Тысяча четыреста восемнадцать дней (Рассказы о битвах и героях Великой Отечественной войны) - Митяев Анатолий Васильевич
«Как и ожидалось, — пишет маршал Г. К. Жуков, — враг заметался на Орловском плацдарме и стал снимать свои войска из группировки, действовавшей против Центрального фронта, и бросать их против Брянского фронта и против 11-й армии Западного фронта. Этим воспользовался Центральный фронт и 15 июля перешел в контрнаступление».
Незадолго до этих событий командовать 2-й немецкой танковой армией и 9-й общевойсковой армией был назначен генерал-полковник Модель, которого в кругу гитлеровских военачальников называли «львом обороны». Можно представить, как забегал этот зверь, когда на его войска посыпались такие удары!
А Ставка Верховного Главнокомандования вводила все новые армии в наступление, и сила его нарастала.
В ночь на 4 августа советские войска завязали бои за Орел. К утру 5 августа город стал свободным.
Город Орел освобожден от немецко-фашистских захватчиков.
Ты знаешь, что войскам-победителям салютовала Москва. Салют был большой наградой, бойцы гордились этим не меньше, чем орденами, считали, сколько раз они награждены салютом. Первый раз торжественный фейерверк был устроен именно 5 августа. Им отмечалось освобождение от оккупантов Орла и Белгорода. Так уж совпало, что тоже 5 августа войска Степного фронта, взаимодействуя с войсками Воронежского фронта, освободили и этот город.
Воронежский и Степной фронты, часть сил Юго-Западного фронта свое наступление — операцию «Полководец Румянцев» — начали позже соседей, 3 августа. Если ты помнишь, читатель, эскадрилья истребителей капитана Ворожейкина не дала вражеским бомбардировщикам бомбить наши наступающие танки. Это было как раз в начале операции «Полководец Румянцев». Две танковые армии — 1-я и 5-я гвардейская — шли на Белгород и дальше на Харьков.
Посмотри снова карту. Пучок красных стрел с южной оконечности Курской дуги направлен в обход Харькова. Район этого города фашисты укрепили тоже очень сильно. Они называли его «воротами на Украину», «ключом к Донбассу». Нам были нужны и ключ и ворота.
23 августа, несмотря на ожесточенное сопротивление врага, мы взяли их. Московское небо снова озарилось огнями салюта; второй салют ознаменовал освобождение Харькова.
«Окно ТАСС». Художник Н. Денисовский.
Теперь, после взятия Харькова, перед советскими войсками открылись пути на Украину. После взятия Орла и выхода к Брянску открылись пути в Белоруссию.
Впереди нас ждало еще много тяжелых боев и сражений. Но Курская битва была уже позади.
В боях под Курском враг потерял более полумиллиона людей, около 1500 танков, 3000 орудий, более 3700 самолетов. Всего было разгромлено 30 дивизий, из них 7 танковых и моторизованных. Мы особо выделяем танковые и моторизованные дивизии потому, что в них была основная сила врага. Потом Гудериан скорбно писал: «Бронетанковые войска, пополненные с таким большим трудом, из-за больших потерь в людях и технике на долгое время были выведены из строя».
Тебя, возможно, удивит количество сбитых самолетов — 3700. Вначале-то их было у гитлеровцев под Курском только две тысячи. Враг в ходе сражения пополнял свои войска боевой техникой, доставлял ее из Германии, перебрасывал с других фронтов, вот и получилась такая цифра.
Потери врага были огромные. Но нам открывалось после битвы на Курской дуге нечто большее, чем можно было увидеть первым взглядом. Первым взглядом можно было увидеть советские армии, воевавшие еще в середине России. Многие и многие сотни километров отделяли нас от границ фашистского государства; гитлеровская военная машина пока что работала полным ходом, поставляя на фронт новые дивизии, бригады, полки, оснащенные только что придуманным мощным оружием. Но пристальным взглядом уже виделась наша полная победа над германским фашизмом.
