загадка будет ходить и бегать по кругу. Тебе нужно будет только учиться держаться в седле. А управлять научишься потом. Усекла?
— Усекла, — кивнула Марля; этот вариант ей понравился гораздо больше, чем ехать куда-то на большом незнакомом животном одной.
— Пошла! — прикрикнул Беда на лошадь, и они двинулись к плацу.
Седло качнулось под Марлей. Она почувствовала, как дышит лошадь, почувствовала, как сильные мышцы заработали, как копыта спокойно и уверенно ступают на землю… Поерзав, Марля вдруг поняла, что в седле сидеть достаточно удобно, что ноги ее больше судорожно не сжимают лошадиные бока, а руки расслабленно держат повод. Ей вдруг показалось, что когда-то давно-давно, может быть, в другой жизни, она уже сидела верхом.Марля вдруг увидела, какой с лошади открывается обзор. Увидела, что слева от плаца — дома: в канаве копошатся гуси, в траву осыпаются спелые абрикосы. А справа от плаца — огороды: кабачки, тыквы, картошка, и возвышается над этим всем роскошный подсолнух. А если подняться на стременах, за огородами видны еще огороды, потом поля, посадки, куда они утром ходили с Надей, потом снова поля и какие-то синие дали в дымке, от которых просто дух захватывает, потому что на севере таких не бывает. С восторгом Марля смотрела по сторонам, и ей уже не было страшно, а только радостно.
Глава 8 Поцелуй
Теперь каждый день к двум часам дня Марля бежала «на спорт» — на спортивную конюшню к своей Загадке. Она старательно чистила лошадь, расчесывала гриву, скармливая Загадке попутно морковку и сухарики, которые всегда брала с собой. Кобыла очень быстро стала для нее самой замечательной, самой лучшей лошадью на свете, и Марля теперь даже представить себе не могла, как она жила тут, в конном заводе, без нее.
— Постой, пожалуйста, смирно. Мне надо тебя взнуздать, — просила она.
И кобыла послушно наклоняла голову, чтобы ей было удобнее надеть уздечку.
— А теперь седло, — напоминала Марля.
И Загадка снова послушно позволяла себя оседлать. А после они вместе со всеми выезжали на плац.
Второе занятие с Марлей тоже возился Беда, а потом тренер поставил ее в смену вместе со всеми. Первые десять минут все шагали друг за другом. Андрей разве что время от времени подавал команды. «Смена, вольт, марш!» — и тогда направляющий сходил с периметра плаца и выписывал на лошади круг диаметром шесть-семь метров, возвращаясь ровно в ту точку периметра, с которой отклонился к центру, и все повторяли этот маневр за ним. «Смена, перемена направления по диагонали, марш!» — и тогда все так же гуськом выворачивали с угла и пересекали плац по диагонали, в конечной точке поворачивая так, чтобы ехать затем в другую сторону. «Смена, змейкой, марш!» — и тогда все друг за другом, не меняя дистанции, начинали выписывать серпантин от одной стороны плаца до другой.
