Первый признак любви - Лаврова Дарья (хорошие книги бесплатные полностью .TXT) 📗
Тааааань, привет!
Отлично сегодня посидели!))
Тут одно дело есть. Приглашаю тебя завтра принять участие в концерте. Инструменты у нас есть. Если захочешь, сможешь тоже играть. Если нет, то я дам тебе камеру – будешь снимать. А я потом в ЖЖ выложу.
Встречаемся завтра у метро в два часа дня.
Спокойной ночи!
Ответить
Я была только за! Кошкин опять заинтриговал меня. Куда мы едем? Что за концерт будет? Я даже не догадывалась. Каждый день что-то новенькое! Конечно, это совсем не похоже на лепестки цветущей вишни, но тоже здорово.
Ночью после разговора с Дашкой и письма от Кошкина я долго не могла уснуть. Я постоянно думала – со скоростью десять мыслей в секунду. Не знала, какая из них правильная, а ответить на мои вопросы мог только Кошкин.
Проснулась за полчаса до встречи в ужасном настроении. В голове непрерывно крутились песни «Сплина», которые вчера пел Димка. Прослушав один раз, я умудрилась запомнить их наизусть. Вот привязались!
Я умылась, выпила чашку кофе, оделась и вышла из дома за десять минут до встречи. Было тепло и солнечно, а в свежей траве желтели молодые одуванчики. Очень к месту пришлась моя новая юбка – пышная такая, выше колен, красненькая в белый горох.
Настроение мое улучшилось. Я шла и радовалась тому, что все так прикольно складывается и что за эти три недели моя жизнь успела сильно измениться в лучшую сторону.
Я почти перестала общаться с подругами, которые «ушли к бойфрендам», зато у меня появилось несколько друзей парней. Часто я ловила себя на мысли, что с ними мне интереснее и проще, чем с девчонками. А вот еще прикол – двое из моих новых друзей были парнями моих лучших подруг. Получалось, что с Олегом и Игорем я теперь общалась намного больше, чем с Данькой и Настей.
Теперь меня сложно было застать дома вечером!
В понедельник и среду мы ходили в культурный центр при Высшей школе экономики на лекции по теории кино, где обычно показывали какой-нибудь странный фильм.
По вторникам и четвергам – лекции о бизнесе там же. Мальчики лениво думали о воплощении своего общего бизнес-проекта, а Димка их подгонял, чтобы не расслаблялись.
Пятницу и выходные проводили по-разному. Недавно Игорь купил подержанный автомобиль, и парни теперь часто тусовались у него в гараже. Иногда я тоже к ним приходила. Я была единственной девушкой в их компании, так что отношение ко мне сложилось особенное. Никто не пытался за мной ухаживать, но я всегда была окружена вниманием. Олег решал мне контрольные по геометрии. Игорь давал советы, как лучше написать статью о мужских хобби. Димка помогал нести сумку, если мне было тяжело; предлагал свою куртку, если видел, что мне холодно; провожал до подъезда и желал спокойной ночи – всегда.
Мы все были почти как в «Трех товарищах» Ремарка. Три настоящих джентльмена, их старый, но любимый автомобиль по прозвищу «Карл» и одна красивая женщина.
Общение не складывалось у меня только с Мишей. Мы не ругались, не ссорились, мы просто игнорировали друг друга. Наша неприязнь была молчаливой и взаимной. И эта тишина была красноречивее любых грубых слов, которые мы могли бы наговорить друг другу.
Меня бесил его бабский платок с идиотскими цветочками, с которым он не расставался. Раздражала манера обходить лужи на цыпочках, чтобы не запачкать кроссовки. Ах, какие мы аккуратные! Выводила из себя привычка говорить слово «кушать» вместо «есть». И эти футболочки и кофточки с воротничками-поло, из которых он, казалось, вообще не вылезал.
Если в Мише и было что-то, не вызывавшее у меня раздражения, так это цвет волос. Если бы у меня были свои такие, я бы никогда не покрасилась в блондинку. Светло-каштановые, с мягким рыжим отливом. Не удивлюсь, если скоро выяснится, что он их подкрашивает оттеночным бальзамом!
Я пришла к метро минута в минуту, но из всей компании на месте, к сожалению, был только Миша. Он сидел на лавочке, читал какой-то журнал. Увидев меня, посмотрел на часы.