Английский премьер-министр Черчилль до самой смерти не уставал подчеркивать, что он является самым первым врагом коммунистов, однако он, опытный политик, в те дни сказал: «Три огромных сражения за Курск, Орел, Харьков, все проведенные в течение двух месяцев, ознаменовали крушение германской армии на Восточном фронте».
Дружественно настроенный к нам известный английский журналист Верт писал: «Решение отметить победу под Курском первым салютом и фейерверком было принято отнюдь не случайно. Советское командование знало, что, выиграв Курскую битву, СССР фактически выиграл войну».
По словам западногерманского историка Герлитца, «крупное сражение на Курской дуге явилось для немецкой армии началом стремительного кризиса».
А самые веские слова были сказаны Верховным Главнокомандующим И. В. Сталиным: «Если битва под Сталинградом предвещала закат немецко-фашистской армии, то битва под Курском поставила ее перед катастрофой».
После Курской битвы до самого конца Великой Отечественной войны немецко-фашистские войска ни разу не наступали, только оборонялись, откатываясь к Германии, к Берлину — к полной безоговорочной капитуляции.
Комиссары и замполиты
У командира много помощников. При самых больших способностях он не может обойтись без них. Один помогает ему управлять войсками, другой обеспечивает исправность машин, третий ведает снабжением, четвертый руководит разведкой. Есть и помощник — замполит, заместитель по политической части.
Разведка добыла «языка». В штабе его допросили и рассчитали, где, когда ударить по врагу. Боевые машины на ходу. Боеприпасы доставлены, солдаты накормлены — и начинается бой. В этой упрощенной схеме видна работа каждого помощника. Каждого? А в чем работа замполита? Она в убежденности, в геройстве, с которыми бойцы и «языка» брали, и снаряды везли, и в атаку шли, — во всем, что было сделано перед боем и в бою.
Есть много примеров, когда малочисленное войско добивалось победы над многочисленным, хорошо вооруженным врагом. И не за счет хитрости — на хитрость противник ответит хитростью, обе взаимно как бы уничтожатся, — а исключительно за счет крепости духа бойцов. «Во всякой войне, — говорил Владимир Ильич Ленин, — победа в конечном счете обусловливается состоянием духа тех масс, которые на поле брани проливают свою кровь».
Это высказывание Ленина надо бы засекретить, чтобы враг не знал самого решающего условия победы. Нет. Засекречивать не нужно. Наши противники все равно не смогут им воспользоваться. Войны, которые они ведут, к которым готовятся, несправедливые, захватнические. Поэтому их солдат никогда не будет крепок духом.
Американцы во Вьетнаме с головы до ног были обвешаны оружием, у них были новейшие танки, самолеты, корабли, они там сбросили бомб в шесть раз больше, чем за всю вторую мировую войну, но не могли победить вьетнамцев. Боец Вьетнама защищал свою жизнь, свою землю, свою свободу, и он крепче духом, чем американец, воевавший за выгоду капиталистов в тысячах километрах от родины.
Плакат Д. Шмаринова.
Немецко-фашистские войска, вторгшиеся на нашу землю, поначалу были настроены очень воинственно. Пропагандисты Гитлера убедили их, что немцы — высшая раса и все народы покорятся им. Каждому солдату были обещаны поместья в захваченных странах и рабы. Солдат-помещик! Не заманчиво ли такое для мелкого лавочника? После захвата многих стран в непобедимость германского оружия поверили даже те немцы, которые сомневались в политике фашистов. И враг дрался с нами упорно, стойко, убежденно. Но убежденности этой у них хватило, пока дела шли хорошо. Потом они вдруг обнаружили, что пули «неполноценных» русских, грузин, узбеков, татар вполне полноценно отправляют на тот свет «арийцев». Советская Армия, выбивая танки, самолеты, орудия, выбивала у немцев и воинственный дух. Дух завоевателей оказался непрочным.
