Неприкосновенный запас - Яковлев Юрий Яковлевич (бесплатная библиотека электронных книг txt) 📗
"Раньше были лишние люди... Например, Онегин и Печорин, - подумала Таня. - Теперь тоже есть лишние люди. Например, я".
Зеленые гондолы уплыли под мост.
По набережной шагал мальчишка в зимнем пальто. Пальто было длинным, купленным на рост. Мальчишка поравнялся с Таней и тоненьким голоском протянул:
- Рыжая!
Тане показалось, что этот голос донесся откуда-то издалека, из родного города. Она улыбнулась этому слову и добродушно ответила:
- А ты серо-буро-малиновый.
От удивления рот у малыша превратился в большое розовое "о". Он быстро зашагал дальше. Из-под длинного пальто блестели новые галоши.
И вдруг она вспомнила о Марише. Она увидела ее большие черные глаза и опаленную прядку волос. Она почувствовала на шее маленькие, крепко обвившие ее руки. Услышала тихое всхлипывание.
Мариша... Мариша...
Это маленькое существо одно в целом свете понимает Таню, понимает правильно, а не шиворот-навыворот, вверх тормашками, как все остальные. И для Мариши она, Таня, не лишний человек. Не Онегин и не Печорин.
Таня вдруг стала узнавать улицы, дома, трамваи. Она шла к Марише.
Она думала, что возле дома до сих пор толпятся зеваки, алеют краснопламенные пожарные машины и жмется к стене маленькая Мариша. Но когда остановилась на углу, улица была пустой. Никакой толпы и никаких пожарных. Таня медленно двинулась к Маришиному дому. Дом мало чем отличался от соседних. Только два окна на втором этаже были забиты фанерой и стена над окнами стала черной от копоти.
Трамвай запел на повороте, и из-под его дуги вылетела веселая фиолетовая искра.
Таня вскочила на подножку трамвая. Она даже не посмотрела, какой это номер, не сообразила, куда он идет. Ей просто захотелось уехать куда-нибудь.
Она ехала до тех пор, пока кондуктор не объявил:
- Следующая - цирк.
Слово "цирк" как бы вернуло Таню к действительности. Она поднялась и пошла к выходу.
Почему-то в ушах у нее зазвучали слова:
"С такими волосами впору идти в цирк... Работать клоуном..."
Таня сошла. Трамвай укатил дальше.
"В цирке так в цирке", - сама себе ответила Таня и повернулась к большому круглому зданию.
"Что мне делать в цирке? Неужели в самом деле переступить порог и сказать: "Возьмите меня на работу рыжим... то есть рыжей. А если у вас рыжих хватает, то все равно возьмите меня кем угодно. Я осталась без места в жизни. Мне нужно хотя бы самое скромное местечко..."
Таня стояла на площади, и перед ней возвышался цирк. Он весь был увешан радужными афишами и плакатами. С них на Таню смотрели улыбающиеся клоуны и свирепые львы.
И тут Таня вспомнила про Риту, про свою веселую подружку, которой живется легко и просто. Может быть, ей живется так потому, что она работает в цирке?
В другое время у Тани никогда не хватило бы духу войти в цирк без билета, с черного хода. Но после событий сегодняшнего дня невозможное стало возможным. Таня открыла дверь. Какое-то новое течение подхватило Таню и понесло вперед по гулким коридорам, по крутым лестницам, по конюшням, в которых стояли слоны.
Она шла и спрашивала:
- Вы не знаете, где Рита? Вы не видели Риту?
И люди, странные люди в необычных костюмах, на ходу отвечали:
- Не знаю!
- У нас четыре Риты. Тебе которую?
- А какая она из себя, твоя Рита?
Никто не спрашивал Таню, кто она такая и что ей здесь надо. Словно все знали ее и не удивлялись, что она ходит по коридорам.
Куда же делась Рита?
Таней вдруг овладело странное щемящее чувство. Удивительно знакомое и непонятно откуда взявшееся. Ах да, это было в детстве. Она шла по лабиринту, шла и все время попадала на то же место. Где-то совсем близко играла музыка, звучали голоса, но Таня не могла найти выхода. И тогда к ней пришла мысль, которая никогда не приходит людям в лабиринте. Таня полезла на забор, и все оказалось просто.
Таня вспомнила про лабиринт и неожиданно для себя толкнула первую попавшуюся дверь. Она очутилась в большой комнате с цементным полом. Здесь пахло, как в рыбном магазине. И пол был мокрый. В нем даже отсвечивали лампочки. Посредине комнаты на низкой скамейке сидела женщина в синем халате и чистила рыбу. Ее руки до локтей были усыпаны рыбьими чешуйками.
Таня сделала несколько шагов. Женщина бросила в бак с водой серебристую тушку рыбы и оглянулась. Некоторое время она молча смотрела на Таню. Потом спросила:
- Что тебе, рыжая команда?
- Мне Риту, - отозвалась Таня.
- Какую Риту? Откуда ты взялась?.. Из номера или из униформы?
Таня не знала, что ответить.
- Нет. Я... с улицы, - призналась она и тут же подумала, что это прозвучало, должно быть, очень смешно - "с улицы".
Но женщина в синем халате не рассмеялась.
- Если хочешь, - сказала она, - помоги мне чистить рыбу.
- Хочу, - сказала Таня и села рядом с ней на низкую скамейку.
От холодной рыбы у Тани очень скоро замерзли и покраснели руки. Но ей нравилось это занятие. И она старалась работать проворней, только спросила:
- Зачем столько рыбы?
- У меня ребята прожорливые. Тридцать кило в день. Вынь да положь.
- Какие ребята?
- Ты не знаешь моих ребят? - женщина перестала чистить рыбу и уставилась на Таню. - Нет, ты серьезно не знаешь моих ребят? Рыжая команда, ты и меня не знаешь?
Таня покачала головой.
- Ну да, ты пришла с улицы, - вспомнила незнакомка.
- Мне уйти? - спросила Таня.
- Нет, если можешь, помоги мне. Понимаешь, тетя Домаша заболела, я не справлюсь. Нет, подожди. Вытри руки, я познакомлю тебя с моими ребятами.
В большой клетке на деревянном настиле, рядом с бассейном, лежали три странных существа. Они лежали неподвижно, и их влажные лоснящиеся тела были похожи на блестящие морские камни, по которым только что прошла волна.
Едва Таня и ее новая знакомая приблизились к клетке, камни ожили. Вернее, совсем пропали, потому что тела животных оказались такими подвижными, гибкими, эластичными, что их уже невозможно было представить камнями. Три маленькие мордочки просунулись между прутьями клетки. Из-под длинных упругих усов сверкнули белые зубки, а глаза, налитые темной влажной синевой, уставились на Таню.