– Привет-привееет, – задумчиво протянул он, оглядев меня с ног до головы, будто оценивая.
«Привет» – было почти единственным словом, которое он произносил в мою сторону. Остальной словарный запас он берег для своих друзей. После приветствия он всегда придирчиво оглядывал меня, медленно переводя взгляд с ног на талию, грудь и лицо. Здесь он на секунду задерживался, хмурился и отворачивался, так и не сказав ни слова. Интересно, о чем он думал в эти моменты?
Я этого не знала, но чувствовала себя отстойно. Будто я «серая мышь», которая перешла в новую школу, а местная «королева красоты, всеобщая любимица и самая модная чикса старших классов», оценивает меня и ставит двойку.
– Димон опаздывает, – продолжил Миша. – И ребята тоже. Придут минут через десять.
– Ах, Михаил заговорил со мной! – рассмеялась я, садясь на свободный край скамейки – подальше от него. – Что же заставило вас снизойти до такого?
– Чего? – переспросил он.
Ну-ну, а сейчас мы будем делать вид, что вообще ничего не понимаем. Я ничего не ответила.
– Ничего, – огрызнулась через минуту. – Журнал свой читай!
Миша молча смотрел на меня несколько секунд, потом опустил глаза в журнал. Так мы и сидели на разных концах скамейки, отвернувшись друг от друга, пока не пришел Димка с компанией.
– Чего такие скучные? – спросил он, не здороваясь. – Мишка тебя обижает? – хитрый взгляд на Мишу. – Или, может, ты его?
– Никто никого не обижает, – ответила я, разглядывая свои туфли.
– Нет, так дела не делаются! – вмешался вдруг Игорь. Он обнимал большой желтый пакет.
– Видно же, что люди в контрах, – поддержал его Олег, заглядывая в пакет друга. Его глаза выражали удивление и радость. – Народ, хватит бычить. Давайте миритесь уже, и поедем.
– Мы не ссорились, – отозвался Миша.
– Вы что-то скрываете, – задумчиво произнес Димка. – Слушайте, хватит уже этой фигни… – Он взял меня и Мишу под локти и стал нервно подталкивать друг к другу, «чтобы мы помирились».
А мы даже смотреть друг на друга не хотели, не то что общаться. Я глядела себе под ноги и в сторону, Миша закатывал глаза и разглядывал шторы на окнах верхних этажей домов соседней улицы. Сегодня он не повязал на шею свой любимый цветастый шарфик, потому что было жарко, но тем не менее он выводил меня так, что хотелось ему врезать. Пнуть посильнее, чтоб стало больно, чтобы не пялился на меня больше, чтобы, чтобы, чтобы…
В общем, друзьям так и не удалось «помирить» нас. Мы доехали до Савеловского вокзала и сели в первую пригородную электричку.
– Пять минут, и начнем, – сказал Димка в тамбуре. – Где наши трубы?
– Все здесь, Димон, – ответил Игорь и протянул пакет.
Трубы в пакете оказались игрушечными. Желтая, оранжевая, ярко-голубая, розовая, красная – с четырьмя разноцветными кнопками. Парни в момент разобрали инструменты. Мне же досталась небольшая, но настоящая видеокамера.
– Тань, это тебе, – объяснил Дима. – Снимать будешь. Включается вот тут. Выключается здесь. Смотри вот сюда, здесь лучше видно. Все понятно?
– Ага… – задумчиво ответила я. Конечно, я понимала, чего от меня хотят, но еще не могла представить этого.
Под стук колес парни носились с трубами по вагону. Игорь скакал вприпрыжку, Миша толкался и крутился вокруг своей оси, Олег трубил громче всех и выкрикивал непонятные слова, Димка был одновременно и музыкантом, и дирижером. Никто из них не умел играть, хотя бы немного. Каждый импровизировал, как мог, в своем стиле и ритме.
Часть пассажиров возмущенно оглядывалась посмотреть, кого это тут так колбасит. Их было не так много, как я думала. Остальные же делали вид, что ничего не происходит. Нас даже никто не пытался выгнать, а я никак не могла избавиться от ощущения нереальности происходящего.
Ближе к концу вагона Миша ловко запрыгнул на спину Игорю, а Димка подхватил на руки Олега, и, продолжая дружно трубить сумасшедшую мелодию, вся компания вместе со мной вывалилась из дверей электрички на ближайшей платформе.
